Елена Миронова - Вторая жизнь

— Это не подделка, — вздохнула Ирина и открыла форточку.

Сразу же подул промозглый ноябрьский ветер, и она поёжилась. Ей была неприятна эта крикливая клиентка, неприятна сама эта история, но разве она виновата, что так получилось? Разве это она подменила камни?

Ирина тоскливо посмотрела в окно и впервые пожалела, что приняла предложение Надежды. И тут же ей стало совестно: мол, пока всё шло хорошо и гладко, она была довольна. А как только случилась мелкая неприятность, так сразу же — в кусты!

Единственное, о чём она жалела на самом деле, так это о том, что не предупредила хозяйку мастерской, не рассказала Надежде о том, что произошло. Пусть бы та сама разбиралась и объяснялась с Верочкой по этому поводу!

А девица ещё крепче закусила удила.

— Вот, значит, как вы работаете? — с издёвкой спросила она, закидывая ногу на ногу и нахально глядя на Иру. — Сначала завоёвываете расположение клиентов, а потом наглым образом грабите их? Я отказываюсь сотрудничать с вами! Верните мне мой камень, мой НАСТОЯЩИЙ камень, и я уйду. И даже, может быть, никому ничего не скажу.

— Вы можете говорить всё, что сочтёте нужным, и кому хотите, — не выдержала Ирина.

В последнее время её нервы что — то расшалились и позволяли себе брать верх над разумом. Впрочем, может быть, в этом были виноваты и гормональные изменения.

— Я не меняла камни, это — тот самый материал, который вы мне передали на хранение. И я не виновата, что ваш друг не смог отличить настоящий рубин от шпинели.

— Вы просто не понимаете, с кем связались, — скривила губы противная девчонка. —Вам придётся разбираться с ним! Жаль, что его сейчас нет в городе, иначе вы бы уже давно вернули то, что украли! Но подождите, он скоро вернётся, и тогда…

— А ну пошла вон, — теряя самоконтроль, заорала Ирина. — Пошла вон, дрянь! Ты меня пугать будешь? Убирайся немедленно!

Она вскочила с места, лицо покрылось красными некрасивыми пятнами, чёрные глазищи метали молнии, и Верочка, схватив меховую курточку, моментально скрылась за дверью.

Тут же на пороге вырос растерянный муж.

— Что случилось, дорогая?

Он встревожено подошёл к жене и заглянул ей в глаза.

— Не знаю, что на меня нашло, — пожаловалась Ира.

Теперь, когда её запал иссяк, она чувствовала себя опустошённой. Ей даже не верилось, что она способна на такое: накричать на клиентку, выгнать её из кабинета… Пусть та и не права, но обычно мягкая, терпеливая, нежная Ирина никогда не позволяла себе такого буйства. Муж утверждал, что и полюбил её за необыкновенное терпение, нежность и кротость.

Он бы сильно удивился, если бы супруга рассказала ему, что в последние месяцы она частенько испытывает неожиданные приступы ярости и даже агрессии, и готова обрушить их на голову любого, кто окажется рядом. Только ценой неимоверных усилий ей удаётся держать себя в узде, но она понимала, что рано или поздно должна была сорваться. И вот это произошло.

Она ещё не до конца успокоилась, но ей было безумно стыдно перед Александром. Он так тревожится за неё, он такой терпеливый, он не стал возражать, когда она отказала ему в интимной близости, и стал ждать, пока она первая сделает этот шаг. Он делает для неё всё, что она попросит, и даже больше. Он так трогательно ухаживает за ней, постоянно напоминает, чтобы она берегла себя и ребёнка, он так любит её!

Он часто рассказывал ей, какая она была до того, как потеряла память, и Ирина со всех сил старалась этому образу соответствовать. Ей не хотелось разочаровывать и обижать мужа, который столько делает для неё! И, тем не менее, она сорвалась сейчас, и, возможно, сорвётся ещё и ещё… Ну почему она не может стать такой, как прежде?

Ирина почувствовала себя отвратительной, гадкой, неблагодарной. Слёзы сами полились у неё из глаз, и она обняла мужа и зарыдала.

— Кто тебя так расстроил? — завопил Саша. — Эта выдра, которая только что выбежала отсюда? Это она? Я убью её!

Ирина высморкалась в его платок, и покачала головой.

— Я сама не знаю, что со мной творится, — пожаловалась она. — Мне иногда хочется что — нибудь разбить, покричать, даже ударить кого — нибудь…

Муж внимательно прислушивался к её словам.

— А что сейчас случилось?

Ирина рассказала ему историю с Верочкой и усмехнулась, когда вспомнила, как та гордилась своим любовником и пугала им Иру.

— Ничего не бойся, — прошептал Саша. — Я смогу тебя защитить, ты мне веришь?

— Верю, — улыбнулась Ира и спрятала лицо у него на груди. В тот момент она и в самом деле верила, что её деликатный муж сможет справиться с Вериным другом — бандитом.

В эту ночь Ирина сама пришла в спальню мужа, и впервые с того момента, как она потеряла память, они занялись любовью — аккуратно и бережно, чтобы не навредить малышу.

Анатолий Максимович Резник спать ложился очень поздно, но, если уж ложился, то не просыпался до самого утра. Во всяком случае, так было всегда. Но не случайно мудрый народ придумал поговорку о том, что всё когда — нибудь бывает в первый раз.

Вот и он отчего — то не мог долго уснуть, хотя лёг уже пару часов назад. Ворочался в кровати, стараясь не потревожить спящую жену, смотрел на окна, за которыми всё ещё было темно, чувствовал, что организму требуется отдых, но уснуть не мог. Помучавшись ещё с полчаса, Резник наконец поднялся, думая, что ему тоже придётся принимать снотворное. Любовь Андреевна уже много лет подряд пила на ночь снотворное, и отлично спала. До этого момента Резнику не требовался допинг, чтобы уснуть. Но теперь, видимо, всё изменилось. Бессонница застала и его.

Читать не хотелось, смотреть телевизор — тоже. Хотя спутниковое телевидение работает в любое время суток, и показывает порой неплохие передачи и фильмы, Анатолий Максимович от него уже отвык.

Он решил поработать в своём кабинете, предварительно выпив пару чашек кофе для бодрости.

Резник набросил стёганый халат, взял ключи от кабинета и спустился в столовую. Сварил кофе, сделал бутерброд и, удивляясь, что способен на ночную трапезу, поднялся с подносом к себе. Лифтом он не пользовался, чтобы не будить семейство. Конечно, кабинка поднимается почти бесшумно, и всё-же звук открывающихся дверей лифта, с тихим колокольчиком, может разбудить кого-нибудь из домочадцев.

Поднявшись в свой кабинет, он поставил поднос на стол, и включил настольную лампу. И сразу же насторожился: корпус лампы был тёплым, словно она была включена ещё совсем недавно. Но он вышел из кабинета часа четыре назад, если не больше. Почему же пластик нагрет?

Резник потрогал лампочку и задумался. Лампочка была почти горячей. Не было никаких сомнений: ею пользовались, она даже не успела остыть.

Но ведь кабинет у него обычно заперт, и ключи хранятся в спальне, в ящике стола. Конечно, при желании кто угодно может изъять их на время, а потом положить обратно. Но кто? А, главное, зачем?