Джон Гришем - Брокер

Когда Элен Ван «случайно» проговорилась, что несколько лет прослужила в ЦРУ и надеется вскоре оказаться там снова, то сразу же оказалась в центре внимания руководителей разведки в Пекине. Она приняла приглашение нового приятеля позавтракать в роскошном вашингтонском ресторане, а через несколько дней и пообедать. Элен прекрасно исполняла свою роль, всегда сдержанно откликалась на эти приглашения, но в конечном счете всегда, хотя и неохотно, соглашалась. После каждой такой встречи ее подробные отчеты ложились на стол Тедди.

Когда Бэкмана внезапно выпустили из тюрьмы и стало очевидно, что он куда-то припрятан и сам не объявится, китайцы начали усиленно давить на Элен. За информацию о местонахождении Бэкмана ей предложили сто тысяч долларов. Ее, казалось, это предложение испугало, и она на несколько дней прервала контакты с новыми друзьями. Выдержав ровно столько, сколько требовалось, Тедди отозвал ее из госдепартамента и перевел обратно в Лэнгли. Две недели она не встречалась с друзьями, работавшими под дипломатическим прикрытием в китайском посольстве.

Затем она позвонила, и сумма вознаграждения быстро подскочила до пятисот тысяч. Элен говорила раздраженно и потребовала миллион долларов, сказав, что рискует своей карьерой и свободой, которые, на ее взгляд, стоят гораздо больше. Китайцы в конце концов согласились.

На следующий день после увольнения Тедди она позвонила своему китайскому приятелю и предложила тайно встретиться с ним. Она передала ему листок бумаги с указанием счета в банке Панамы. Это был один из секретных счетов ЦРУ. Когда деньги поступят, сказала Элен, они встретятся снова, и она сообщит точное местонахождение Джоэла Бэкмана. И передаст также его новую фотографию.

Передача представляла собой «касание», то есть такой реальный физический контакт «крота» и его куратора, когда никто не может заметить ничего необычного. После рабочего дня Элен заглянула в магазин «Крогер» в вашингтонском районе Бетезда. Она прошла в конец двенадцатого ряда, где на огромном стеллаже были выставлены журналы и книжки в мягкой обложке. Ее партнер стоял там, листая журнал «Лакросс мэгазин». Элен взяла точно такой же журнал и быстрым движением вложила в него конверт. Со скучающим видом просмотрела журнал и поставила его обратно на стойку. В это время партнер просматривал спортивные еженедельники. Вскоре Элен удалилась, но лишь убедившись, что партнер взял тот журнал, который она листала.

В данном случае все эти уловки рыцарей плаща и кинжала не требовались. Друзья Элен из ЦРУ за ней не следили, потому что сами все организовали. А этого партнера знали уже давно.

В конверте был единственный листок – ксерокопия фотографии Бэкмана формата восемь на десять, на которой он был запечатлен во время прогулки. Изрядно похудевший, с седеющей бородкой клинышком, в очках европейского стиля, одетый неотличимо от местных жителей. В самом низу от руки было написано: Джоэл Бэкман, улица Фондацца, Болонья, Италия. Китайский друг довольно хмыкнул, забираясь в машину, и укатил в посольство Китайской Народной Республики на Висконсин-авеню, Северо-Запад, Вашингтон, округ Колумбия.

Сначала русские вроде бы не проявляли интереса к местонахождению Бэкмана. Их переписка вдоль и поперек прочитывалась в Лэнгли. Скороспелых выводов не делалось, да это и не представлялось возможным. На протяжении многих лет русские скрытно давали понять, что так называемая система «Нептун» – их рук дело, что немало способствовало замешательству в ЦРУ.

К большому изумлению разведывательных кругов, Россия могла запускать на орбиту почти сто шестьдесят спутников-шпионов в год – примерно столько же, сколько и бывший Советский Союз. Ее постоянное присутствие в космосе не уменьшилось вопреки всем предсказаниям Пентагона и ЦРУ.

В 1999 году перебежчик из ГРУ, российской военной разведки, информировал ЦРУ, что «Нептун» вовсе не был российским изделием. Русские оказались захвачены врасплох, как и их американские коллеги. Подозрение пало на красный Китай, который в спутниковой гонке далеко отставал от конкурентов.

Но так ли это?

Русские стремились выяснить, кому принадлежит «Нептун», но за информацию о Бэкмане платить не хотели. Когда заигрывания со стороны Лэнгли были ими проигнорированы, то же самое цветное фото, что было продано китайцам, анонимно направили по электронной почте четырем резидентам русской разведки, действовавшим в Европе под дипломатическим прикрытием.

Утечка саудовцам была осуществлена через сотрудника отделения американской нефтяной компании в Эр-Рияде. Звали его Таггет, он жил там больше двадцати лет, свободно говорил по-арабски и вращался в светских кругах столицы, как и многие другие иностранцы. Он находился в особо дружеских отношениях с чиновником среднего уровня саудовского министерства иностранных дел и однажды за вечерним чаем рассказал, что интересы его компании некогда представлял Джоэл Бэкман. А потом, что представляло куда больший интерес, сообщил: ему известно, где Бэкман прячется.

Пять часов спустя посреди ночи Таггета разбудил настойчивый звонок в дверь. Три молодых человека в деловых костюмах вошли в его квартиру и попросили уделить им несколько минут. Извинившись за вторжение, они представились сотрудниками одного из отделов саудовской полиции и сказали, что им необходимо с ним побеседовать. Таггет с деланной неохотой сообщил им информацию, которую и должен был передать.

Джоэл Бэкман прячется в Италии, в городе Болонья, под чужим именем. Больше ему ничего не известно.

Может ли он узнать больше?

Он обещал подумать.

Они спросили, не согласится ли он вылететь утром в Нью-Йорк, в штаб-квартиру своей компании, и получить о Бэкмане как можно больше сведений. Саудовскому правительству и королевской семье это очень важно выяснить.

Таггет согласился. Ради короля он готов сделать все, о чем его попросили.

Каждый год в мае, накануне Дня вознесения, жители Болоньи идут от ворот Сарагоццы, по самой длинной галерее в мире, под всеми 666 арками и мимо пятнадцати часовен, поднимаясь на вершину, к храму Святого Луки. Они забирают в храм свою Мадонну и возвращаются обратно в город, пронося ее по запруженным людьми улицам, и наконец оставляют в соборе Святого Петра, где она пребывает восемь дней, а потом возвращают на ее законное место. Это праздник, присущий только Болонье, он отмечается без перерыва с 1476 года.

Франческа и Джоэл сидели в храме Святого Луки, и она объясняла ему суть и значение этого ритуала для жителей города. Приятный глазу храм, но в глазах Марко еще одна пустая церковь, не более того.