Питер Таскер - Самурай-буги

Мори благодарит его, выныривает из-под навеса. Он на грани раскрытия дела, но зависимость между Черным Клинком и Миурой по-прежнему остается неудовлетворительно неясной. Морось иссякает, дождь – как линии стальной проволоки. Мори отруливает «хонду» от стены, вытирает седло полой плаща. Надевая шлем, он чувствует, что его трогают за плечо. Оборачивается и встречает взгляд молодого человека, который принес дыню в прошлый раз, когда Мори заходил в якиторию.

– Я слышал, как вы говорили с моим отцом, – говорит он. – Это правда, вы настоящий детектив?

– На моей визитке так написано, – говорит Мори. – Значит, должно быть правдой, так?

– Здорово! Вы, наверное, видели и делали кучу удивительных вещей.

– Не так много, как ты думаешь, – говорит Мори. Этот разговор уже начинает его утомлять.

– Но я слышат ваш последний вопрос. Я сразу понял, что вы очень хороший детектив.

Мори безучастно смотрит на него. Похоже, на парня нетрудно произвести впечатление.

– Я хочу сказать, он никогда не говорил со мной о видеоиграх, только про бейсбол.

– И что? – переспрашивает Мори с возрастающим раздражением.

– И то, что вы точно хороший детектив. Потому что на самом деле Танигути-сан очень даже интересуется видеоиграми. Всего пару недель назад я видел у него на столе коробку.

Мори снимает шлем и вглядывается в широкое лицо парня.

– А ну-ка? – тихо говорит он.

– Я принес ему тарелку куриных горлышек, и там посреди стола лежала коробка с видеоигрой. Я спросил его, что за игра, но он разозлился и не стал говорить. Он в последнее время часто злится по всяким пустякам.

Мори сочувственно кивает.

– Знаю, – говорит он. – А теперь, если хочешь оказать мне очень большую помощь, постарайся припомнить, что это была за игра.

– Это просто, – говорит молодой человек. – Одна из моих любимых.

– «Черный Клинок», да? Молодой человек изумленно смеется:

– Абсолютно верно! Как вы угадали? Мори скромно пожимает плечами.

– Опыт, – говорит он. – Я ведь все-таки детектив.

На входе в ресторан «Ямато» вас встречает ряд стройных юных девушек с оленьими глазами, в домотканых коричневых кимоно. Они выводят полные энтузиазма трели, приветствуя вас:

– Добро пожаловать, достопочтенный гость!

– Любезно просим вас войти!

Одна ведет вас по бамбуковой дорожке, мостиком перекинутой через ручеек, затем на татами в отдельную комнатку, искусно украшенную цветочными композициями и ширмами, расписанными тушью.

На заднем плане: мшистый садик, где тихо вращается водяное колесо, большой каменный фонарь, зеркальный карп пускает пузыри в неглубоком пруду.

Вокруг: пение птиц, нежный звон колокольцев – умиротворяющие звуки хорошо обставленного загородного трактира.

Окон нет, поэтому ничто не напоминает вам, что ресторанчик расположен на пятнадцатом этаже небоскреба, в котором также размещается один из самых больших универсамов Токио и головные офисы страховой компании «Мицукава» и компании «Мицукава-цемент».

Митчелл сегодня вечером впервые в «Ямато». Он сидит, скрестив ноги, перед низким столиком, потягивает сакэ из чашечки размером с наперсток, тыкает палочками в странный набор закусок на тарелке в форме полумесяца. Все крошечное, тщательно уложенное, деликатно окрашенное, безвкусное. Все намерено притворяться чем-то иным. Кусочек рыбного блюда в форме листка, кучка икры лосося в форме цветка, шарик соевого творога в форме яичка ржанки. В этом городе ничто, даже еда, не может быть собой.

Пять минут спустя: громкая иностранная речь с той стороны раздвижной двери.

– О'кей, вот мы и на месте. Хотите подключить ноутбук? Пройдем дальше. Там во всех комнатках есть модемный доступ.

Безошибочно узнаваемые интонации Саши де Глазье. К счастью, сегодня она решила общаться по-английски, а не по-немецки, не по-французски и не по-испански.

– Прекрасный выбор, Саша. Вы хорошо знаете местные рестораны.

Этот голос, льстивый и вкрадчивый, заставляет Митчелла скрипнуть зубами. Не кто иной, как Скотт Хамада, неутомимый раздувала акций «Мега», глобальный ресурс братьев Силверман, его безмерное сиятельство.

– Такова работа, Скотт. Когда нанимаешь столько людей, сколько приходится мне, нужно знать хренову тучу ресторанов в хреновой туче городов.

Голоса удаляются по дорожке. Митчелл мрачно пялится в ломтик батата, притворяющийся корнем лотоса. Баварцы уже отменили запрет на наем новых сотрудников. И, как она и обещала, Митчелл вылетит первым. Само по себе скверно, но быть замененным этим курильщиком сигар, Скоттом Хамадой! Одна мысль заставляет его передернуться от муки.

Приносят скияки: [40]сначала котелок с водой, потом тонкие ломтики сырой говядины, тарелки овощей, лапши, соевого творога. Официантка зажигает горелку под чашей, добавляет соевый соус, потом длинными лакированными палочками опускает ингредиенты в закипающую воду.

– Когда будет готово? – спрашивает Митчелл. Официантка снова улыбается. Вне сомнений, она улыбалась бы точно так же, даже если бы Митчелл сообщил ей, что хочет пописать в пруд с карпами.

– Вы прекрасно говорите по-японски, иностранец-Сан.

Митчелл морщится. Он знает, что тем иностранцам, кто на самом деле хорошо говорит по-японски, таких комплиментов не делают.

– Я спрашиваю, когда будет готово? Отвечайте на мой вопрос! – На этот раз он использует хриплое горловое рычание, подслушанное у Мори.

Улыбка официантки замерзает:

– Все будет готово тогда, когда захочет уважаемый клиент.

Она вынимает из передника пульт управления и показывает, как контролировать силу огня.

– Замечательно, – говорит Митчелл, по-прежнему имитируя интонации Мори. – Тогда я выйду на минутку, о'кей?

Он оставляет официантку заботиться о котелке скияки и фланирует по дорожке туда, куда прошли Саша и Хамада. В кабинках хорошая звукоизоляция, и чтобы подслушать, приходится наклоняться к раздвижным дверям. По дороге ему попадается несколько официанток, но они притворяются, что не замечают, чем он занимается. Наконец, рядом с густой бамбуковой рощей, он находит ту самую комнату. Судя по голосам внутри, предварительные ласки уже закончились.

– Будет большой честью работать с вами, Саша. Все говорят, что вы настоящий профессионал.

– Я не выношу лузеров. Они как опухоли. Их надо вырезать, пока они не начали разрастаться.

Митчелл теребит нижнюю губу. Неприятно представлять себе Сашу со скальпелем в руке.

– Я по натуре победитель, – говорит Хамада. – И мои условия – условия победителя. Мне нужна справедливая цена.

Саша пользуется его словами.

– Я знаю, откуда вы, Скотт. Мы можем создать довольно изобретательную структуру вознаграждения: комиссионный бонус, теневые опционы, доля участия в любых сделках, которые вы инициируете. Кстати, кто ваша жена по гражданству?