Картер Браун - Том 27. Обнаженная и мертвая [ Тигрица. Ангел. Обнаженная и мертвая. Убийство экспромтом]

— Меня лично смущает вот что: ни один дурак не стал бы прикрываться столь нелепой ложью, если только это не часть некоего плана.

— Или правда!

— Может, и так, — согласился я и поставил чашку на кухонный стол. — Вы не умеете не только лгать, но и варить кофе!

— Вы сами напросились, — ответила она.

— Расскажите мне о жизни и надеждах Элеоноры Долан.

— Это допрос по подозрению в убийстве, лейтенант? — Она попыталась улыбнуться и не смогла.

— А как же?

— Все важные факты я сообщила вам прошлой ночью.

— Двадцать пять лет, опытный личный секретарь с очень однообразной личной жизнью. — Я ухмыльнулся. — А как же красивый и веселый Джефф Фаллан?

— Он мой босс. — Теперь она наконец улыбнулась. — И не делайте никаких выводов, лейтенант, только потому, что он был здесь, когда вы пришли. Просто он заехал проведать меня, поскольку обеспокоен тем, чтобы его секретарь вернулся на работу как можно скорее.

— Он показался мне симпатичным малым, — подтвердил я. — Чем он занимается?

— Джефф — вице-президент, — сказала она с гордостью в голосе. — Я думаю, года через два он будет президентом компании.

— Что за компания?

— «Элайд консептс», — небрежно сказала она. — Я думаю, вы никогда и не слышали о такой.

Белая деревянная мебель и стены, отделанные деревянными панелями, — все выглядело заброшенным и безжизненным. Не было рыжеволосой секретарши за столом, и кабинет Марко, куда я прошел через внутреннюю дверь, тоже оказался пуст.

— Может, я смогу помочь? — раздался вдруг за моей спиной неприятный голос.

Я повернулся и увидел худого парня с недовольным лицом. Ему было, похоже, около тридцати, но выглядел он старше из-за преждевременной лысины. Холодные серые глаза сверкали из-под век по обе стороны огромного крючковатого носа и были совершенно лишены выражения.

— Я искал мистера Марко, — сказал я.

— Он не вернется сегодня.

— Секретарши не было, поэтому я прошел сразу сюда.

— Она больна.

— Я лейтенант Уилер из полиции.

— Марко говорил мне о вас.

Он коротко кивнул.

— Я — Кендрик.

— Вы его компаньон?

— Нет еще! — Его тонкие губы резко искривились, и я догадался, что он пытается изобразить улыбку. — Я работаю на него всего пять лет, а Марко никогда не торопится приближать к себе людей.

— Как вы думаете, зачем кому-то понадобилось убить Голди Бейкер?

Он покачал головой:

— Не знаю. Голди была девушкой симпатичной и умной. Хорошо справлялась с работой. Я думаю, это как-то связано с ее личной жизнью.

— А вы участвовали в ее личной жизни, мистер Кендрик?

— Вы шутите, лейтенант? — Его ответ прозвучал довольно резко. — Я не считаю возможным смешивать личные дела со служебными. Это непрофессионально!

— Наверное, вы правы, — добродушно согласился я. — Где я могу найти мистера Марко?

— Его нет в городе и не будет до завтрашнего дня. Попросить его позвонить вам?

— Нет, не стоит, — сказал я. — Во всяком случае, дело не столь срочное.

— Может, я могу помочь?

— Только если вы выполняли задание по Брюсу Вильямсу вместе с Голди Бейкер, — беспечно заявил я.

— Задание по Брюсу Вильямсу? — Он даже глазом не моргнул. — Никогда не слышал о таком.

— Тогда я поговорю завтра с мистером Марко, — сказал я.

— Это как-то связано с убийством Голди? — Хрипловатый голос звучал с неподдельным интересом.

— Кто знает. — Я пожал плечами. — Вы избираете путь и следуете ему и иногда добиваетесь успеха, но в большинстве случаев все кончается тупиком.

Он кивнул:

— Я понимаю, что вы имеете в виду. Большинство исследований приходят именно к этому.

— Когда увидите Марко, скажите, что я зайду завтра, — предупредил я.

— Конечно, лейтенант. Сожалею, что не смог вам ничем помочь.

— Это не ваша вина, мистер Кендрик. — Я улыбнулся ему. — И если это вас как-то утешит, только невиновные виноваты лишь в том, что ничем не могут помочь полиции.

— Правда? — Он опять скривил губы. — Ну, впрочем, я думаю, у вас нет недостатка в новостях.

— И в разочарованиях тоже: вот сегодня я зашел сюда и не увидел этой рыженькой красотки за столом. Она хороша!

— Но как секретарь не слишком умелая: работает у нас всего несколько недель.

— Она серьезно больна?

— Кто знает. — Кендрик быстро пожал плечами. — Кажется, сильная мигрень. Но может, она развлекается со своим дружком или просто отдыхает. Ничего нельзя точно сказать о женщинах!

Мы обменялись парой обычных фраз, после чего я вышел из офиса, провожаемый пристальным взглядом. Было уже за полдень, поэтому я потерял немного времени, чтобы съесть сандвич. Может, у Хелен Уолш мигрень; может, она все еще занимается своим срочным делом, которое так неожиданно увело ее из моей квартиры прошлой ночью. Марко просто обезьяна, сказала она, но Кендрика она ужасно боится. Я подумал, что испугался бы и сам, если бы встретил его в темной аллее однажды ночью.

Было четыре часа, когда я вошел в небольшую приемную фотостудии и позвонил в изящный маленький колокольчик. Селестина Джексон появилась только через пару минут, снимая на ходу резиновые перчатки.

— Привет, лейтенант! — Она широко улыбнулась мне. — Простите, что заставила вас ждать, я проявляла негативы.

— Звучит как психоаналитический термин.

— Может быть, вы правы. Иначе зачем мне все время запирать саму себя в темной комнате.

— Вы боитесь света, — с сомнением сказал я. — Вы могли бы назвать симптом своим именем — селестинофобия — и стали бы знамениты!

— Боже упаси. — Она замахала руками в притворном ужасе. — А вам что нужно?

— Вы очень заняты сейчас?

Она помотала головой:

— Какое-то время — нет, пока пленки подсохнут.

— Мне нужна ваша профессиональная консультация, — сказал я ей. — Может быть, сходим куда-нибудь выпить?

— Это лучшее предложение за всю неделю. — Ее глубокие голубые глаза ярко заблестели. — Только подождите минутку, я переоденусь.

— Хоть две, — сказал я. — Я в человеколюбивом настроении.

Ей понадобилось пять минут, и она вышла в сине-белой полосатой футболке и узких белых джинсах, которые обтягивали ее круглые бедра, словно вторая кожа, только яснее выделяя детали. Льняные волосы свободно падали на плечи, и вся она выглядела сущим воплощением женственности.

— Пойдемте, — сказала она.

— А куда? — спросил я.

— Почему бы не ко мне? — просто спросила она.

— Почему бы? — эхом отозвался я.

Она жила в маленьком, но элегантном домике в Вэлли-Хейтс. Ее гостиную украшал камин, и, пока она суетилась у бара, я изучал огромную фотографию обнаженной женщины, снятой со спины, висевшую в раме над камином.

— Вам нравится? — спросила она.

Я повернулся к ней и взял стакан из ее руки.