Наталья Александрова - Две дамы на гвинейской диете

— Как хочешь! — мужичок пожал плечами и скрылся в толпе.

Алка огляделась.

Неподалеку от нее стояла пустая маршрутка. Водитель дремал на переднем сиденье, прикрыв глаза кепкой. Алка решительно вскочила в микроавтобус и закричала:

— А ну, быстро, к метро!

— Что, что такое? — водитель подскочил и испуганно заморгал спросонья, уставившись на странную женщину.

— Я сказала — к метро! — повторила Алка и сделала двумя руками сложное движение: левой уткнула в бок водителю тюбик губной помады, тот самый, из Амстердама, а правой вытащила из сумочки и показала ему сотенную купюру:

— Давай, дядя, на выбор: или считай, что я тебя угнала, или бери сто рублей и работай обычным такси, но только чтобы через пять минут мы были около метро! И имей в виду — я не шучу!

— Ты откуда такая взялась — из дурдома, что ли? — озабоченно проговорил шофер.

— Разговорчики! прикрикнула на него Алка и сильнее прижала к его боку помаду.

Мужчина опасливо поежился: женщина была действительно странная, а в бок упиралось что-то холодное, металлическое, сильно напоминающее дуло револьвера… Он захлопнул дверь и включил зажигание.

— Постойте! — сзади к маршрутке подбегал еще один пассажир. — Возьмите меня, у вас же полно свободных мест!

— Возьмем? — водитель покосился на Алку.

— И не подумаем! — огрызнулась та, и крикнула в открытое окно:

— Автобус захвачен террористами!

— Вот так всегда, — отвергнутый пассажир поставил чемоданы на тротуар и вытер потный лоб. — Буквально на минуту опоздал!

Маршрутка вырулила на шоссе и помчалась в сторону метро.

Выскочив около самой станции, Надежда увидела впереди удаляющийся силуэт Розочки.

Бросив водителю обещанную сторублевку, Тимофеева вслед за своим объектом нырнула в метро.

Вскоре она поняла, что Роза возвращается обратно в музей.

Старушка-вахтерша дремала на боевом посту. Роза уверенно проследовала мимо нее, махнув пропуском. Алла выждала несколько секунд и бросилась следом. Разумеется, никто не пытался ее остановить. Роза торопливо шла по коридору, и Алка крадучись двинулась за ней, стараясь не скрипеть рассохшимися половицами.

Роза свернула налево, потом направо, спустилась по лестнице. Алла немного отстала от нее, и когда вышла из-за угла, не увидела впереди знакомого силуэта. Она завертела головой и заметила приоткрытую дверь. Решив, что Роза скрылась именно за этой дверью, Алла вошла туда. За дверью было темно, вниз вели крутые ступени. Алка неуверенно шагнула вперед, и вдруг позади нее раздался удивительно неприятный звук.

Дверь захлопнулась, более того, ее явно заперли снаружи на ключ.

Алла поняла, что Роза заметила слежку и перехитрила ее.

Она прижалась ухом к двери и едва расслышала удаляющиеся шаги.

Выждав несколько минут, чтобы коварная Люськина племянница успела удалиться на безопасное расстояние, Алла что было сил заколотила по двери кулаками и закричала:

— Помогите! Выпустите меня!

Немного погодя она вспомнила телевизионное выступление известного психолога, который советовал в критических ситуациях кричать не «помогите», а «пожар», потому что на такой крик люди охотнее реагируют. Набрав полную грудь воздуха, она истошно заорала:

— Пожар! Горим!

Ответом на ее вопли было молчание. Видимо, хитрая Роза заманила Алку в отдаленный коридор института, редко посещаемый сотрудниками.

Скоро даже ее луженая глотка опытного учителя, умевшего свободно перекричать сорок галдящих шестиклассников, исчерпала свои ресурсы. Алка хрипло выдала последний безнадежный вопль и замолчала. Кулаки тоже болели, отбитые о прочную дубовую дверь.

«Да, хорошие двери делали в позапрошлом веке, — грустно подумала Алла. — Это не хлипкое изделие из ДСП, которое можно проткнуть пальцем! Это натуральный дуб, от времени ставший еще прочнее!»

Она замолчала и опустила руки. Тут же на нее, как толстое ватное одеяло, опустилась гнетущая тишина и темнота. Пахло пылью, шерстью и чем-то еще, неуловимо знакомым и удивительно неприятным.

Алка не могла оставаться на месте. Ее активная натура требовала движения, действия, а поскольку справиться с дверью или позвать кого-нибудь на помощь не удалось, Алла двинулась в единственном доступном направлении — вниз по уходящим в темноту ступеням.

Она медленно спускалась, ощупывая ногой каждую ступеньку, чтобы не свалиться в темноте и не сломать себе шею. Лестница казалась бесконечной, спуску, казалось, не предвиделось конца, но когда Алка уже подумала, что скоро пройдет насквозь весь земной шар и прикидывала, вспоминая курс географии, где она выберется на поверхность — в Австралии или в Аргентине — ступеньки кончились, и она оказалась в горизонтальном коридоре.

Неприятный запах, беспокоивший ее с самого начала заточения, стал еще сильнее. Алла прибавила шагу и осторожно протянула в сторону руку, чтобы нащупать стену коридора.

Рука наткнулась на короткую жесткую шерсть.

Алка вздрогнула и отдернула руку, но поскольку ничего не произошло, снова протянула ее в прежнем направлении. Снова почувствовав пальцами шерсть, осторожно повела рукой, пытаясь понять, что скрывает от нее темнота. Передвинув руку немного ниже, неожиданно ощутила под рукой огромные острые зубы.

— Мама! — вскрикнула Алла Владимировна, опытный педагог и завуч с большим стажем, и отскочила от невидимого чудовища, налетев спиной на холодную стену коридора.

Она стояла в темноте, дрожа от ужаса и ожидая каждую секунду, что на нее набросится огромный зверь, и его страшные клыки сомкнутся на горле. Ей хотелось броситься бежать, но тогда пришлось бы повернуться спиной к таящемуся в темноте ужасу и ждать, что эти огромные клыки вонзятся в затылок. Это было еще страшнее, и Алла стояла на месте, вжавшись в стену и ожидая нападения.

Однако ничего не происходило.

Алла осознала, что темнота уже не такая полная, как прежде, то ли ее глаза понемногу привыкли к мраку, то ли откуда-то издалека пробивается слабый, едва ощутимый свет, и в этом слабом подобии света напротив нее блестят круглые неподвижные глаза.

Другая женщина на месте Аллы непременно умерла бы на месте, но Тимофеева обладала железными нервами и чрезвычайно устойчивой психикой. Иначе она не смогла бы так долго проработать в школе. Понемногу преодолев приступ животного страха, она смогла думать. И первая мысль, которая пришла ей в голову, была та, что ни одно живое существо не могло бы так долго смотреть не мигая. Значит, это не живое существо. Она вспомнила кабинет биологии в своей родной школе, и перед ее внутренним взором забрезжила истина. Алла, как могла, напрягла зрение и с трудом разглядела напротив себя огромную кошку с оскаленной пастью. Она поняла, что перед ней рысь, вернее, чучело рыси, за ненадобностью отправленное в подвал музея. В их школьном биологическом кабинете стояло примерно такое же чучело, изрядно поеденное молью и к тому же прожженное в нескольких местах сигаретой какого-то недисциплинированного старшеклассника. На подставку с их школьной рысью была наклеена табличка: