Александр Авдеенко - Над Тиссой (из пограничной хроники)

С каждой минутой всё туже и туже сжималась петля вокруг врага.

Стрелка часов подходила к цифре, когда по расчётам генерала и по результатным данным операций такого характера нарушители должны были быть схвачены.

Громада ждал. Хотя бы одного взяли живьём…

Тщательно изучив следы, Смолярчук вернулся к собаке.

Витязь успел отдохнуть и успокоиться. Взяв его на поводок, старшина спокойным, но властным голосом отдал команду:

— Нюхай! След!

Витязь возбуждённо нагнул голову, энергично обнюхал следы и рванулся вперёд.

— Хорошо! Хорошо! — одобрял старшина собаку и, чуть сдерживая её на поводке, побежал за ней.

Степанов следовал на расстоянии видимости. Рядом с ним почти плечом к плечу — Каблуков.

Бежать можно по-всякому: быстро, растрачивая силы, или сберегая их и тем самым выигрывая время.

Смолярчук бежал расчётливо, без слепого азарта, губительного для дальнего преследования. Его поведение передавалось Витязю. Собака уверенно шла по следу — сначала по заросшей бурьяном лощине, потом по горному склону, по дну лесного оврага. Густой туман не служил ей препятствием.

Всё, чем обладал Витязь, — смелость, выносливость, отвращение к пище из чужих рук, злоба к посторонним людям, обострённое обоняние, тонкий натренированный слух, уменье лазать по лестницам, прыгать через изгороди, преданность своему хозяину — всё, решительно всё было привито ему человеком. Сотни, тысячи километров проделал Смолярчук с Витязем в часы тренировок. Лесом и оврагами, степью и болотами. Днём и ночью. До ста километров на север, на восток и на северо-восток исходили Смолярчук и Витязь яворскую округу. Вот и здесь, где они сейчас находятся, тоже побывали не раз. Поэтому собака так свободно и уверенно себя чувствует.

Из-за туч вышла луна. Чем круче к северу поднимались горные склоны, тем прозрачнее становился туман. Вот уже сквозь бледную кисею стали видны деревья, каждое в отдельности, а через некоторое время лес стал проглядываться в глубину. Теперь, несмотря на резкое возвышение местности, и бежать было легче — при свете смелее и сильнее себя чувствует даже тот человек, который не боится темноты.

Смолярчук оглянулся. Каблуков не отставал ни на шаг. Он попрежнему бежал слева от старшины, чуть позади. Поверх плеча ефрейтора Смолярчук увидел скуластое, раскрасневшееся, исполненное решимости лицо Степанова.

Где-то слева и справа от Смолярчука шло параллельное преследование. Далеко впереди, там, в горах, к узлам дорог и перевалам, скакали верховые пограничники, спешившие наперерез врагу. Смолярчук пока не видел ни одного пограничника из этих групп, но он твёрдо знал, что начальник заставы послал ему щедрую помощь. И мысль о том, что его товарищи по оружию, его друзья, вся родная пятая застава подняты по тревоге, что все поддерживают его, вместе с ним разделяют ответственность за поимку нарушителей, — мысль эта придавала Смолярчуку силы, укрепляла уверенность в себе.

Витязь равномерно тянул поводок. Волчья его окраска резко выделялась на зелено-мшистом лесном покрове. Массивная, клинообразная морда почти не отрывалась от земли. Между чёрными сухими губами белели крупные клыки. Пушистый хвост то и дело задирался кверху. Остроконечные уши ни на одно мгновение не утрачивали насторожённости. Щетинилась седая шерсть на могучей шее. Сильные лапы оставляли на влажной почве крупные вмятины.

В заболоченной низине, которая возникла внезапно, следы вдруг исчезли. Нет, они не исчезли, это твёрдо знал Смолярчук, они есть, но Витязь их не находил под водой. Он делал круг за кругом, вытягивал шею и принюхивался к верхним слоям воздуха.

Смолярчук подозвал к себе собаку. Лаская её, успокаивая, он размышлял, вверх или вниз по течению заболоченного ручья направились нарушители. Конечно, им выгоднее выйти вон туда, в березняк, растущий на противоположном сухом конце низины. Богатый опыт борьбы с нарушителями, знание их тактики помогли Смолярчуку угадать уловку врага, сэкономить время, сократить путь преследования. Витязь, как и ожидал Смолярчук, быстро нашёл продолжение следа на той стороне ручья, в березняке. Петляя, следы потянулись в гору, потом вывели на светлую поляну, а оттуда снова в густой и сырой лес, куда почти не проникал лунный свет.

Витязь рвался вперёд и визжал. Обычно такое поведение собаки означает, что поблизости затаились нарушители. Смолярчук не остановился, зная, что в лесу на влажной мшистой почве и вследствие малоподвижности воздуха свежий след сохраняется очень долго. Витязь возбуждён именно по этой причине — свежее, «горячее» стал след.

Опыт подсказывал Смолярчуку также, что нарушители приложили все силы, использовали каждую минуту, чтобы как можно дальше уйти от границы, как можно скорее выбраться из запретной зоны на простор. Значит, можно преследовать смелее, не растрачивая драгоценное время на предосторожности. Пока они излишни. Пока!

Собака живёт в мире запахов. В лесу этот мир исключительно многообразен и сложен. Человек не улавливает и сотой доли того, что доступно собаке. На пути Витязя витало множество запахов — эфирных масел, корней многолетних растений, мхов, повреждённого почвенного покрова, прелых листьев, разных лесных обитателей. Витязь различал среди них тот единственный запах следов нарушителей, который учуял на исходном рубеже. Даже боковой ветер не мог до конца уничтожить этот индивидуальный, неповторимый запах разыскиваемых.

— Хорошо! Хорошо! — подбадривал друга Смолярчук.

Вдруг Витязь возбуждённо взвизгнул, резко остановился. Старшина отпустил поводок. Собака стремительно бросилась в сторону. Пробежав несколько метров, она остановилась под деревом, у брошенного нарушителями ранца немецкого образца. Смолярчук поднял его, передал Каблукову и побежал дальше, вслед за собакой.

Дорога! Труднейшая это задача для собаки — не потерять «свой» след на большой дороге, среди других, посторонних следов.

Витязь нерешительно остановился. Простым глазом было видно, как много здесь, по дороге, прошло людей, коров, лошадей. На влажной земле хорошо отпечатались обувь, копыта, колёсные шины.

Нерешительность собаки возросла бы, позволь Смолярчук хоть на минуту усомниться в её способностях. Стоило старшине нервно дёрнуть поводок — и она могла бы мгновенно «забыть» след.

— Ищи, ищи след! — повелительно подал он команду. И Витязь вновь пошёл вперёд.

Пробежав метров двести по дороге, Витязь остановился, усиленно принюхиваясь. Потом он резко, под прямым углом, свернул вправо, потащил старшину в лес и вывел его на поляну, в центре которой были сложены штабеля берёзовых дров. С подветренной стороны поленницы поднимался дым костра и доносились голоса.