Наталья Александрова - Выстрел в прошлое

Надежда бегом спускалась по эскалатору, вдалеке мелькала вязаная шапочка. Вот она уже близко, Надежда сделала вид, что оступилась, выронила сумку и схватилась рукой за подростка.

— Простите, ради Бога!

Подросток отшатнулся, посмотрел на нее с ненавистью, вырвал руку и бросился вниз. Надежда подобрала сумку, доехала вниз и сразу же перешла на эскалатор, поднимающийся вверх. Лицо, которое она увидела вблизи, никак не могло быть лицом подростка. Это было лицо взрослой женщины. Если одеть ее нормально, то получится худенькая молодая женщина невысокого роста. Что касается красоты… Чуть раскосые глаза, землистый цвет лица… Жаль, что не удалось снять с нее шапку!

Лана вернулась домой поздно. Она замерзла, проголодалась и ужасно устала. Наскоро выпив чай с какой-то сухой коркой, — в последнее время она перестала готовить, предпочитала съесть что-то прямо так, не утруждая себя, — Лана улеглась в постель, пытаясь согреться. Привычно-холодная пустая постель! Лана горько улыбнулась в темноте. Это как раз сейчас ее волнует меньше всего. А раньше… Если бы не это, ничего бы не случилось, все было бы нормально.

В тот день у Ланы было дурное предчувствие. Предчувствиям она не верила, как не верила вообще никому и ничему, этому научили ее несколько лет работы в коммерческих структурах. Поэтому она свое предчувствие отбросила и поехала в банк. В банк ей было нужно заехать, чтобы протолкнуть в один день платежное поручение на большую сумму в Воркуту. Бухгалтер их фирмы, Лена, была девушка аккуратная и толковая, но Ланиной хватки и бульдожьих челюстей у нее не было, и платежка пошла бы общим порядком, то есть провалялась в банке лишний день, а шефу необходимо было, чтобы деньги в банк ушли уже сегодня.

Лана вооружилась флаконом французских духов, коробкой бельгийского шоколада, бутылкой шотландского виски и сделала дело в лучшем виде. Деньги ушли в Воркуту с пением «Интернационала».

«Вот и верь после этого предчувствиям!» — подумала Лана, выходя из банка.

В офисе секретарша Инна оторвалась от выщипывания левой брови и сказала ей, растягивая слова:

— Светла-ана, Серге-евна, вас посетитель с утра ждет!

— Где? — коротко осведомилась Лана, не увидев никого в приемной.

— Покурить вышел, я ему здесь не позволила.

— Придет — пропустите, — бросила Лана, заходя в свой кабинет, и тут же забыла о посетителе, погрузившись в кучу бумаг, ожидавших своего часа.

Поэтому, когда минут через десять к ней в кабинет без стука вошел мужчина, она не сразу вспомнила, что сама разрешила его впустить. Она подняла на него глаза и тут же опустила их — слишком пристальным и откровенным был его взгляд. Но доли секунды оказалось достаточно, чтобы рассмотреть и оценить этого мужчину. Он был красив. Этим, в общем, все исчерпывалось, хотя она могла бы привести довольно много подробностей. Он был не так уж молод — должно быть, около сорока, смуглое чисто выбритое лицо, черные гладко зачесанные волосы, чуть седеющие на висках, не очень высокий, коренастый, крепкий, но самое главное — глаза — темные, чуть маслянистые, уверенные.., казалось, эти глаза видели Лану насквозь и знали о таких ее мыслях и желаниях, о которых сама Лана не подозревала.

«Черт, — выругалась про себя Лана, — не зря у меня сегодня было скверное предчувствие».

Вслух же она сказала:

— Садитесь. По какому вы делу?

— Светлана Сергеевна, я принес вам коммерческое предложение от фирмы «Баскон». Меня зовут Рудольф Наргизов, я генеральный директор этой фирмы.

В душе у Ланы происходили одновременно два противоборствующих процесса. С одной стороны, развившаяся с годами аналитическая часть ее "я", за которую Лану и ценили ее работодатели, ее хозяин, автоматически оценивала посетителя, как потенциального делового партнера и выставляла ему «двойку» за «двойкой».

Во-первых, руководитель солидной фирмы никогда сам не приедет с коммерческим предложением, обязательно пришлет кого-нибудь из подручных — либо зама, либо коммерческого директора, каким была сама Лана в своей фирме, и предварительно договорится о встрече по телефону. Раз он приехал сам, значит, у него нет заместителей, что для солидной фирмы просто немыслимо.

Во-вторых, если у тебя нет заместителя, на черта тебе громкий титул «генеральный»? Ясно: чтобы пускать пыль в глаза. Серьезные бизнесмены держатся скромно, избегают лишней суеты.

В-третьих, подходя к своему офису, Лана, кроме машин своей фирмы, заметила на стоянке только битый «жигуленок» — «копейку», — значит, именно на нем приехал посетитель, а у приличного дельца должна быть солидная иномарка, предпочтительно немецкая — «мерседес», «ауди» или БМВ, и желательно — с шофером.

Наконец, внешний вид посетителя — костюм довольно приличный, хорошо отутюжен, рубашка свежая, галстук более или менее в тон.., а вот обувь, на которую Лана в первую очередь обращала внимание, подгуляла: коричневые ботинки к темно-синему костюму само по себе плохо, а если приглядеться, то видно, что ботинки не новые, хоть и начищены тщательно — к визиту готовился. Также и аксессуары — портфель немодный и недорогой, бизнес-блокнот вынул — обложка из кожзама, коммерческое предложение ей подал в дешевой пластиковой папочке, ручка в кармане — корейское барахло вместо «паркера»… В общем, на солидного делового партнера Рудольф Наргизов явно не тянул.

С другой стороны, какая-то другая часть ее "я", с которой Лана раньше, похоже, не была знакома, в первую же секунду поставила коренастому смуглому мужчине с темными маслянистыми глазами безусловную и безоговорочную «пятерку» и теперь любовалась им, млела, ловила звуки его мягкого, густого бархатистого голоса.

«Боже мой! — поразилась Лана. — Что со мной происходит! Лана, Лана, ты на работе! Гони в шею этого надутого янычара, это же очевидный фантик!»

«Фантиками» Ланин шеф, хозяин фирмы «Фаворит» Николай Андреевич Беспрозванный называл пустых, нестоящих людей — то есть людей, за которыми не было ни реальной силы, ни реальных денег.

И вот теперь перед Ланой сидел совершенно явный фантик, она его моментально вычислила, но вместо того, чтобы тут же вежливо выставить вместе с его дурацким коммерческим предложением, она неожиданно для самой себя сказала ему тихим неуверенным голосом:

— Я ознакомлюсь с вашим предложением, зайдите завтра во второй половине дня, — и убрала пластиковую папку в верхний ящик стола.

Рудольф и здесь выступил на «двойку» — не вручил Лане свою визитку, даже не оставил номер телефона и факса, наведя ее на мысль, что у него либо их нет, либо за неуплату отключили.

Наргизов ушел, но у Ланы осталось на весь день двойственное ощущение: с одной стороны, незнакомая ей сладкая томительная слабость, с другой — стыд за эту слабость, недопустимую в работе, стыд за непрофессиональное поведение.