Адам Сен-Моор - Похищение

Паолини отыскал взглядом Дисюина; детектив расположился на противоположной стороне аллеи, ближе к террасе Фейлан. Остальные члены группы тоже удачно выбрали позиции: Ле-Гариден стоял на террасе у самой воды; Мувазин блокировал выход к площади Каррузель; Лекар и Борле неторопливо прогуливались по аллеям, ведущим к круглой площади Гран-Бассин. Так что все входы и выходы на сцену, где должно было разыграться действие, были перекрыты. Откуда бы ни появился кто-нибудь из похитителей, он тут же будет замечен.

Этот план операции дивизионный комиссар долго разрабатывал вместе с директором полиции. Они проиграли множество вариантов и в конце концов пришли к этой расстановке людей, которую можно было считать наиболее удачной для решения поставленной задачи.

В операции участвовало совсем немного народа и минимум полицейских машин — их в поле зрения не было вообще, но три машины, ожидающие команды, были припаркованы в тщательно выбранных местах: на улице Риволи, на набережной де Тюильри и на площади де ля Конкобер.

Каждый полицейский имел при себе коротковолновый «уоки-токи», воспользовавшись которым он мог в любой момент выйти на связь с Паолини и с машинами.

В тринадцать сорок пять в поле зрения комиссара появился Андре Дерми: он неторопливо приближался со стороны улицы Риволи. Спустившись по ступеням террасы, направился к круглой площади, не проявляя ни спешки, ни нервозности — он даже приостановился, чтобы закурить сигарету. В его руке был желтый чемодан.

Посмотрев по сторонам, банкир направился к статуе, изображавшей Тезея, убивающего Минотавра. У комиссара Паолини было более чем достаточно времени, чтобы в деталях рассмотреть статую. Минотавр, грузный и массивный, прося пощады, с мольбой повернул к герою свое лицо, но принц Тезей, неумолимый, как и надлежит быть герою, вонзил в шею чудовища свое копье.

На скамейке, указанной похитителями, уже расположилась старая дама, которая сосредоточенно грызла печенье. Крошки падали на бумагу, которую дама расстелила на коленях; время от времени она подбирала их и отправляла в рот рукой, похожей на высохшую птичью лапку.

Дерми опустился на другой конец скамьи. Дама не обратила на него никакого внимания, продолжая грызть печенье — ни дать ни взять пожилая мышь за работой.

Поставив чемодан на землю, Дерми посмотрел сперва направо, а потом налево. Он тоже был посвящен в план проводимой операции — Паолини старался исключить всякий риск.

Поглядывая по сторонам, Андре Дерми курил, время от времени барабаня пальцами по коже чемодана, стоявшего на земле рядом со скамейкой.

Паолини продолжал следить за любительницей печенья. Покончив с последним и подобрав крошки, она аккуратно сложила бумагу и удалилась маленькими шажками. Паолини со вздохом проводил ее взглядом. Нет, это не то.

Время шло. На скамейку присела молодая пара. Не обращая внимания ни на Дерми, ни на желтый чемодан, они начали целоваться медленно и сосредоточенно, как будто выполняя какой-то ритуал.

Паолини с удовольствием крикнул бы им: «Эй, вы там, пошевеливайтесь!» — но, к сожалению, это было исключено. Приходилось ждать. Молодые люди еще некоторое время в том же темпе обменивались поцелуями, а потом встали и медленно удалились.

Дерми и его желтый чемодан оставались на прежнем месте. Время близилось к трем. Паолини чувствовал, что начинает нервничать. Думать о том, что человек, которого они разыскивают, возможно, находится в нескольких метрах от него и наблюдает за ним, было очень неприятно, даже мучительно.

Кто он? Может быть, тот толстый тип, который продефилировал мимо, покусывая мундштук своей трубки? Или молодой человек в канадке, помахивающий орущим транзистором? А может, это молодая женщина, которая, сев неподалеку, уже довольно долго листает журнал?

Из-за кустов выпорхнула стайка мальчишек, издавая громкие, пронзительные крики. Застучали деревянные шпаги. Ребятишки, видимо, играли в мушкетеров и гвардейцев кардинала. Время от времени кто-нибудь из них с воплем падал на землю, сраженный клинком противника. Когда сражение закончилось, гвардейцы и мушкетеры вперемешку уселись на скамейку, словно стайка воробьев.

Паолини и их не обошел своим вниманием. Ведь тот, кого они ждали, вполне мог оказаться одним из этих мальчишек. Ему могли поручить забрать чемодан и отнести в определенное место. Ребенка труднее заподозрить, чем взрослого человека. Но дети вскоре сорвались со скамейки и умчались куда-то, оживленно болтая о чем-то своем.

Паолини уже все было ясно. Тот, кого они ждут, не подойдет к Дерми. Происходившее было всего лишь проверкой. Похититель хотел убедиться, что Дерми точно следует полученным инструкциям. Да, он где-то здесь — комиссар был уверен в этом, — он наблюдает за Дерми, старается выяснить, не контролирует ли его полиция. Как хорошо, что люди Паолини, участвующие в операции, рассредоточены и не бросаются в глаза. И машин поблизости тоже нет.

В пять часов Паолини аккуратно сложил газету, встал и покинул свой пост. Добравшись до одной из полицейских машин, он воспользовался рацией.

— Говорит «Первый синий», — сказал он. — Он не придет. Свертываем операцию. Когда «Первый желтый» встанет, можете расходиться по машинам. «Второй синий», — эти слова были адресованы Дисюину, — следует за «Первым желтым», пока тот не окажется дома. Будьте бдительны.

— Вас понял, — ответил Дисюин.

Паолини вздохнул, достал из пакета, который всегда был при нем, пастилку с ментолом и начал сосредоточенно сосать ее, погрузившись в размышления.

Андре Дерми протянул Паолини коробочку сигар, которые делали для него по специальному заказу. Комиссар отказался, напомнив, что он не курит. Однако с любопытством наблюдал, как банкир закуривает одно из этих свидетельств его жизненного успеха.

Паолини немало слышал об Андре Дерми и его характере; он знал, что многие весьма влиятельные люди охотно пошли бы на унижение ради того, чтобы месье Дерми угостил их своими знаменитыми сигарами.

— Так почему же он не пришел? — резко спросил Дерми. — Он что, засек ваших людей?

— Нет, — спокойно ответил Паолини. — Он всего лишь заставил вас пройти тест.

— Тест?

— Да, тест. Он хотел проверить, насколько точно вы будете выполнять его условия.

— Не хотите ли вы сказать, что все это время он находился в Тюильри?

— Это возможно, хотя и необязательно. Он мог, например, устроиться в одном из домов за каким-нибудь окном, вооружившись биноклем. Его не было бы видно, а он спокойно наблюдал за вами. И если бы заметил что-нибудь подозрительное, последствия могли быть крайне серьезными.

— У вас есть основания утверждать, что меня проверяли?