Олег Шмелев - Ошибка резидента. Роман

- Ладно, мы вас не будем называть дедушкой, - сказала Светлана.

- И на том спасибо.

Виктор Андреевич произнес это уже с такой неподдельной горечью, что Светлане всерьез стало его жалко.

- Перевернем пластинку.

- Да, поговорим лучше о Пьетро, - сказал Виктор Андреевич.

Поговорили о Пьетро Маттинелли. Подруги рассказали о нем все, что знали. Светлана показала Виктору Андреевичу фотокарточку и письмо, которые носила в сумочке. Потом Виктор Андреевич поведал кое-что об итальянце, который привозил посылку. Но все это было лишь присказкой к дальнейшему.

Ресторан скоро заполнился целиком. На эстраду вышли музыканты, начались танцы. К тому времени Светлана и Галя выпили с Виктором Андреевичем по две рюмки коньяку и по бокалу шампанского. Глаза у них блестели, щеки горели. Было жарко.

Едва Виктор Андреевич вновь налил рюмки, оркестр заиграл новый танец, и перед их столиком появились двое молодых людей. Поклонившись, один из них обратился к Виктору Андреевичу:

- Вы разрешите пригласить ваших девушек?

- Я не против, - сказал он, - но хотят ли они танцевать?

Светлана посмотрела на молодых людей, на Галю и сказала:

- Разок можно.

Они вчетвером отошли от столика.

Виктор Андреевич подвинул к себе лежавшую на диванчике сумочку Светланы, не торопясь, одной рукой открыл ее, пошарил, нащупал письмо от Пьетро и фотокарточку, положил их во внутренний карман пиджака и закрыл сумочку. Все это он проделал как бы нехотя, лениво.

Танец кончился, молодые люди довели девушек до места, раскланялись и исчезли. Больше Светлана и Галя не танцевали, хотя к ним несколько раз подходили с приглашением. «Слишком жарко», - объясняла отказ Светлана.

Зато от коньяка они не отказывались, чему Виктор Андреевич был искренне рад. Однако наступил момент, когда Галя спросила вдруг Светлану:

- Выйдем?

Та кивнула.

- Мы вас бросим на минутку, Виктор Петрович.

- Андреевич, с вашего позволения, - поправил он.

В туалете, стоя перед зеркалом и поправляя прическу, Галя сказала шепотом:

- Светка, что мы делаем?

- А что?

- Мы же пьяные… И какой-то старый мужик…

- Не вникай, как говорит мой бывший друг Леша.

- Правда, пьяные.

- Ничего, еще по рюмочке, и айда отсюда. Сколько на твоих?

- Без четверти одиннадцать.

В одиннадцать они покинули ресторан. Было ветрено. Шумела листва. Они шли по узкой асфальтовой дорожке. Светлана об руку с Галей впереди, Виктор Андреевич с их сумочками в руке сзади. Когда подходили к стоянке, где ждали пассажиров два такси, он открыл сумочку Светланы и так, открытой, и подал ей, когда девушки сели в машину на задний диван, а он поместился рядом с шофером. Светлана буркнула:

- Замок сломался, что ли? - Защелкнула, попробовала разъять металлические планки, но замок держал крепко, и она успокоилась.

Виктор Андреевич развез подруг по домам, сначала завезли Галю. Он записал номер домашнего телефона Светланы, а своего не дал, сказав, что у него телефона нет. А напоследок Виктор Андреевич сообщил о самом главном:

- Да, вы знаете, Света, вполне возможно, я не сегодня завтра поеду в Италию.

- Правда?

- Есть такой вариант.

- Счастливчик, - устало сказала Светлана.

Машина остановилась напротив ее дома.

- Не выходите, - сказала она Виктору Андреевичу. - Когда поедете, скажите мне, я что-нибудь пошлю Пьетро.

- Разумеется. Но мы еще не раз увидимся. Я буду заходить в универмаг. - Он замялся, помолчал и добавил: - Не осмеливаюсь приглашать вас к себе в гости…

- Правильно делаете. - Светлана открыла дверцу. - Ну, звоните, заходите.

