Наталья Александрова - Любовница тени

— Ну ты какой красавец, умница моя, мурлычет как громко! Милка, давай кота заведем? А то скучно как-то дома.

Вот, пожалуйста, ему со мной уже скучно. Не успел вернуться, уже ему чего-то не хватает.

— Давай, заводи, — вздохнула Надежда, — он всю любовь на кота перенесет, тебе мало что останется.

В коридоре послышался шум — вернулась соседка Алевтина, она подрабатывала вечерами, вела при жэке кружок мягкой игрушки для детей и ковроткачества для взрослых. В комнате у тети Нюры была ниша, там стоял старый диван с валиками и много всякого хлама. В проеме ниши висела плотная занавеска, так что если ее задернуть, то нас не заметят. Мы с Борисом затаились в нише, а Надежда вышла на зов Алевтины.

— Надежда Николаевна, вы мужа моего не видели, куда он запропастился?

— Да вышел он куда-то часа полтора назад.

— Как — полтора часа? А где же он так долго ходит? У него же куртка здесь.

— Да он в костюме вышел, я еще удивилась. Алевтина заскрипела дверцами шкафа.

— Костюм выходной надел, рубашку белую, — донесся ее растерянный голос.

Надежда зашла к нам в нишу и зашептала:

— Времени десятый час, я буду собираться. Где-нибудь минут через сорок меня впустите обратно.

В коридоре зазвонил телефон. Алевтина послушала, вскрикнула, потом опять долго слушала. Надежда выскочила в коридор, оставив дверь открытой, так что нам был слышен весь разговор.

— Что с вами, Аля, вы плачете?

— Звонили из больницы, четвертой психиатрической. Мурат у них в тяжелом состоянии, бредит, меня зовет.

— Да куда же вы на ночь глядя? Ведь это, наверное, далеко?

— От Веселковичей автобус ходит, она мне все объяснила.

— Да кто она-то?

— Женщина-врач звонила, такая внимательная. Говорит, если я приеду, это может помочь вывести его из критического состояния, так как же я могу не поехать? Говорили ведь мне люди, — Алевтина заплакала, — своди его к психиатру, поставь на учет, а я все жалела его, колебалась.

— Пойдемте вместе, я вам помогу машину поймать, а то ночью одной ехать…

Их голоса стихли за хлопнувшей дверью. Мы с Борькой вышли из ниши в темную комнату. Кот сидел на буфете, сверкая оттуда зелеными глазами. Было неуютно и страшновато — сидим в темноте в пустой квартире и ждем неизвестно чего. Борька тихонько на цыпочках сходил на кухню, попил там воды из чайника и вернулся. Я из-за занавески тайком осматривала двор. Стояло там несколько машин, но были ли в них люди, рассмотреть невозможно. Борька взял меня за руку и вывел в коридор, где почему-то было окно, выходящее на лестничную площадку.

Была видна дверь квартиры напротив, лестница и в стороне еще одно маленькое окошко, в соседнюю квартиру, что ли? Нет, не похоже. Я глазами показала Борьке на это окно, он наклонился к моему уху:

— Там пожарная лестница, выходит в другой двор, я посмотрел, пока мы вокруг дома болтались.

Все-таки у мужчин наблюдательность развита лучше!

На лестнице показалась озирающаяся Надежда. Мой муж бесшумно открыл ей дверь, мы тихонько прошли по коридору и уселись на старом диване в нише.

— Ну что, соседей выманили как по нотам. Сначала какая-то баба его на машине увезла, а потом она же позвонила жене, что он в больнице.

— А может, он и правда в психбольнице?

— Да ему-то там самое место, только вряд ли стали бы жене оттуда звонить и ночью ее туда вызывать. Я пыталась ее отговорить, но вы сами слышали…

Мы еще посидели немного в темноте, потом я прислонилась к Борькиному плечу и незаметно задремала, а проснулась оттого, что муж дернулся и зажал мне рот. Я прислушалась. В замке скрежетал ключ.

Мурат Рахманов был Счастлив как никогда в жизни. Он ехал на машине вместе с любимой женщиной к ней домой. Она с благодарностью приняла его букет, улыбнулась и сказала, что приглашает его в гости, но сначала надо заехать в одно место, тут недалеко.

Оксана привезла этого придурка на старый заброшенный склад на окраине города. Склад был не то в сарае, не то в бараке. Еще несколько лет назад, когда она работала в кооперативе, ее начальство пыталось приспособить это помещение к делу, но потом нашлось кое-что получше, и сарай бросили за ненадобностью. Мурат доверчиво пошел за ней внутрь. Там уже ждал Алекс с одеялом, которое он немедленно набросил на влюбленного Мурата. Оксана достала шприц и вколола ему двойную дозу снотворного. Мурат вскоре затих. Они уложили его на какие-то ящики и прикрыли одеялом, чтобы не замерз. Дверь запирать не стали, чтобы утром Мурат смог выбраться наружу.

Алевтина долго ехала от станции Веселковичи на последнем рейсовом автобусе до 4-й психиатрической больницы, потом долго шла в темноте вдоль высокого забора. За забором не раздавалось ни звука, видно, психи давно спали.

Наконец она нашла ворота, естественно, запертые по такому времени, но в окошке дежурного горел свет. Алевтина постучала, никто не отозвался, тогда она пришла в отчаяние и стала колотить в ворота ногами.

«Новое дело, — подумал выглянувший в окошко дежурный, — психи сами приходят в такую даль, возить не надо».

— Что ж ты, тетя, так поздно? Закрыто у нас!

Но Алевтина продолжала стучать, плача и крича. Охранник вышел и спросил, какого лешего ей надо так поздно? Алевтина довольно внятно объяснила ему про мужа и про звонок врача, что муж ее бредит и ждет ее, вот она и приехала.

Дежурный очень удивился и сказал, что к ним по «Скорой» не возят, у них клиенты свои, проверенные, а если человеку на улице плохо, то его в простую больницу везут, а уж там, если определят, что псих, так и то не к ним, а в Сухово-Кобылино, а у них в 4-й психушке в основном хроники, которых не вылечишь, так это когда еще такой диагноз поставят.

Но Алевтина так упрашивала его позвонить в отделение, что он поддался на ее уговоры и позвонил. Заспанный дежурный врач грубо ответил, что никакого Мурата Рахманова он и в глаза не видел, никого к ним сегодня не привозили, а если тетка будет скандалить, то позвать санитаров, оформить как новенькую и сунуть пока в женское отделение, а утром врачи придут, разберутся.

Все это сердобольный охранник поведал Алевтине, она испугалась, что правда запрут в психушку, и затихла. Дежурный напоил ее чаем и разрешил посидеть у себя до утра, потому что первый рейсовый автобус будет только в 7.30. Алевтина немного успокоилась и прикорнула в уголке, решив, что она тогда по телефону от расстройства все перепутала и, может быть, Мурат уже сам вернулся в квартиру и спокойно спит дома. Однако в пять утра охранник разбудил ее словами:

— Ну, повезло тебе, срочный вызов у нас есть в город. Сейчас поедут и тебя захватят.

Санитары, злые как черти, запихнули Алевтину в машину, беспрерывно ругаясь. Из их разговора Алевтина поняла, что их постоянный клиент, отпущенный из больницы в период ремиссии, неожиданно и совершенно не ко времени запсиховал.