Юрий Авдеенко - Сколько зим…

Чирков сказал:

- Шесть туннелей - это много. Нужно возвратиться. Прислать сюда взвод солдат. Прочесать этот лабиринт тщательно и старательно.

Они повернули назад к штольне, которая привела их сюда. Но в это время в зале послышался подозрительный шум и кто-то громко чихнул…

В штаб гарнизона пришел милиционер. Часовой остановил его. Сапоги милиционера были в желтой глине, потому что утро было мокрое. И ветер гнал тучи, и солнце появлялось на какие-то минуты, робкое, далекое.

- Куда? - спросил часовой. Спросил недружелюбно, свысока.

- В особый отдел.

- К кому?

- К полковнику Каирову,

- Обожди. Вызову дежурного.

Часовой нажал кнопку. Она была вделана в стену, только гораздо ниже, чем кнопка дверного звонка.

Появился подполковник с красной повязкой на рукаве…

- У меня пакет в особый отдел к полковнику Каирову, - сказал милиционер.

- Пройдемте, - предложил дежурный.

Коридор был плохо освещен и выглядел мрачным. Двери из кабинетов - справа и слева. Лишь далеко впереди, в самом конце, узкое окно, заклеенное крест-накрест бумагой.

Возле одной из дверей дежурный останавливается. Стучит.

За дверью - глухо:

- Да-да… Войдите.

- Товарищ полковник, - докладывает дежурный, - к вам из милиции.

Кабинет совсем маленький. Но окно большое. Поэтому света здесь с избытком. И кажется, с секунды на секунду он начнет вытекать, как вода из переполненной бочки.

- Спасибо, что проводили, - говорит Каиров.

- Разрешите идти? - спрашивает дежурный.

- Да, пожалуйста.

- Товарищ полковник, вам пакет от майора Золотухина.

Милиционер кладет на стол конверт, большой, но тощий. Достает из сумки потертую общую тетрадь. Говорит:

- Здесь нужно расписаться.

Каиров расписывается.

- Я пойду, товарищ полковник.

- Да. Спасибо вам.

Милиционер уходит. Каиров вскрывает конверт. Вынимает из него сложенный пополам листок бумаги.

«Медицинское заключение о смерти майора Сизова В. И.

Вскрытие трупа, проведенное 19 апреля 1944 года, дает основание предполагать, что смерть наступила мгновенно в результате сильного удара в область затылка большим, тяжелым предметом с мягкой поверхностью (возможно, гаечным ключом, камнем, завернутым в тряпку). Последовавшая затем травма грудной клетки и нарушение функции важнейших органов: сердца, легких могло тоже привести к смерти, в том маловероятном случае, если удар в затылок вызвал лишь потерю сознания.

Установить более точную картину смерти почти месяц спустя не представляется возможным.

Наличие снотворных, а также отравляющих веществ в организме не обнаружено.

Эксперт И. Павловский».

Каиров спрятал листок в конверт. Последняя строчка огорчала: «Наличие снотворных, а также отравляющих веществ в организме не обнаружено».

Ему все-таки представлялось, что Сизов хлебнул из той фляжки, которую предложил шоферу Дешину. Если же верить Дешину, если верить, что он, приложившись к фляжке, уснул или вообще потерял сознание, то…

А вдруг Дешин врет?

Каиров позвонил по телефону начальнику гауптвахты:

- Здравствуйте, Каиров беспокоит. Доставьте в особый отдел арестованного Дешина.

С психикой у Дешина, видно, не все в порядке. Он не узнает в полковнике того сантехника, который приходил к нему в камеру чинить батарею. Едва ли он прикидывается, играет. Не до игры человеку, приговоренному к смертной казни.

Дешин весь в себе. И взгляд у него без смысла. Страх в глазах есть, а смысла нет.

- Почему вы скрыли, что отправились в рейс четырнадцатого марта в нетрезвом виде? - спросил Каиров.

- Я не скрывал, - вяло ответил Дешин. - Меня никто про это не спрашивал. Сначала в столовой. Потом уже в гараже…

- Сколько?

- Что?

- Сколько выпили в столовой?

- Известное дело… Пол-литра.

- А в гараже?

- Стакан.

- Разве вы не понимали, что совершаете преступление?

- Никак нет, гражданин следователь. Я в десять часов утра вернулся из рейса. Ночь не спал. Мне положен был отдых. А командир автороты отдых отменил, уже когда я выпил бутылку.

- Он не заметил, что вы пьяны?

- С бутылки я не пьянею, - обиженно ответил Дешин.

- Что было дальше?

- Я разозлился, но вида не показал. А решил отдохнуть. И пошел к поварихе, к женщине… Она не то чтобы мне обещала, но намеки делала. Я к ней пришел, а она меня приняла неласково, потому что к ней из села тетка приехала. И стесняла нас… Я поругался…

- Как фамилия этой женщины?

- Не спрашивал. Клавой зовут. Поварихой она в столовой на улице Энергетиков работает.

- Хорошо. Рассказывайте дальше.

- В расстроенных чувствах пришел я в гараж. И на полбутылки сменял запасной баллон шоферу Витьке Орлову.

- Из фляжки, которую вам дал Сизов, много выпили?

- Не мерил. Она железная. Разве увидишь.

- Понятно… Ну а когда вы очнулись… обнаружили беду, то решили бежать?

- Решил.

- И, конечно, прихватили фляжку. Ночи холодные, в горах пригодится.

- Нет, гражданин начальник, забыл я про фляжку. Если бы вспомнил, то взял бы ее с собой. Но тогда она не попалась мне под руку.

- Куда же девалась фляжка? - спросил Каиров.

- Вам виднее…

Резко повернувшись, Чирков поднял фонарик и нанизал темноту на луч света.

Желтый круг с нечеткими, будто размытыми краями покатился по белой ракушечной стене, скользнул на пол, остановился.

- Собака, - засмеялся старшина Туманов.

Дворняга светлой масти беззлобно вертела мордой, стараясь уклониться от слепящего луча. Короткая шерсть ее была примочена каплями дождя. И капли блестели обычно, словно на улице.

- Где-то близко есть выход наружу, - сказал капитан Чирков.

- Возможно, - согласился старшина. - Ну, кабы-здох, веди нас, значит, на свежий воздух.

Собака завиляла хвостом, шмыгнула носом и вновь чихнула.

- Дух здесь тяжкий, - сказал старшина Туманов. - Даже псу не по нутру пришелся.

Едва он успел произнести последние слова, как чихнул сам. Чирков тоже почувствовал резкий щекочущий запах, которого еще минуту назад не было ни в штольне, ни в зале.

Подняв фонарик, благодаря чему луч удлинился, Чирков осветил дальний край зала, куда выходили шесть туннелей. Белый дым канатом вытягивался из крайнего левого туннеля и расползался по залу, точно туман.

- Дымовая шашка, - сказал Чирков. - Без противогаза здесь делать нечего. Уходим.

Они проскользнули в горловину штольни и ускорили шаг. Собака опередила мужчин. Повизгивая и чихая, она бежала впереди. Газ расползался медленно и не преследовал их. Без приключений они добрались до отверстия близ трансформаторной будки. Первым выбрался из штольни капитан Чирков, которого подсадил старшина. Потом Чирков вытащил собаку и с помощью ремня - старшину Туманова.