…Поднимаясь по лестнице, она сняла с кофты брошь, открыла сумочку, чтобы положить ее на дно, и тут обнаружила, что фотокарточка, которую дал ей Леша, и письмо от Пьетро пропали. Она остановилась, припомнила, как Виктор Андреевич передал ей сумочку открытою, и решила, что, наверное, письмо и карточка выпали где-то по пути к стоянке такси. О том, что их мог взять Виктор Андреевич, у нее и мысли не было…

Войдя в квартиру, она поняла, что мать не спит: в кухне горел свет. Не было смысла ходить на цыпочках - она громко протопала к себе в комнату. Тут же вошла Вера Сергеевна, зажгла люстру.

- Ты опять пила?

- Можно подумать, что ты никогда не пила.

- Прекрати этот тон! - вспылила Вера Сергеевна. - У тебя экзамены послезавтра.

- Не будет никаких экзаменов, - вяло протянула Светлана. - Не хочу я никаких филфаков, никаких английских языков, и вообще…

- Что это значит?! - Вера Сергеевна сжала кулаки.

Но у Светланы был звериный нюх на опасность. Сбросив туфли, она босиком подбежала к матери, обняла ее и поцеловала.

- Мамочка, родная, не волнуйся. Давай сядем, давай обсудим. - Она тихонько подталкивала мать к креслу. Вера Сергеевна, растерявшись, села и спросила:

- С кем ты была?

- С Галей.

- Вдвоем?

- Представь себе.

- Но это же еще хуже - пить вдвоем! - возмутилась Вера Сергеевна.

Светлана опустилась перед нею на колени, взяла ее за руки.

- Да не пьяная я, клянусь тебе. Все выветрилось. Давай поговорим.

- Ты сказала, что не будешь сдавать экзамены?

- Ну на черта мне этот университет, скажи? Чтобы потом всю жизнь долбить одно и то же? Уроки, уроки, уроки! И получать сто тридцать в месяц.

- Что же, будешь всю жизнь продавцом?

- А почему бы и нет? Но я учиться пойду. Только не в университет.

- Куда же?

- Ну хотя бы в торгово-экономический техникум. После можно сделать прекрасную карьеру. Вон у нас завотделом техникум окончила, сейчас живет - будь спокойна!

- Ты же готовилась!

- Как я там готовилась! Нахватаю троек. Остался день, перед смертью не надышишься. А завтра еще голова болеть будет.

- А говоришь - трезвая.

- Мало ли что я могу сказать. - Светлана поднялась, снова обняла мать. - Ма, давай договор заключим: больше об университете ни слова. Подумаешь - диплом! Проживем и так.

Вера Сергеевна в душе была согласна с дочерью, но она все же тяжко вздохнула:

- Смотри, дорогая, не будешь ли потом жалеть…

- Никогда! Давай-ка спать.

Со следующего дня у Светланы начинался отпуск для сдачи вступительных экзаменов, но она после этого разговора вышла на работу.

Может быть, не пригласи ее Виктор Андреевич в ресторан, решение было бы иным. Таким уж характером наделила ее природа: она умела управлять другими по своему желанию, но не умела управлять собственными желаниями. Они, эти желания, порою зависели от сущих пустяков…

В то время как происходил разговор между матерью и дочерью, Виктор Андреевич у себя дома, в однокомнатной квартире, облачившись в пижаму, сидел за столом и с удовольствием разглядывал фотографию, взятую, вернее, украденную из сумочки Светланы. Он не опасался обвинений в краже, рассчитывая на то, что девушкам не придет в голову его подозревать (и он не ошибся в своих расчетах). Но даже если бы у него и возникли такие опасения, он бы все равно карточку эту взял, потому что на ней в позе человека, приподнявшегося со стула, был изображен именно он, Виктор Андреевич Кутепов. Светлана и Галя его не узнали, что немудрено, - в натуре, так сказать, они видели его впервые, а фотография маленькая, к тому же лицо его получилось немного не в фокусе. Вот если выкадрировать это лицо, увеличить и сравнить с другими его фотопортретами, тогда сходство установить проще простого.