Андрей Щупов - Мы из спецназа. Заложники

- Я сказала - отвали! - Марго вновь рванулась, но толстяк усилил хватку.

- Чего ты, в натуре? Скажи - сколько?

Девушка всерьез уже вознамерилась шарахнуть по пухлой физиономии кулачком, когда за ее спиной раздался злой и насмешливый голос:

- Але, колбасный огрызок! Тебе неясно сказали? Утри слюни и отвали.

- Чего-чего?

- Что слышал!…

Чьи-то пальцы легли поверх запястья толстяка, стиснули не то чтобы сильно, но как-то по-особенному умело. Во всяком случае, в глазах юнца тотчас отразились изумление и боль.

- Нравится? - процедил все тот же голос, и, без труда отняв руку юнца от кисти Марго, незнакомец отшвырнул ее в сторону. - Через минуту не уберетесь, положу всех троих.

Произнесено это было таким тоном, что юнцы не осмелились спорить. Торопливо сползли со своих табуретов, побитыми щенками поплелись от стойки.

- Здорово вы их, спасибо! - Марго обернулась к своему заступнику и обмерла.

- С такими паршивцами только так и надо. - Незнакомец обаятельно улыбнулся, щелкнув пальцами, подозвал бармена: - Это пойло вылей в раковину, а нам оформи-ка вон тот фирменный коньячок. Сделаешь с ним «Ласточку». Знаешь рецепт? Апельсин, корица и прочее?…

Бармен с готовностью кивнул.

- Вот и давай. Сработай, как в лучших домах Токио. Да готовь так, чтобы я видел. Знаю я вашего брата ловкача. Только отвернись - намешают чего ни попадя!… - Мужчина вновь взглянул на Марго. - Ну что? Не против бокала с «Ласточкой»?

Она заторможенно кивнула. Рядом с ней стоял не кто иной, как Зэф, - тот самый, кого она искала и кому обязана была своим неожиданным освобождением от докучливых юнцов…

В принципе жить было можно и доходами с поездов. Тот же Виталик игрой на баяне зарабатывал в одном вагоне от десяти до пятидесяти рублей, с поезда имел до пятисот. Таким образом, в удачный день общий заработок доходил до полутора тысяч. И действительно, жили бы, не тужили, если бы не Шуша и ему подобные. Куда бы ни совались бедствующие обитатели бункера - в товарные ли ряды, на паперть, в метро или в электрички, всюду немедленно появлялись пронырливые дяди с золотыми фиксами, кольцами на пальцах и татуированными ручищами, требующие своей «законной» доли. Доля порой доходила до столь невозможных пределов, что «предпринимательскую деятельность» приходилось срочно сворачивать, переходя на банальное воровство. После того же как Малюта свел знакомство со специнтернатом и его жестокими законами, мир в глазах подростка окончательно прояснел, а точнее - упростился, перекрасившись в отчетливые черно-белые тона. Он не усвоил воровских понятий, посчитав их феодальным уставом, но и собственное его деление людей также не отличалось особым разнообразием. Иначе говоря, мир, по мнению Малюты, делился на телок, нормальных людей и козлов, причем последних можно было повстречать абсолютно во всех сословиях - и среди образованных студентов, и среди ментов, и среди своего брата беспризорного. Чуть позже некоторую путаницу в его понятия внесла Марго, и именно из-за этой зеленоглазой девчонки сбежавший из интерната Малюта решил задержаться в бункере. Именовать ее телкой или марухой не поворачивался язык, да он и не пытался ее как-то именовать. Все, что знал Малюта, это то, что рядом с Маргаритой у него тотчас начинало кружить голову, сердце билось вдвое быстрее, а на душе становилось хорошо и радостно - все равно как после стакана крепленого пойла.

