Андрей Щупов - Мы из спецназа. Дикие

Утро бывшие спецназовцы встретили во всеоружии, держа автоматы наизготовку, зорко всматриваясь в гудящее небо. Полковник Кравченко сдержал свое слово. Более того, к Облучку летело сразу два вертолета. Судя по всему, с ними и надлежало улизнуть «кандагаровцам» из деревеньки. До прибытия официальных властей, до того, как следственные органы поднимут на свет сотни и сотни опасных вопросов. Как Кравченко, так и Харитонов справедливо рассудили, что отвечать на эти вопросы будет удобнее другим людям. Ну, а «кандагаровцев» снова выводили из-под удара, позволяя «тихой цапой» вернуться в родной город. Единственное, что всерьез беспокоило Дмитрия, это то, что никаких следов загадочного Атамана они так и не обнаружили. И не успокоила даже странная фраза Горбуньи, посоветовавшей ему забыть о «дурном человеке». Он-то был согласен забыть, а вот забудет ли о них сам Атаман? В этом Харитонов испытывал серьезнейшие сомнения.

Между тем, человек, о котором вспоминал директор охранного агентства «Кандагар», преспокойно двигался по улице Белинского. Бывший Магистр тайных сил и бывший Атаман лесного воинства направлялся к зданию родной конторы. Для него она, впрочем, стала уже в каком-то смысле чужой, - значительно больше времени он проводил в лесу, на полигонах и конспиративных квартирах. И все-таки это была его Альма-матер - то самое место, в котором начиналось его становление, как личности. Здесь же, судя по всему, должно было и закончиться…

Удостоверения у него при себе не было, однако контора на то и контора, чтобы всех своих людей знать в лицо. Охранник на вахте молодцевато козырнул, глазами изобразил готовность услужить.

- Чемезов у себя? - поинтересовался полковник.

- Как всегда на шестом этаже! - отрапортовал охранник.

- На шестом этаже в шестьдесят шестом кабинете… - хмуро пошутил гость, но охранник шутки не понял. Сухо кивнув ему, полковник направился к лифту. Кабинка пустовала, и он без промедления вознесся к нужному этажу. Логово дьявола стремительно приближалось, и с каждым пройденным метром в голове полковника все сильнее начинали биться страх и непонимание. Он знал, что обязан доложить генералу о разгроме лесной базы, о потере драгоценностей ювелира Платова, о гибели людей, но знал он также и то, что значительно важнее сейчас было заняться иными делами, навестив Тренера и его послушников, озаботившись судьбой старух и экстренно попытавшись спасти все то, что было еще можно. Тем не менее, он заявился сюда, хотя и понимал, что делает что-то не то.

Уже у самого порога его опасно шатнуло, и, постучав в дверь, полковник скривился от боли. Правая кисть была явно сломана, но он совершенно не помнил, когда и при каких обстоятельствах ее сломал…

Генерал Чемезов действительно был у себя. Сидя за столом, он листал служебные подшивки, сверяя их с перенесенной в компьютер информацией.

- А, полковник! Что-то быстро ты вернулся…

- Все сделано, почему бы не вернуться? - глухо откликнулся полковник.

- Ну, да… А я вот к новым веяниям привыкаю, - Чемезов недовольно кивнул на плоский экран компьютера. - Вроде знаю, что полезно и нужно, что весь мир сейчас за такими гробами время прожигает, а вот мозг никак не желает принять. Все эти окна-шмокна, мышки с ковриками… Воротит, понимаешь, с души! Мертвечиной от этих мониторов прет.

- Мертвечиной - это точно, - подтвердил полковник. Бессознательным движением поднес к лицу правую руку, осторожно потянул носом. Должно быть, от него тоже сейчас тянуло мертвечиной, хотя сам он этого и не чувствовал. Вот Волк покойный наверняка бы учуял. Но Чемезов - не Волк, а значит, и разговор с ним будет короткий.

Обернувшись к двери, он аккуратно прикрыл ее на замок, и в тот же миг перед внутренним взором вспыхнули страшные глаза Горбуньи. Сеточка морщин разбегалась от них словно паутина, и можно было только гадать, скольких еще людей старуха сумеет затянуть в свои паучьи сети…

Вкрадчивых шагов своего ближайшего подчиненного Чемезов так и не услышал. Старикан, некогда лихо насиловавший близняшек, был уже далеко не тем бравым чекистом, - без охраны, пожалуй, не сумел бы совладать даже с обычным уличным опойкой. Впрочем, полковника это уже не волновало. Он пришел ускорить конец своего непосредственного начальника и, уже беря покалеченными руками стул, криво улыбнулся своему отражению на лаковой поверхности огромного, стоящего у стены шкафа. Он уже понимал, что вершит волю старухи, понимал, что велением Горбуньи превращен в безвольное орудие убийства, однако поделать ничего не мог. Он все еще пытался сопротивляться, но что такое психический код и что такое программа, заложенная в подсознание жертвы, полковник знал слишком хорошо. Сам не раз пользовался этой «бомбой», натравливая старух на тех или иных людей. Потому и служили ему верой и правдой послушники, потому и не боялись ничего на свете. Куда там пацанам Кучера до его лесных братьев! Смяли бы и не заметили…

От боли в сломанной руке перекосило рот, и все же этот первый удар он сумел нанести в полную силу. Стул с треском опустился на затылок Чемезова, заставив грозного генерала обрушиться на пол. Тем не менее, Чемезов был еще жив. Обернув к полковнику залитое кровью лицо, он изумленно пролепетал:

- Ты спятил? Что с тобой?

- Это не я, - полковник сипло рассмеялся. - Если ты еще не понял, могу пояснить: я пришел к тебе с приветом от твоих разлюбезных старух. Это они попросили навестить тебя. Уж прости, я не мог им отказать…

Генерал попытался было подняться на ноги, но полковник опередил его. Коленом рухнул на живот Чемезова, одновременно вонзил левый кулак в старческое лицо. Затылок старика при этом ударился об пол, глаза обморочно закатились. И снова бывший Атаман глухо рассмеялся. Да, это был не тот противник, что еще вчера сумел справиться с полковником, макнув его головой в бадью. В каком-то смысле убивать Чемезова было даже скучно. Скучно и гадко, словно он раздавливал на стекле жирную муху. И все-таки дело свое следовало исполнить до конца.

Качнувшись коленом, полковник отчетливо услышал, как хрустнули генеральские ребра, пальцами левой руки стиснул близкое горло. Жизнь стремительно вытекала из тела Чемезова. Полковник глядел в его глаза и видел, как гаснет глубинный свет, как подергиваются смертной мутнинкой зрачки генерала. Но, глядя в глаза лежащему, он не увидел другого: в судорожном усилии рука Чемезова нырнула к поясу, почти вырвала из потайной кобуры крохотный «Люггер». Игрушка, которой генерал практически не пользовался, на этот раз сослужила ему добрую службу. Ткнув стволом в живот полковника, он несколько раз дернул спуск. Грохот ударил по стенам кабинета, заставив задрожать стекла. Не встречая особого сопротивления, маленькие пульки одна за другой входили в человеческое тело, разрывая кишки и печень, в кровавое месиво превращая селезенку и почки.