Грицюс Зенонас - Проклятье князей

– Но ведь только что сам сказал, что брехня это…

– Правильно, брехня и предрассудки прошлого.

И вдруг, посерьезнев, добавил:

– А вот того, что тут немцы припрятали – мин, ловушек разных – еще как…

Славик тогда не мог предположить, как страшно близок к правде был Юра!

… В то воскресенье Юра велел Славе прийти пораньше, намекнув, что им предстоит долгий путь – идти надо будет три или четыре километра за городом. Был конец мая месяца, наступающее лето уже вовсю предъявляло свои права, и день намечался быть не по весеннему жарким и безветренным. Скоро город остался далеко позади, вокруг потянулись зеленые луга, с вдоль дороги пугающе одинокими, войной изуродованными останками зданий хуторов. Даже приятная весенняя зелень не смогла приукрасить этот отталкивающий пейзаж, и они ускорили шаг, чтоб побыстрее дойти до места. Славик уже привык к странной, в первые их совместные походи даже пугающей таинственности Юры и не приставал с расспросами. Да и зачем – скоро все увидит своими глазами. Это была их совместная, обоих одинаково увлекающая игра, но ее неписанные правила, к изумлению Славика, в то утро первым нарушил именно Юра.

– Хоть представляешь, куда мы собрались? – заговорщически спросил Юра.

– Конечно! Ты вчера целый час об этом толковал, – обиделся Славик.

– Ладно, не дуйся! Так вот, слушай, поклонник призраков и диверсантов, – съязвил Юра. – Эту старую жуткую легенду я прочитал в книге одного знаменитого немецкого профессора, который изучал историю Королевского замка и ордена крестоносцев. Каменную и по тем временам неприступную крепость крестоносцы начали строить в 1257 году, как удобную базу для завоевания тогда еще разрозненных литовских земель и устрашения всех восточных соседей ордена. Литовские земли был лакомый кусочек.

– А нас учитель истории объяснял, что главное у крестоносцев было священная война с последними в Европе язычниками, которых те считали дикарями.

– Да, религия у них была своя и очень интересная. Почему не удобный предлог для крестных походов во имя их крещения? Ну, а захват земель – так, баловство, – рассмеялся Юра. – Крестоносцам надо было спешить. Один из литовских князей – Миндаугас – объединил Литву в единое государство, и тут же направил войска для уничтожения строящегося замка.

– Умный был князь! Не хотел нарыва на боку, – рассмеялся Слава.

– Да, не дурак! – согласился Юра. – Но задуманное не успел закончить. Его убили во время заговора и литовские войска возвратились на родину…

– А мы что, могилы литовцев будем искать? – поморщился Слава.

– Слава, мне закончить можно? – в свою очередь обиделся Юра. – По легенде, в одном из военных походов разведчикам крестоносцев удалось захватить в плен трех охотившийся и ни о чем не подозревающих молодых литовских князей. Великий магистр ордена крестоносцев от этого был в восторге и хотел за них получить огромный выкуп. А может и другие планы на них имелись? Кто его знает… Наверно, они много значили, ибо когда после подкупа начальника ихней охраны им чуть не удалось бежать из замка, он придумал гениальный план – в окрестностях замка построить маленькую секретную тюрьму, в котором бы держали самих ценных узников крестоносцев. Всех строивших его людей рыцари затем безжалостно убили, и об этом страшном секрете ордена знали только трое – сам Великий магистр ордена, комтур Королевского замка и отец Йосиф – которого назначили смотрителем тюрьмы. А те трое литовских князей и стали первыми узниками тюрьмы. Во время набега литовцев пытавшийся попасть в тюрьму отец Йосиф был схвачен и казнен, и во время суматохи о тюрьме никто и не вспомнил – были, конечно, дела поважнее.

– А что стало с князьями? – тихо спросил Слава.

– Князья умерли в страшнейших муках: – от голода и жажды, а перед смертью прокляли своих мучителей. Говорят, что их проклятие преследует каждого, кто только нарушает их покой, – лукаво подмигнул Славику Юра.

– Ты обо всем прочитал в той книге?

– Да, но сперва думал, что это всего навсего шалости какого то средневекового писаря.

Но когда о том месте намекнул твой отец…

– Мой отец? – не мог поверить Слава.

– Да, ведь он во время войны был угнан сюда на принудительные работы. И от профессора, которому служил, с подслушанного им его разговора с кем то из своих друзей, догадался, что тут немцы прятали что то очень ценное…

– Он указал тебе и место?

– Нет, конечно. В книге указано, что тюрьма находится на холме, рядом со старой дорогой, ведущей в заброшенные каменоломни, откуда когда то везли материал для строительства замка. Вычислить холму было несложно – я в прошлую неделю тут проехал на велосипеде.

… Холму они облазили за полчаса, и когда уже собирались назад, потеряв всякую надежду что либо найти, в заросших кустарниках Слава вдруг увидел заваленную землей небольшую черную дыру – вход, если верить легенде – в ужасную преисподнюю. Он осторожно оглянулся и хотел отойти, навсегда стереть эту ужасную находку со своей памяти, но сзади послышался радостный победный крик Юри:

– Вот молодец, заметил! А я бы, наверно, так и прошел мимо!

По телу Слави вдруг пробежала невольная дробь, словно признак страшной и непоправимой беды. Ему захотелось все бросить и, несмотря на колкие насмешки Юры, стремглав побежать назад Предчувствие его не обмануло…

Юра, а чуть помедлив и Слава, осторожно нырнули в черную пасть подземелья. Беспокоило их, конечно, не встреча с каким то признаком или знаменитое проклятье князей, а гораздо вероятные и опасные случайности, которые иногда случались даже на тропе, по которой до той поры проходили десятки людей. Здесь же они очутились в давним давно заброшенном, богом и людьми забытом месте.

– Ступай медленно и мягко, словно кошка. Ставь ноги там, где я уже прошел, – пригрозил Юра и сунул Славе в руки небольшой брезентовый мешочек, – Тут на всякий случай длинная тонкая веревка и фонарик. Мало ли какое свинство могли приготовить доблестные предки. Так что смотри в оба!

Хотя Юра и старался выглядеть бодро, но чем дольше они углублялись в подземелье, тем ощутимее росло чувство какой то необъяснимой тревоги и надвигающегося жуткого, все тело парализующего страха. Такое его не охватывало даже в моменты, когда казалось, что они с Славой вовсю заблудились в длинных и как один к одному похожих коллекторах подземного города и больше никогда не увидит дневного света. Но тут было иное…

– Хоть и был готов на что то подобное, но таким его увидеть точно не ожидал, – ворчал Юра, медленно пробираясь вовнутрь, – это не подземелье, а лисья нора какая то…

Он был прав. Луч его фонаря выхватывал длинный, тесный проход, вероятнее всего, служивший запасным выходом, выложенный старательно обтесанными и когда то гладкими, а ныне скользкими, покрытыми жидким мхом камнями. Воздух был застоявшийся, густой, вперемежку с сыростью и странным запахом старины. Но самое неприятное было даже не это. Хотя холм все жарче пекло солнце, тут веяло холодом и по коже уже пробежал неприятный трепет.