Ян Стокласса - Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем

Одним из свидетелей, видевших убийцу наиболее отчетливо, был Ларс Йепссон. Он стоял с обратной от места преступления стороны грузовиков. Услышав выстрелы, Ларс выглянул и увидел преступника в профиль, а потом со спины, когда тот бежал к лестнице. Ларс смотрел на него, пока он не достиг верхней площадки, а потом бросился следом. Поднимаясь, он встретил мужчину и женщину, которые видели человека, бежавшего по улице Давид Багарес. Ларс побежал туда и там с расстояния в один квартал увидел человека, исчезнувшего между двух машин. Тут Ларса отвлек полицейский автомобиль, который медленно проехал мимо. Он какое-то время высматривал беглеца, но тот не показывался. Ларс решил, что беглец, должно быть, кинулся на Юханнесгатан.

Описания того, как преступник передвигался дальше, грешат неопределенностью и противоречивы в деталях. На Регерингсгатан, за углом от улицы Давид Багарес, одна пара встретила мужчину, что-то неразборчиво пробормотавшего и затем пропавшего из виду, когда они с удивлением остановились.

Молодая студентка-искусствовед Сара вышла с черного хода ночного клуба Alexandra’s на улицу Смала Гранд – и почти ударила дверью бегущего человека. Мужчина опрометью кинулся к Сникарбакен; руки он держал в карманах пальто, прижимая локти к туловищу. Прежде чем он поднял воротник, Сара успела его разглядеть. Он был худощав, хорошо сложен, хотя сутулился при ходьбе, с тонким лицом и длинным прямым носом, с короткими темными волосами. На нем были полупальто с узким воротником, более светлый свитер и темно-синие брюки. На основе описания Сары составили фоторобот подозреваемого. Эксперты из немецкой полиции оценили ее отзыв как очень надежный.

Полицейский с парковки Биргит Д. сидела в своей рабочей машине в начале Смала Гранд, около улицы Сникарбакен, когда увидела мужчину, который быстро шел в направлении улицы Биргер-Ярлсгатан. Он старался прикрывать лицо правой рукой.

Водитель такси Ханс Х., ожидавший клиента у ресторана «Карелия» на Сникарбакен, видел человека, бегущего от лестницы на этой улице. Этот человек открыл дверцу ожидавшего его автомобиля «фольксваген пассат», по всей вероятности, синего или зеленого. Перед тем как сесть в машину, мужчина снял темное пальто и надел кожаный пиджак. Потом сел за руль и рванул с места.

Если тот, кого описывал кто-то один или несколько из этих свидетелей, был убийцей, это значит, что у него ушло много времени, чтобы добраться от места преступления на другую сторону Брункеберга. Все эти показания охватывают время от десяти до двадцати минут после выстрелов на Свеавеген.

Существуют еще показания свидетелей из кварталов на вершине Брункеберга. Некоторые говорили, что видели человека, который не мог понять, куда ему идти. Возможно, убийца и в самом деле проплутал какое-то время на вершине холма. Это было бы еще одним указанием, что убийство совершено дилетантом. Сколько-нибудь подготовленный профессионал не заблудился бы на месте преступления.

Вывод: бегство не было хорошо спланировано и грамотно осуществлено.

Из анализа мне стало ясно, что убийство Пальме совершил непрофессионал. Наоборот, многое указывало на дилетанта, на кого-то вроде Альфа Энерстрёма. Однако высокий рост Альфа бросался в глаза: больше шести футов четырех дюймов (1,93 метра). Свидетели бы этого не упустили.

Тогда, например, Якоб Теделин. Однако трудно поверить, что персонаж в шотландской юбке, публикующий в «Фейсбуке» посты с нападками на Пальме через тридцать лет после его гибели, мог его убить – убить премьер-министра – и так долго хранить в тайне свою вину.

Или кто-то вроде Кристера Петтерссона. Его опознала единственная свидетельница, стоявшая менее чем в ярде (около 91 сантиметра) от убийцы: Лисбет Пальме.

Стокгольм, февраль 2012 года

Я нашел и прочел тексты опроса Лисбет Пальме и опознания ею виновника. Их оказалось немного, и они не были длинными. После убийства у нее был статус пострадавшей. К тому же она – вдова премьер-министра, представительница шведской знати и психолог по профессии. Полицейские просто не знали, как правильно с ней обращаться. Три с лишним года спустя она уверилась в том, что ее мужа убил Петтерссон. Но я возвращался к ее более ранним показаниям. Чем ближе по времени к моменту убийства, тем меньше уверенности в них звучало.

26 июня 1989 года Лисбет Пальме опознала Кристера Петтерссона как того, кого она видела на углу Туннельсгатан и Свеавеген.

14 декабря 1988 года, на полгода с лишним раньше, но когда еще не прошло трех лет с момента убийства, она сказала: «Да, номер восемь подходит под мое описание».

5 и 6 мая 1986 года, через два с небольшим месяца после убийства, глава Государственного департамента уголовных расследований Томми Линдстрём помогал взять показания у Лисбет. У нее сохранились подробные воспоминания о лице преступника. По ее словам, это был человек «с очень пристальным взглядом, с тонкими губами, верхняя бледная. С высоким лбом и плоскими надбровными дугами, лицо прямоугольное, большая, немного выпирающая нижняя челюсть, массивные скулы».

25 марта 1986 года, через три недели после убийства, ее воспоминания ограничивались следующим: «У убийцы был пристальный взгляд, искренний взгляд. Скулы округленные и почти белая верхняя губа».

8 марта 1986 года, через неделю после убийства, сравнивая лицо убийцы с фотороботом, Лисбет описывала его так: «У мужчины на Туннельсгатан скулы были круглее, лицо полнее, чем на фото. А черты лица, рот и нос, наоборот, более прямые».

1 марта 1986 года, на следующий день после того, как Улоф погиб, Лисбет вообще не могла описать лицо убийцы.

Рано утром 1 марта, сразу после того как она приехала в Саббатсбергскую больницу, Лисбет опросили, и она ничего не смогла сказать о лице стрелявшего. Но утверждала, что видела на месте преступления двух человек, которых раньше, за две-три недели до случившегося, наблюдала возле их с Улофом дома.

Я не мог понять, как суд умудрился признать виновным Кристера Петтерссона, основываясь главным образом на показаниях Лисбет Пальме. Конечно, через три года после преступления она заявила, что Кристер – убийца, но чем ближе к моменту убийства, тем меньше она могла описать внешность стрелявшего. А между тем известно, что показания очевидцев тем достовернее, чем раньше они даны.

Кроме того, в ночь после убийства она говорила о двоих преступниках, но не могла ни описать их, ни уточнить, кто из них стрелял. Ее тогдашнее описание послужило основой для тщательно выверенного текста о розыске подозреваемых, разосланного по всей стране в ту же ночь: «Два преступника, возраст от сорока до сорока пяти лет, темноволосые, один очень высокий».