Сергей Белошников - Палач

Она ничего не ответила. Только быстро зыркнула в мою сторону — словно выстрелила: дескать, не тебе на эти темы рассуждать, милый. Ну, что ж — в принципе согласен, не мне. Хотя почему бы и не порезвиться время от времени?

— Ну, хорошо. Предположим, я в принципе приму ваше предложение о сотрудничестве, как вы недавно сказали. Изволили выразиться, Оля, — я не удержался и вернул ей ее же колкость. — Вопрос: как вы собираетесь со мной рассчитываться?

— Две тысячи сейчас, авансом. После первой…акции я выплачу еще две. Затем после каждой последующей — буду вам выплачивать еще по четыре тысячи. Чистыми, — тут она еле заметно ухмыльнулась. — Безо всяких налогов.

Я не долго думал:

— Нет, Оля. Так не пойдет. Мы ведь деловые люди, не правда ли? И заключаем деловое соглашение. Но тут есть одна маленькая тонкость. В данном случае проситель — вы.

Она возмущенно вскинула голову, но я жестом остановил ее.

— Да-да. Именно проситель, а не заказчик. Ибо вам кроме как ко мне обратиться не к кому. И не пытайтесь убедить меня в обратном.

Тут настала моя очередь ухмыляться:

— Поэтому вы — опять же, если я соглашусь на ваше фантастическое предложение, вы платите мне сейчас пять тысяч. Это и будет аванс. После первой, как вы ее называете, акции — еще пять. После второй — оставшиеся деньги, шесть тысяч долларов. Третья и четвертая акции, таким образом, будут совершены уже абсолютно автоматически. Ну, как, вас устраивает? Работать на доверии? Рискуете или разбегаемся?

Она задумалась, опустив голову. Я с интересом смотрел на нее. Очень мне было любопытно, что она решит. Я-то для себя уже все решил.

Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Прямо. Немногие осмеливаются на это.

— Я согласна на ваши условия, — просто сказала она.

Я сощурился:

— А ты не подумала, милая, что я могу кинуть тебя?

— Что? — не поняла она.

— Ну, заберу у тебя твои бабки, а делать с твоими обидчиками ничего не стану.

Она, не задумываясь, тут же выпалила:

— Тогда мне придется нанять другого исполнителя. Лично для вас, Станислав Андреевич. И на это уж у меня деньги всегда найдутся, не сомневайтесь.

Я не выдержал и захохотал. Она свирепо уставилась на меня. Нет, она мне точно нравилась. Хотел бы я раньше познакомиться с такой женщиной и лучше всего при других обстоятельствах. Но ничего не попишешь — в этой поганой жизни подчас выбирать не приходится. Даже таким, как я. Но вслух я сказал другое, продолжая смеяться:

— Неужели вы думаете, что безработные наемные убийцы пасутся на каждом шагу в нашем замечательном городе на Неве? И ждут не дождутся, когда вы обеспечите их непыльной работенкой?..

Она ничего не ответила. Она пристально смотрела на меня. Я оборвал смех:

— Ну, хорошо. Будем считать, что я не совсем удачно пошутил. А можно еще один вопрос, Оля?

— Да, — подумав, сказала она.

— Позвольте полюбопытствовать: сколько с вас содрала Елена за возможность побеседовать со мной? — вдруг резко хлестнул я ее вопросом.

Она вздрогнула. Замялась.

— Это не имеет отношения к нашему делу, — сказала она твердо.

— Имеет. Сколько? Говорите.

Она не ответила. Я поднял руку и щелкнул пальцами. Подлетел официант.

— Пришли сюда Елену.

— Сей секунд, Станислав Андреич.

Я бросил взгляд на свою собеседницу. Она смотрела в сторону, мимо меня. Вот сейчас она явно потеряла свою уверенность и готов поклясться — ей было не по себе. Я молчал и не собирался ей помогать выпутаться из ситуации — пусть попереживает, потом податливей будет. Я тоже смотрел мимо нее и маленькими глотками пил коньяк.

— Ты звал меня, Славик? — послышался сбоку сладкий голосок Елены.

Я посмотрел на нее снизу вверх. За моим столиком было только два стула. Она безмятежно глядела чуть в сторону, не прямо мне в глаза, хитрая и жадная сучка.

— Сколько ты взяла с нее комиссионных? ледяным тоном поинтересовался я у Елены.

У нее забегали глаза.

— Ну? — чуть повысил я голос. — И не врать.

— Две, Славочка… Всего-то две штучки баксиков. Но она сама мне предложила, честное слово! — затараторила она. — Оля, ну что же ты молчишь? Скажи Станиславу Андреичу, что я говорю правду. Оля, скажи!..

Ольга молчала, явно не зная, что говорить и говорить ли вообще. И эта ситуация мне тоже понравилась: обязательно надо время от времени ставить людей, особенно близких, в неловкое положение. Разделяй и властвуй — прекрасно сказано.

— Не по чину берешь, — усмехнулся я, глядя на Елену. — Вернешь ей половину. Все. Иди.

— Спасибо, Славочка! — Она постаралась побыстрей исчезнуть.

Я повернулся к Ольге. Внимательно на нее посмотрел и сказал абсолютно серьезно, — ведь это уже относилось к моему бизнесу:

— Хочу дать вам еще один шанс подумать, Оля. Если дело закрутится, назад дороги не будет. Надеюсь, вы понимаете, что я лично по подворотням в киллера играть не буду: на это есть другие люди, про которых мне и знать незачем. Но если вы сейчас скажете мне «да», машину не сможет остановить никто. Ни вы, ни они. Даже я не смогу. Потому что мои люди могут меня не понять. Или понять не правильно. Вы ведь понимаете, что внезапное изменение приказов…руководителя на прямо противоположные в моем деле весьма отрицательно влияет на исполнительность подчиненных. Дисциплина начинает падать, сомнения разные в головах появляются… Впрочем — это и не в моих правилах. Правилах моей игры. А с момента заключения нашей сделки — это уже и ваши правила. И хотите вы этого, или нет, но вам придется делать ставки именно по ним, Оля. А ставки бывают подчас весьма и весьма высокими… Ваши приятели могут потерять многое — здоровье, деньги. А если, не дай Бог, кто-нибудь перестарается, — народ у нас горячий, неуправляемый, — то и жизнь. Вы себе в этом отдаете отчет?

— Да, — тут же абсолютно хладнокровно ответила она.

Я улыбнулся.

— Ну что ж. Да — так да… Ну-с, милая барышня, а теперь рассказывайте мне про ваших злодеев. И если можно, поподробнее и не торопясь.

— Вы сами все прочтете, — сказала она.

Она вытащила из своего баульчика большой конверт. Вытряхнула из него на столик пластиковую папку с бумагами и фотографиями. Конвертом подтолкнула папку ко мне. Руками она папки ни разу не коснулась — это я мгновенно отметил. Сообразительная девочка. Небось и упаковывала листочки с фотографиями в перчатках. Она быстро цапнула лапкой конверт и сунула его обратно в баул.

Я отставил в сторону чашку и вытащил из папки листы бумаги с отпечатанными на принтере текстами. К листам были прикреплены цветные фотографии. Я пробежал глазами тексты. Просмотрел снимки. Лица всех четверых были мне незнакомы. И никто никогда не упоминал о них при мне — на память я свою пока что не жалуюсь. Так, обыватели, мелочь.