Картер Браун - Том 14. Убийство - завтра![ Любимые обречены на смерть. По доброте сердечной. Убийство - завтра! Плач по любимому негодяю]

— Чикита, — сказал Рафаэль, мягко дотрагиваясь до моего плеча, — тебе будет лучше выйти отсюда.

— Пожалуй, — согласилась я.

Я медленно, еле волоча ноги, обошла комнату и собрала свою одежду. Мариан Штерн все еще лежала, обмякшая, в кресле, но ее веки слегка дрогнули, пока я на нее смотрела, поэтому напрашивался вывод, что она не умерла от шока, по крайней мере — иначе с ее стороны это было бы таким позором.

Я вышла в холл и направилась к ванной. Включила душ и встала под него, морщась, когда струи воды попадали на избитые места. Несколько раз казалось, что я слышу какие-то стоны, но тут же подумалось, что это только мое воображение или просто с трубами в ванной что-то не в порядке.

Я осторожно вытерлась самым мягким полотенцем, которое только смогла найти. На стеклянной полочке перед зеркалом лежал тюбик крема, и я втерла его немного в следы, оставшиеся от ударов.

Одевшись, я вынула из сумочки расческу и тщательно причесалась. Затем вышла из ванной и в холле встретила Рафаэля.

— Как ты себя сейчас чувствуешь? — спросил он.

— Думаю, что выживу, — сказала я.

— Тебе нужно выпить. — Он нежно взял меня за руку. — Я помню, у них тут есть небольшой бар в гостиной — я всегда замечаю все важные детали.

Он провел меня мимо «норы», и я внезапно остановилась.

— Ты знаешь, что оставил дверь открытой настежь, Рафаэль? — воскликнула я. — Они же могут выйти и напасть на нас. Тебе лучше запереть дверь!

— Это ни к чему, чикита, — успокоил он меня. — Пойдем, тебе надо выпить.

— Подожди минуточку! — насторожилась я: он всегда говорит таким невинным голосом, когда сделает что-нибудь ужасное.

Я вырвалась у него и заглянула в комнату. Мариан Штерн все еще лежала в кресле и, казалось, выглядела точно так же. Я подошла поближе, и она, открыв глаза, безразлично на меня уставилась, затем опять закрыла их.

Еще один шаг, и я поняла, что она выглядит отнюдь не точно так же. Раньше на ее спине была всего лишь одна полоса от удара хлыстом, который я нанесла перед тем, как она потеряла сознание. Сейчас она была исполосована от плеч до лодыжек. Полосы были ровные и располагались на расстоянии четырех дюймов одна от другой.

Позади меня раздался слабый звук, и я быстро повернулась. Терри сидел в углу комнаты с распухшим лицом, по которому все еще текли слезы. Левой рукой он изо всех сил держался за кисть правой, вытянув ее перед собой. Большой палец и мизинец были прямыми, но остальные три пальца почему-то были выгнуты вверх от второго сустава. Секунду я размышляла, как это он ухитрился, затем у меня противно засосало под ложечкой, так как поняла, что самому так выгнуть пальцы невозможно.

Я быстро вышла из комнаты, обратно в холл, где меня поджидал Рафаэль с невинным выражением на лице. Мы прошли в гостиную, и он налил мне виски.

— Почему ты не присядешь и не выпьешь, чикита? — нежно спросил он.

— Не притворяйся, что ты не знаешь! — с дрожью в голосе выдавила я. — Ты что, не видел?

— Да — трагедия! — мрачно заметил он. — Попытаться изуродовать подобную спинку и плечи, нарушить такую гармонию!

— Давай поговорим о другом и оставим мою… гармонию в покое, — поспешно проговорила я. — Я не буду спрашивать тебя, что ты сделал с этой Штерн, но что такое с Терри?

— Простая справедливость, Мэвис, — ответил он спокойно. — Этот подонок наступил на твою руку, я наступил на его.

— И сломал три пальца?

— Что ж делать, — рассудительно ответил он. — Но ему повезло, чикита, хотя звук ломающегося хребта намного приятнее для слуха, чем хруст пальцев.

Машина остановилась у самого дома, и я с отвращением на него поглядела.

— Зачем ты привез меня сюда? — жалко спросила я. — Я сейчас больше не в состоянии применять приемы против этого Артуро!

— На сей раз он тебя не побеспокоит, Мэвис, — коротко ответил Рафаэль. — Но он расстроен. Полиция была здесь сегодня утром и задавала ему вопросы о Штерне — ты знаешь, что его тело нашли на пляже?

— Вдова мне сказала, еще до того, как начала учить меня хорошим манерам, — вспомнила я.

— Ты уверена, что тебе не надо обратиться к врачу? — обеспокоенно произнес он.

— А то как же, — неохотно подтвердила я. — Как я объясню все это врачу?

— Санта Мария! — печально проговорил Рафаэль. — Ты права.

— Ты надолго? — спросила я. — Если нет, я подожду тебя в машине.

— Пойдем со мной, Мэвис, — попросил он. — После того что произошло, я не хочу больше рисковать и выпускать тебя из виду.

— Ну хорошо, — согласилась я. — Думаю, все лучше, чем торчать в машине.

Мы вошли в дом, и Рафаэль оставил меня в гостиной. Виски, выпитое в доме Штерна, помогло мне немного, но его действие уже перестало сказываться, и единственным моим желанием было сейчас забраться в постель и спать целый месяц.

Рафаэль вернулся в гостиную вместе с Артуро, который выглядел так же омерзительно, как и прежде. Изменился только цвет его рубашки — на сей раз она была белой, но обтягивающие брюки и высокие сапоги со шпорами оставались теми же.

На какую-то секунду мне показалось, что я гляжу на Мариан Штерн, но затем я сосредоточилась на родимом пятне на его носу и убедилась, что это именно он, Артуро. Я заметила, что его глаза еще больше налиты кровью, и решила, вне себя от счастья, что это — результат того, что я ткнула в них пальцами. Он целую секунду взирал на меня не моргая тяжелым взглядом так, как это делают рептилии, а затем слегка поклонился.

— Добрый вечер, мисс Зейдлитц, — холодно сказал он.

— Добрый вечер, Артуро, — весело отозвалась я. — Должна признаться, что вы выглядите просто очаровательно!

Я увидела, как Рафаэль поморщился, но Артуро не изменился в лице.

— Вега рассказал мне о вашем необычайном приключении сегодня вечером, — сказал он. — Примите мои соболезнования, сеньорита.

— Спасибо, — хрипло поблагодарила я.

— Это, по всей видимости, часть одного большого плана, составленного теми, кто покушается на меня, — продолжал он. — Они знали, что я приехал сделать заем для блага моей страны. Но я не понимаю, какую роль во всем этом может играть жена Штерна? Зачем она с такой злостью накинулась на вас?

— Ответ очень прост, — заметила я. — Она сумасшедшая!

— Может быть, вы и правы. — Он медленно кивнул. — Как только что я сказал Рафаэлю, ситуация очень сложная. Видите ли, Джонатан Штерн и его партнер были нашей единственной надеждой. Они были единственными финансистами с достаточным капиталом, чтобы рискнуть вложить деньги в новый режим. Сейчас Штерн, к сожалению, мертв, а его партнер куда-то исчез. Остался только один человек, с которым я могу надеяться в конце концов договориться о займе.

— Вот как? — вежливо откликнулась я.