Роберт Ладлэм - Превосходство Борна

— Но допустим, что успех не будет сопутствовать ему? Он будет убит?

— Тогда мы будем как можно быстрее готовить кого-нибудь еще на его место. Мак-Алистер отправляется с ним в Макао, и он должен изучить всю технику связи для контакта с Шэном. Тогда-то мы и опробуем эту его теорию «заговорщик для заговорщика». Он полагает, что это слишком поздно, но я так не думаю. Вы видите, Алекс, я продолжаю учиться.

— Вы не упускаете ничего, что попадает к вам, — жестко заметил Конклин, поднимаясь со стула. — Но вы уже забыли, что сказали Дэвиду относительно изъяна в его теории.

— Ну и что?

— Я не хочу, чтобы вы так просто отделались от этого, — ответил Конклин, направляясь к двери. — Он должен знать всю правду.

Конклин открыл дверь. На пороге он лицом к лицу столкнулся с морским пехотинцем, который держал оружие в руках.

— Дай мне пройти, солдат, — произнес Алекс.

— Извините, сэр! — рявкнул тот, но не сдвинулся с места, продолжая смотреть в пространство поверх головы офицера ЦРУ.

Конклин повернулся к дипломату, все еще сидящему за столом. Хэвиленд пожал плечами. — Таковы наши обстоятельства, — сказал он.

— А я думал, что эти люди уже в аэропорту.

— Те, которых вы видели раньше, да. А это новый взвод морских пехотинцев из контингента при нашем консульстве. Благодаря договоренности с Даунинг стрит, сейчас эта территория официально находится под юрисдикцией Соединенных Штатов, и у нас есть право на военное присутствие. — Я хочу видеть Вебба!

— Но это уже невозможно. Он отбывает.

— А кто, по-вашему, вы есть после этого?

— Меня зовут Раймонд Оливер Хэвиленд. Я посол по особым поручениям при правительстве Соединенных Штатов. Все мои приказы должны выполняться без обсуждений в период критических ситуаций. Сейчас период кризиса. Так что шутки в сторону, Алекс.

Конклин закрыл дверь и, неуклюже хромая, вернулся к своему стулу. — И что дальше, мистер посол? Мы все трое должны пустить себе пулю в лоб, или достаточно будет лоботомии?

— Я уверен, что мы все придем к общему взаимопониманию.

В спальне второго этажа раздался резкий стук в дверь. — Мистер Вебб, это Мак-Алистер. Время ехать.

Вертолет скорой медицинской помощи пересек залив Виктория и приземлился в Макао, рядом с госпиталем, на специально оборудованной бетонированной площадке. На нем перевозилась кровь, срочно понадобившаяся одному из чиновников с севера, который был членом межправительственной коммерческой комиссии. Огни вертолета и грохот работающих двигателей рассеяли толпы гуляющих, заставляя их покинуть пространство около ворот госпиталя и переместиться дальше вдоль Руа Коул ду Эмерел. Борн счел это даже удобным, наблюдая сверху через открытый люк за окружающей обстановкой.

— Выходим! — прокричал Борн, поднимая и подхватывая один из двух контейнеров с кровью. — Пошевеливайся! — обратился он к Мак-Алистеру. Мак-Алистер сидел, вцепившись в арматуру фюзеляжа, пока вертолет не коснулся колесами бетона площадки. Его серое, постаревшее лицо хранило застывшую маску его внутреннего состояния. — Нет ничего отвратительнее этих перелетов, — мрачно проговорил он. — Пожалуйста, давайте подождем, пока он совсем не остановится.

— Но он уже остановился, мистер аналитик, и как раз согласно вашему расписанию. Пошли!

Сопровождаемые полицией, они пересекли посадочную площадку и направились к массивным двойным дверям, которые немедленно были открыты двумя санитарами.

Теперь место в вертолете, через несколько минут возвращающегося в Гонконг, должны были занять два молодых врача из госпиталя, которые решили посетить остров, и которым была предоставлена такая необычная возможность сделать это. Весь спектакль с переодеваниями был заранее продуман Мак-Алистером, который и превел его в действие с помощью одного из китайских врачей, много лет сотрудничавшего с людьми из Государственного департамента.

Они стояли сзади толпы, ожидающей, когда вертолет вновь поднимется вверх и скроется в ночном небе. Когда площадка вернулась в свой первозданны вид, толпа стала постепенно рассеиваться, и окружавшее их возбуждение спало.

— Пойдемте, — сказал Джейсон. — Нам надо уходить отсюда.

— Знаете, мистер Вебб, у вас есть всего две команды, которые вы используете с раздражающей частотой. «Пошли» и «нам надо уходить».

— Главное то, что они всегда срабатывают. — И двое мужчин двинулись вдоль Ду Эмерел.

— Я не возражаю против того, чтобы мы передвигались, и передвигались быстро, только, я думаю, вы не можете объяснить мне, куда мы направляемся. — Я знаю это.

— Было бы неплохо, если бы это знал и я. — Они продолжали идти, когда Борн замедлил шаг. — Вы как-то назвали меня проституткой, — продолжал помощник Госсекретаря.

— А вы как раз и есть одна из разновидностей.

— И это только потому, что я согласился делать то, что, по моему мнению, должно быть сделано?

— Потому что вас используют. Все эти парни, стоящие на верхних ступенях власти, используют вас, а как только надобность отпадет, они вышвырнут вас, не досчитав и до двух. Вы видите лимузины и высокие приемы как возможное будущее для себя, и поэтому не сопротивляетесь. Вы были согласны разбить и уничтожить мою жизнь, не желая задумываться над альтернативой, потому что вам заплатили. Вы были согласны рисковать жизнью моей жены, потому что ставка была очень высока. Обеды в Комитете Сорока, может быть даже возможное членство там, и, конечно, уединенные встречи с прославленным послом Хэвилендом в Овальном кабинете. А для меня это означает быть проституткой. Только, я еще раз повторяю, они выбросят вас, не досчитав до двух.

Наступила тишина. Они прошли уже почти целый квартал, который в Макао был достаточно длинным, когда Мак-Алистер заговорил.

— Вы думаете, я не знаю этого, мистер Борн?

— О чем вы?

— О том, что они вышвырнут меня вон.

И вновь Джейсон посмотрел сверху вниз на мелочного чиновника, идущего рядом с ним. — Вы это знаете?

— Конечно. Я никогда не входил в их компанию, и они никогда не хотели этого. Ну, у меня были хорошие рекомендации и мозги, но никогда не было чрезмерного чувства уверенности и превосходства, которым обладают они. Я знаю, что не могу производить благоприятное впечатление. Я неловко чувствую себя перед телевизионной камерой, хотя я могу наблюдать многих идиотов, которые постоянно делают элементарные ошибки и ни о чем не переживают. И поскольку я не могу делать достаточно хорошо то, что умеют делать эти люди, я должен делать все то, что я могу, и делать наилучшим образом для них и для всей страны. Я даже могу думать за них.

— Вы думаете за Хэвиленда? Вы явились к нам в Мэн и забрали мою жену! Неужели в ваших мозгах не было никакого другого выбора?