Елена Миронова - Возвращение

Мила похлопала ресницами, наблюдая, как щёки Илоны розовеют от удовольствия. Незаметно для себя Илона получила всё, что хотела, и ей даже не пришлось уговаривать Милу.

Они поговорили ещё несколько минут, и тут Мила вдруг заявила:

— Да что мы всё об Анатолии Максимовиче! Вы же меня пригласили! Давайте теперь поговорим обо мне!

И следующие двадцать минут Мила, не закрывая рта, рассказывала исключительно о себе, своих планах, своих песнях, предстоящих концертах. Она буквально блистала, и не давала Илоне вставить ни слова. Но та не волновалась по этому поводу: эфир ведь не прямой, передача просто записывается, значит, её можно будет смонтировать по другому.

После записи Мила, глядя в зеркало изящной серебряной пудреницы и подкрашивая губы блеском от Гуэрлен, спокойно сказала радостной Илоне:

— Только попробуй вырезать хоть слово! Тогда я обвиню в фальсификации и тебя и весь твой чёртов канал! Пойду на другой, и расскажу, какой замечательный человек мой свекор, и как ловко тебе удалось одурачить меня, провоцируя и подстраивая ответы!

Илона открыла рот и тут же закрыла его. Вся краска вмиг слетела с её лица. Вот, значит, как. Не такая уж и дура эта Мила Илиади! За счёт Резника она попросту решила засветиться на телевидении.

Илона в сердцах стукнула по столу. Передача « С петлёй на шее» была самой рейтинговой на этом центральном канале. Абсолютно бесплатно Мила Илиади получила роскошную рекламу собственного творчества. А не делать эту передачу Илона не могла — рассказ о Резнике был уже выставлен в сетке вещания. К тому же это был заказ сверху…

— Прекрати, — задыхалась от смеха Жанна, — я уже не могу…

Она хохотала уже целый час, пока слёзы не выступили на её глазах.

— У меня уже живот болит, — пожаловалась она.

Тофик степенно пожал плечами, словно и не он смешил двоюродную сестру без устали, в течение долгого времени.

Он понимал, что подставил Жанну, сболтнув отцу о том, что Полина — дочь Павла Резника, а не Мальчика. И теперь опасался, что она будет его обвинять в этом. Но Жанна молчала, и тогда Тофик, терзаемый угрызениями совести, появился в её комнате и, улыбаясь маленькой племяннице, стал сыпать шутками. Хотя, видит аллах, ему сейчас совсем не до шуток.

Тофик никак не мог забыть Настю, племянницу жены Резника. Он постоянно думал о ней, и тут же напоминал себе, что они — не пара, как дельфин и русалка, как Жанна и Павел. Но сердцу не прикажешь, поэтому Настя занозой сидела в его сердце. Он следил за ней и знал, что она нашла себе нового друга, и даже переехала к нему из дома Резника. Тот парень богат, и главное — он русский, а не азербайджанец.

А самое главное — то, что у нового избранника не было никаких столкновений с её дядей, и он не боялся знакомиться с ним. То есть у этого парня было всё то, чего не было у Тофика, но чем он хотел страстно обладать.

Самое обидное, что они уже назначили дату свадьбы, когда Насте и Тофику пришлось расстаться.

Удивительно, как же быстро она его забыла! Тофику было обидно и больно за себя. Хотя как он может обвинять Настеньку, если первым позвонил ей и сказал, что между ними всё кончено? Это случилось после того, как отец взял в заложники Павла Резника, а охрана Резника — старшего появилась в доме, где содержался Павел, убила нескольких человек и тяжело ранила Рафата, старшего брата Тофика. Теперь Рафат практически слепой человек.

Тофик был уверен, что это Настя сообщила дяде, где искать Павла. Когда-то он показывал ей дом, в котором живёт, и в котором потом держали Павла, и она вспомнила дорогу к нему. С одной стороны, Настя спасала своего двоюродного брата, а с другой из-за неё чуть не погиб родной брат Тофика. Именно в тот момент Тофик и понял, что у них нет ничего общего, и ничего хорошего из их брака не выйдет. Любовь — любовью, но этого мало для устойчивой, крепкой семьи. Почему он вдруг решил, что у него с Настей всё получится, хотя отлично знал печальную историю взаимоотношений Павла и Жанны? Он до сих пор не мог поверить, что Жанна — живая, но был этому безумно рад. И только мысли о Настеньке омрачали его жизнь.

— Ты всё ещё думаешь о ней? — тихо спросила Жанна.

Она хорошо понимала Тофика, потому что и сама когда-то была в такой ситуации.

— Я не послушала отца, — добавила она, — и ты сам видишь, чем всё закончилось. Вернее, ещё не закончилось, всё продолжается. Но и того, что уже случилось, хватит для того, чтобы я жалела о том, что встретилась с Павлом в Лондоне.

Тофик во все глаза смотрел на сестру. Он в первый раз услышал, что она сожалеет об их сумасшедшей любви. Она же была счастлива, когда встречалась с ним! И, несмотря на то, что счастье продлилось так недолго, у неё на память осталась Полина!

Тофик опустил голову. Он никогда не будет сожалеть о том, что встретил Настю. И пусть поначалу они встречались только с подачи Шахида, постепенно он привязался к этой девушке и влюбился в неё. У них было немало славных и сладких минут, и разве можно их стереть?

— Забудь её, — произнесла Жанна. — Поверь, так будет лучше для тебя.

— Я знаю, — кивнул Тофик, — только как это сделать?

— Расскажи очередной анекдот, — улыбнулась Жанна. — Это то, что ты умеешь делать лучше всего!

Тофик с готовностью переключился на уже не слишком свежую историю якобы от Союза журналистов России : «Вы всё ещё кипятитесь из-за розовых кофточек? Тогда мы идём к вам!»

Анекдот был связан с недавним скандалом одного из монстров шоу-бизнеса и журналистки из Ростова, которую заслуженный деятель заслуженно послал куда подальше, попутно прокомментировав одежду и фигуру журналистки. Мудрый народ связал воедино и скандал, и набившую оскомину рекламу порошка.

Но Тофик не совсем был согласен с Жанной. Он был уверен, что есть кое-что, что он умеет делать лучше, нежели рассказывать анекдоты. Однако в приличном обществе, к тому же в присутствии дам, вслух об этом не говорят…

— Фу, картошка пересолена, — скривился Антон. — Ты что, в первый раз готовила пюре? — обратился он к кухарке Галине.

Женщина работала в доме Резников уже несколько лет, и ещё никто никогда ни в чём её не упрекал и не жаловался, что блюдо невкусное.

— Не может быть, — пробормотала она, — я же положила соли ровно столько, сколько всегда кладу!

— Ну попробуй сама, это же отвратительно, — бушевал Антон, — убери!

Он сунул ей в лицо свою тарелку. Галина взяла тарелку, унесла её на кухню и попробовала пюре. Ну и что он лжёт? Соль действительно неприятно обожгла язык, но только с одной стороны, к тому же сверху. Да он сам пересолил, небось, тряс солонкой над тарелкой, а теперь издевается! Самодур!

Галина вернулась в столовую с достоинством. Она не собиралась с ним спорить.