Именно поэтому неладное в ее поведении Малюта заприметил сразу. И тогда же они впервые решились на откровенную слежку. Следили поочередно с Тачаном - сначала за Коржиком, а потом и за Марго. Когда же начались перемены в облике Марго - новое платье, пуховичок, макияж, джинсы, приятели совсем сникли. И сегодня, когда, переодевшись, Марго вновь стала готовиться к вечернему выходу, они наконец-то колонули Коржика. Зажали в угол, поднесли к носу пару кулаков, и малец раскололся, тут же рассказав про Василису и двоих похитителей, про Зэфа, которого он сумел высмотреть в «Стрельце», а чуть позже и в центре возле здания «Гауды».

Как бы то ни было, но дело наконец-то разъяснилось, и парни испытали некоторое облегчение. Раскрой им Коржик какую-нибудь любовную интрижку, было бы гораздо хуже. В данном же случае Марго попросту решила не втягивать в опасную передрягу друзей. Конечно, зря, но осуждать ее за это было глупо.

- Что ж, мы его сами грохнем, - угрожающе процедил Малюта. - Без Стасика.

- Точно! - поддержал Тачан. - И Марго не фиг впутывать в эту бодягу.

Из заветного тайника Тачан извлек облезлый «ремингтон» с обрезанным стволом - еще один трофей, позаимствованный некогда из машины пьяненького новоруса, добавил к нему горсть упакованных в полиэтилен патронов. Малюта тоже вооружился, прихватив заточку с удобной рифленой рукоятью, набив карманы поваренной солью.

Вдвоем они расположились напротив «Стрельца», пытаясь разглядеть свою предводительницу сквозь широченные окна. Лучше было бы зайти внутрь, но туда их попросту бы не пустили. И по возрасту не проходили, и по одежке.

- Вон она, возле бара, - шепнул более зоркий Тачан, - и типус какой-то рядом отирается.

- Черт! Надо было Коржа с собой взять. Мы же не знаем, как этот козел выглядит!

- Ништяк, разберемся. Коржик сказал, Марго клофелин с собой прихватила. Типа сыпанет этому гаду и выведет на улицу. А там и мы подоспеем.

- Это уж обязательно, - сунув руку в карман, Малюта стиснул заточку. Чем они рисковали, он понимал прекрасно, и мало кто уже из населения бункера верил, что Василиса жива. А если ее увез с собой этот самый чмо, то…

- Выходят! - Тачан ткнул его локтем в бок.

- Сам вижу, не бузи… - Малюта решительно двинулся к крыльцу увеселительного заведения. - Дуй вправо, если что, про ствол не забывай.

Роли не надо было делить, - хаживали на подобный промысел не впервой. Правда, и добыча на этот раз была особенная - такая, что из добычи легко могла превратиться в палача…

На шее Зэфа красовался пластырь, а выражение лица то и дело менялось. Пожалуй, его можно было бы назвать симпатичным, если бы не жутковатый прищур, превращающий глаза в хищные изучающие щелки. Странное это было лицо: почти красивое, когда Зэф улыбался, и абсолютно звериное, стоило ему настороженно окаменеть. Губы его то и дело сводило тонкой полоской, а в глубине зрачков появлялись дьявольские огоньки. Кажется, он назвал себя Борисом, но в этом Марго была не слишком уверена. Стук собственного сердца помешал ей расслышать его слова. Наверное, она не волновалась так никогда в жизни. Да и не волнением это следовало именовать - страхом. Человек, стоявший рядом с ней, явственно излучал флюиды ужаса, лишая воли и последних сил сопротивляться. Может, потому и на угощение она согласилась без единого звука. Ломтики персика не лезли в горло, и она почти заставляла себя глотать это лакомство. Несколько раз отхлебнула из принесенного барменом бокала. Вкуса коктейля почти не почувствовала. А улучив момент, когда Зэф отвлекся на танцующих, незаметно качнула рукой над его бокалом. То есть на этом и строился ее первоначальный план - ловля хищника на живца, а точнее - на перекрашенные в белый цвет волосы. И ведь клюнуло! С ходу клюнуло! Значит, прав был Стас, рассказывая о похищаемых блондинках. Потому и Василису приметили в той праздничной толпе. Попробуй не приметь - с такой роскошной шевелюрой! И увезли, твари такие! Наверное, уже и закопали…