Владимир Быстров - По обе стороны реки

— Ага! — крикнул с берега Рыков. — И поплавок тоже!

Алексей завел мотор, развернул лодку против течения и, постепенно добавляя обороты, стал быстро удаляться от берега и от мостка, со стоявшим на нем Рыковым. Он внимательно следил за набегавшей навстречу лодке рекой, однако то и дело оборачивался назад, отыскивая взглядом на берегу Рыкова. А Рыков уже повернулся к реке спиной, не глядя назад, махнул прощально рукой и, припадая на правую ногу, принялся медленно подниматься по дорожке в гору — к видневшемуся вдали домику отца Глеба…

Священника он застал за прополкой небольшого, в несколько грядок, огорода. Подоткнув подрясник и повязав поверх него холщовый передник, отец Глеб сидел на коротеньком деревянном чурбачке и не спеша выдергивал проросшие между уже показавшимися из земли оранжевыми, с веселыми зелеными хвостиками морковными головками, стебли пастушьей сумки, осота и одуванчиков. Стараясь не отрывать верхушки сорняков, узким коротким совочком он аккуратно выкапывал их из земли и так же аккуратно складывал в стоявшее у ног жестяное ведро. Операцию эту он проделывал, по-видимому, регулярно, поскольку травинки встречались нечасто и были невысокими и тонкими, а ведро, несмотря на то, что работа уже близилась к концу, заполнилось едва на треть. Лысина на ничем не покрытой голове батюшки, проглядывавшая сквозь редкие длинные и седые волосы, под жарким летним солнцем заметно покраснела.

— Не напечет? — подойдя к забору и опершись на него локтями, спросил Рыков. — Я говорю, голову-то не напечет? Вы бы шляпу надели или платком каким прикрыли!

— Благодарствую, любезный! Думаю, Господь не допустит! — поднимаясь с гряды, с приветливой улыбкой отозвался отец Глеб и привычно перекрестился.

— День добрый, батюшка! — поздоровался, наконец, Рыков и слегка наклонил голову.

— И вам дай Бог добра! — ответил священник и, с той же приветливой улыбкой, поинтересовался:

— Какие заботы привели вас в мою скромную обитель? Давненько вы уже ко мне не заглядывали, давненько мы с вами не беседовали просто, по душам…

— Давненько… — согласился Рыков, — только, боюсь, и сегодня нам будет не до задушевных разговоров…

Отец Глеб посерьезнел:

— Какие же заботы привели вас ко мне, сын мой? Ничего, что я вас так назвал? Привык, знаете ли… Видимо, дело важное, раз уж вы пришли ко мне, да еще среди дня?

— Не знаю… судите сами!

Он достал из кармана и протянул отцу Глебу свернутый пополам газетный лист. Тот вынул из нашитого на передник накладного кармана большие очки в простой пластмассовой оправе, водрузил их на нос и, развернув газету, принялся читать, вполголоса повторяя вслух некоторые, заинтересовавшие его места. Дочитав до конца, поднял взгляд на Рыкова:

— Вы считаете, что это, действительно опасно для наших сограждан? Мне напротив показалось, что власть хочет как-то нам помочь! Возможно, неуклюже, необдуманно… Но ведь и мы можем ей подсказать, предложить более простые и полезные для нас решения! Полагаю, они обязательно прислушаются к нашему мнению!

— Полагаете? — в голосе Рыкова отчетливо прозвучал сарказм. — Наивная вы душа! В одном вы правы — если бы власть действительно хотела помочь нам, то нашла бы намного более простые решения! Нет, ни о какой заботе тут и речи нет! Им нужно убрать нас отсюда, а проще говоря — очистить от нашего присутствия эту территорию!

— Да зачем же? — искренне удивился отец Глеб. — Кому понадобился этот клочок земли? Чем это место могло так привлечь наши власти?

— Бросьте! — досадливо отмахнулся Рыков. — Власти здесь — всего лишь инструмент! Вроде кнута в руках погонщика. А мы — то самое стадо, которое этот погонщик гоняет по разным углам! Вот только знать бы, с какой целью…

— А кто же этот таинственный погонщик? Вы хотя бы примерно знаете? — забеспокоился отец Глеб.

— Зачем же — «примерно»! Знаю, и достаточно хорошо… — на лице Рыкова мелькнула, было, неприятная ухмылка, но тут же исчезла. — Собственно, поэтому я и заглянул к вам! Решил, вот, посоветоваться… Как с лицом духовным, более нравственным, что ли! Чем мы, грешные…

О предстоящей встрече с главой района жителей Дедовой Луки предупредили загодя. Объявление об этом важном для них событии вот уже четыре дня украшало автобусную остановку. Остановка, правда, находилась почти в сотне метров от крайних домов, у обочины автотрассы, но посещалась населением Дедовой Луки регулярно, поскольку служила местом вечерних встреч и посиделок молодежи.

Андрей Харитонович Мухин, заслуженный механизатор и ветеран труда, а ныне почетный пенсионер, в город выбирался не чаще двух-трех раз в год, на молодежные тусовки, по понятным причинам, тоже не ходил, а посему о предстоящей встрече проинформирован не был. Поэтому появление у калитки местной активистки Синцовой Таньки его несколько удивило. «Не иначе, за самогонкой пожаловала!» — пришла поначалу, казалось, вполне разумная догадка, однако он тут же ее отверг: «Так ейный мужик еще прошлой весной помер — куда ей теперь самогонка-то!»

Синцова Танька, в девичестве Татьяна Вихрова, была давней, еще школьной любовью Мухина, но предпочла ему, ударнику труда и знатному механизатору, его же школьного дружка — совхозного электрика и, по совместительству, сельского киномеханика Петьку Синцова. За это она была решительно вычеркнута Мухиным из списка близких ему людей, как и сам Петька. С Петькой, впрочем, они быстро помирились и оставались друзьями вплоть до его смерти. А вот Таньку Синцову Мухин с той поры недолюбливал, поначалу считая ее досадной помехой их с Петькой мужской дружбе, а впоследствии мысленно виня в смерти своего друга. Справедливости ради, следует отметить, что она отвечала ему полной взаимностью. Неприязнь эта, однако, никак внешне не демонстрировалась и не проявлялась, поэтому при виде Синцовой Мухин, улыбаясь самым любезным образом, вежливо поинтересовался:

— Чего хотела-то, Леонидовна? Если самогонки — так я на этой неделе и не гнал! Заходи ближе туда, к четвергу…

— Ты чего, Мухин, совсем уже выстарился?! — возмутилась Синцова. — Мне твоя отрава без надобности! Ты лучше скажи, почему до сих пор не на площади? Давай, собирайся сей же час!

«Площадью» в Дедовой Луке именовалась небольшая поляна в центре села, напротив недавно поставленного вагончика, снабженного фанерной вывеской «Мини-маркет».

— Чего я там забыл, на этой вашей «площаде»? — удивился Мухин. — Сход, что ли собираете? Так меня никто не упредил даже!

— Какой еще сход! Глава района приезжает, на вопросы отвечать будет! — возмущенная его легкомысленным отношением к общественной жизни, ответила Сивцова. — Сам же бегал, требовал объяснить, что в Щукино за секретный объект строят! Вот, теперь иди, спрашивай!