Наталья Александрова - Выстрел в прошлое

Квартира приятельнице не понравилась, и она умчалась по своим делам, а Надежда решила пройтись, не спеша, по улицам и посмотреть, как все изменилось, а то когда еще сюда попадешь. Была середина октября, бабье лето в этом году позднее, погода располагала к прогулке. Улица называлась Курляндская. А вот и дом, где они жили семь лет с первым мужем и маленькой Аленой. Как много прошло времени с тех пор, Алена уже взрослая, сама мама, у нее, Надежды, есть внучка Света пяти лет. Вот в этом скверике они гуляли с Аленой совсем маленькой, а через эту дыру в заборе они проходили в Аленин садик. А школа по другую сторону двора, но Алена в нее не ходила, потому что они переехали. С мужем Надежда развелась, и они разменяли квартиру. Перед ее мысленным взором промелькнули семь лет жизни здесь, в этом районе. Особенно вспоминать было нечего — в ее жизни тогда было мало хорошего — сначала легкое недоумение оттого, что они с мужем оказал такими разными, потом, после рождения ребенка, от усталости и бессонных ночей накопилось раздражение, потом пошли ссоры, а последний год они прожили рядом как посторонние люди, даже не ругались. Да вспомнить-то оказалось нечего.

Муж Надежды вскоре после развода женился, на этот раз удачно, а Надежда ждала пятнадцать лет, пока не встретила своего, настоящего. Шестой год она замужем и живет счастливо, о другом муже и не мечтает.

Навстречу Надежде шла молодая женщина, рядом на трехколесном велосипеде ехал мальчик лет четырех.

«Как похожа на Любу! — подумала Надежда. — Те же светлые волосы, нос курносый, веснушки, крупная, но не толстая. Это потом Люба располнела, а когда мы с ней вместе гуляли с девочками маленькими, она как раз такая была. Да ведь это, наверное, и есть ее дочка, по возрасту подходит».

— Маша! — закричала Надежда.

Женщина обернулась.

— Машенька, ты меня не помнишь, я Аленина мама, вы в садик вместе ходили, когда мы здесь жили, хотя столько времени прошло…

— Помню Алену, — слабо улыбнулась Маша. — Здравствуйте, тетя Надя.

— А вы так здесь и живете? Ты сама мамой стала, у Алены тоже дочка, а как мама, Люба-то как?

У Маши по щекам покатились крупные слезы, она их не вытирала.

— Мама умерла.

— Да что ты? — ахнула Надежда. — Когда же?

— Завтра будет две недели.

— А как же все случилось? Она что, болела?

— Нет шла вечером, не поздно даже, кто-то в лифте ударил ее по голове, наверное, деньги отобрать хотели. Только не взяли сумку, видно, спугнул их кто-то. А потом сосед с шестого этажа подходит к лифту, а мама там… Пока «скорую» вызвали, пока довезли, она в дороге умерла.

Надежда, потрясенная, молчала.

— Господи, кошмар какой, что на свете делается! Как же ты теперь?

— Муж работает, я работаю в роддоме на Огородникова.

— Там, где мы с мамой вас рожали?

— Да, Гриша в садик ходит тот же самый. Приходите, тетя Надя, на сорок дней маминых.

— Приду, позвоню накануне и приду. У вас телефон тот же?

— Да, не менялся.

Надежда поцеловала маленького Гришу и пошла на троллейбус. Гулять ей расхотелось.

Она ехала в метро и вспоминала Любу. Простая милая женщина, всегда была веселой, не унывала. С образованием у нее, конечно, было не очень, приехала из деревни, здесь вышла замуж, мужу дали комнату. Познакомились они с Надеждой в роддоме, так получилось, что обеим пришлось там пролежать две недели. Потом оказалось, что живут они в соседних домах, так и встречались во дворе да в скверике. У Надежды с кормлением грудью было не очень, на всю жизнь запомнит она этот кошмар, а через три месяца молоко и вовсе пропало. А у Любы молока было на троих детей, поэтому она просто велела Надежде приносить Алену днем к ней домой. Так Надежда и таскала ребенка несколько месяцев, благо дома рядом. И выходит; что Маша с Аленой молочные сестры.

Вера, Надежда, Любовь… Да, была еще Вера тоже там, в роддоме. Доктор Алексей Иванович не уставал удивляться такому совпадению. И у всех троих были девочки. С Верой Надежда дружила долго, только последние несколько лет перестали они перезваниваться. Муж у Веры разбогател, и как-то стали они вращаться в разных плоскостях. Пожалуй, Вера и не знает, что Надежда замужем.

«Позвоню-ка я Вере, — решила Надежда, — расскажу про Любу, поболтаем, может, легче станет на душе. А то сердце не на месте. Какая ужасная смерть!»

Надежда открыла дверь своим ключом. Полка она возилась с дверью, из прихожей слышались какой-то шум и возня. Все ясно: кот опять устроил какую-то пакость!

Так и есть: обои у дверного косяка были ободраны и пол усеян маленькими клочками.

— Ну какой негодяй! — простонала Надежда. — Ведь недавно коридор оклеили, несколько месяцев всего.

Она проскочила в комнату, огромный, рыже-полосатый кот с белыми лапами лежал на диване и делал вид, что спит.

— Не притворяйся, паршивец! Я все равно видела, что ты драл обои. Бейсик, я с тобой разговариваю!

Бейсик открыл глаза и недоуменно посмотрел на хозяйку.

«Это ты мне?» — говорил его взгляд.

— Мерзавец ты, и все.

В дверь заглянула соседка Мария Петровна.

— Надя, ты дома? А что это у тебя дверь открыта? Кот не убежит?

— Убежит он, как же! Вон поглядите, что устроил, недавно же обои переклеивали.

— Носом надо тыкать! — глубокомысленно изрекла Мария Петровна.

Надежда схватила кота, вынесла его в коридор и стала тыкать в кучу обойных клочков. Бейсик молча вырывался, потом изловчился, цапнул Надежду за руку и отскочил в сторону.

— Будешь еще обои драть, рыжий негодяй? — закричала Надежда.

Бейсик выгнул спину и сказал: «Мур-м-м», что означало «Буду обязательно».

Надежда засмеялась:

— Что уж тут сделаешь? Это Саша его распустил, все ему позволяет.

Мария Петровна покачала головой и ушла. Надежда убрала в коридоре, начистила картошки к ужину, вымыла овощи для салата, Бейсика кормить не стала из воспитательных соображений, а потом вспомнила, что собиралась позвонить Вере. Она порылась в старой записной книжке, там был телефон, но не тот, да, они же поменяли квартиру. Пришлось искать телефон по справке, хорошо, что он оказался оформленным на Веру, а не на ее мужа. После таких сложных поисков нельзя было не позвонить. Надежда набрала номер, ответил женский голос.

— Алло, это Вера?

— Что вам угодно?

— Мне нужна Вера, Вера Вересова.

— Я вас слушаю, — а голос какой-то чужой.

— Вера, это Надя. Мы с тобой давно не виделись, ты помнишь меня?

— Я помню. Случилось что-нибудь? — довольно равнодушно спросила Вера.

Надежда немного растерялась.

— Вера, может быть, я не вовремя, у тебя голос какой-то не такой?

— Да нет, Надя, что ты.

— А я хотела сказать. Ты помнишь Любу? Ну там, в роддоме. Так я сегодня узнала, что она умерла.

— Болела?