Чингиз Абдуллаев - Тоннель призраков

Дронго сделал эффектную паузу, ожидая, когда переводчик переведет его слова комиссару Бушеру. Все смотрели на него. Алена переводила полный ужаса взгляд с Дронго на Беляева.

— Мне продолжать? — спросил Дронго.

Полицейский комиссар встал, подошел ближе.

— У вас нет доказательств, — повторил Беляев, бледнея. — Это сплошные домыслы.

— Итак, вы сели на сигару, — повторил Дронго. — Когда вы стреляли в своего компаньона, он случайно уронил сигару именно на ваше кресло. А вы сели на нее и поэтому неожиданно выругались. В кресле, в котором вы вчера сидели, я нашел микрочастицы вашей одежды.

— Кончайте свой балаган! — закричал Беляев. — У вас ничего нет против меня.

Вместо ответа Дронго неожиданно подошел к стенному шкафу и раскрыл его.

Вытащил доставленный из чистки костюм. Костюм был в фирменном целлофане отеля «Кларидж».

— Вы не только пролили на него вино, чтобы обеспечить себе алиби, — сказал Дронго. — Вы не заметили одну деталь. Вы прожгли брюки, когда сели на сигару. — Дронго решительным жестом сбросил на пол пиджак и показал брюки присутствующим.

Все увидели две дырочки у правого заднего кармана.

— Вам не удастся убедить нас, что вы ходили по Парижу именно в таких брюках, — с невозмутимым видом добавил Дронго. — А эксперты легко определят, что эти дырки появились в результате вашего неудачного «приземления» именно на сигару Горшмана. Вы проиграли, Беляев, партия окончена.

Банкир раскрыл рот, собираясь что-то возразить. Однако промолчал. К нему подошел комиссар Бушер.

— Вы арестованы, — с торжественным видом. проговорил он. — Вы имеете право…

— Как ты мог? — с трудом вымолвила Алена. — Как ты мог? — Она беззвучно заплакала.

Беляев стоял как вкопанный. Он больше не произнес ни слова. На руки ему надели наручники и увели. Он шел походкой лунатика. Выходя из холла, Бушер обернулся и, посмотрев на Дронго, поднял вверх большой палец. После чего вышел в коридор. Когда преступника увели, Родионов подошел к Дронго.

— Я был уверен, что ты справишься, — сказал он, с восхищением глядя на приятеля. — Это было великолепно. Для Беляева этот рейс оказался самым страшным событием в его жизни. Рейсом в преисподнюю.

— Успокой ее, — посоветовал Дронго, взглянув на Алену Новикову, по-прежнему тихонько плакавшую в углу.

Родионов подошел к молодой женщине. В холле царило гробовое молчание. Люди пытались осмыслить происшедшее. Дронго повернулся, взглянул в окно. На улице все выглядело как обычно. Он прижался лбом к стеклу и почувствовал холод.

— Рейс в преисподнюю, — пробормотал он, глядя на улицу. — Как все это глупо…