Александр Полюхов - Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса

Муса ни о чем таком не размышлял: ему вкололи сильную дозу снотворного. Хотя турок и предупреждал, что больной может не перенести путешествия, другого решения придумать не удалось. Мрачные бородачи, вооруженные до зубов, забрали привезенное рефрижератором продовольствие – в основном лапшу быстрого приготовления и шоколадные батончики – и начали медленное восхождение в горы, к спасительной каменной норе, прикрытой бревнами. Сыпавшийся с утра снег, как и обещал прогноз, усилился, скрывая их следы. Только старый лис, промышлявший у дороги объедками, заметил бандитов и, выждав, потащился следом в напрасной надежде: «Вдруг съестное выбросят по пути?»

Центральная клиническая больница, созданная полвека назад для обслуживания советской номенклатуры, медленно приходила в упадок. Новая элита России предпочитала лечиться за рубежом. Нет, корпуса стояли, оборудование потихоньку обновлялось. Но исчез прежний дух исключительности, а с ним и аккумулированный опыт медперсонала. Светила медицины вымерли или были уволены эффективными менеджерами, взявшими под крыло огромное хозяйство на десятках гектаров леса. Получил извещение о предстоящем сокращении его должности и ведущий анестезиолог-реаниматолог. Оттого рабочий день стал грустным. Особенно тяжелым выдался вечер.

– Матвей Александрович, – Виктор использовал форму официально-больничного обращения, готовя пациента к плохим новостям, – у вас выявлен рак легких второй степени. Конечно, надо дождаться результатов биопсии, но всё, – пошелестел бумажками в медицинской карте, – указывает на тяжелый диагноз.

– И, – Алехин по лицам и недомолвкам других врачей еще раньше понял, что дело швах, – какие варианты?

– Не буду обманывать, – друг продолжил, уже с некоторым облегчением, выполнять нелегкую миссию, которую – к его чести – не перепоручил коллегам-онкологам, – времени мало, меры нужно принимать немедленно.

– Химиотерапия?

– В комбинации с лучевой.

– Шансы?

– Есть, хотя и скромные.

– Сколько мне осталось?

– Год максимум, если сдашься.

– А если бороться по полной программе?

– Лгать не стану: тридцатипроцентная вероятность выживания на горизонте в пять лет.

– Кроме правды ничего не жду. Операция потребуется?

– Видишь ли, сначала терапия должна обеспечить сокращение опухоли, – пояснил доктор, – хотя бы на четверть, лучше на треть. Нужно убрать раковые клетки из лимфатических узлов.

– Такое возможно? – бывший шпион уже уловил общую ситуацию, но по привычке хотел получить максимум важных деталей. – Можешь привести статистику?

– Возможно с Божьей помощью. А цифры грустные. В России ежегодно диагностируют онкологические заболевания у пятисот тысяч человек, а умирают триста тысяч. Рак легких выявляется у ста тысяч. Твой случай из разряда типичных.

– Но я же не работал на шахте, никогда не курил, – отчаяние начало пробиваться через стену самоконтроля, и Алехин с силой стукнул левым кулаком по правой ладони. – Почему у меня?

– Да, курильщики и работники с вредных производств – основной контингент. Только сам знаешь, какой в наших городах воздух.

– Я живу в самом конце Рублевки, где воздух ничем не загажен, до того двадцать лет шпионил в Скандинавии, где атмосфера еще чище, – больной пытался объяснить медику невозможность случившегося, как будто это имело значение и могло что-то изменить.

– Трудно указать на конкретную причину. Может быть генетическая обусловленность. Или когда-то подвергся воздействию радиации, скажем, из-за аварии в Чернобыле, – старался хоть на что-то указать пальцем Виктор, гадая на кофейной гуще.

– Нет, родня у меня таким не страдала. Да, и с радиоактивными материалами контакта не имел, – начал возражать полковник и осекся.

Вспомнил давнюю операцию «Пакет» в Афганистане, когда купил согласие лидера моджахедов на перемирие. Тогда пришлось применить скандий-46. Период его полураспада не позволил боевикам использовать афгани до полного вывода советских войск из страны. «Боже, как давно то было! Неужели проклятый изотоп поразил не врага, а меня? Старые грехи не забыты?» Догадка смахивала на бред и подлежала отторжению. Только психика настойчиво требовала возложить вину за случившееся на кого-то. КГБ подходил идеально, с его-то репутацией.

Матвей молча встал и ушел в палату. Домой ехать не имело смысла, а мобильник отключил еще утром – ему нечего сказать жене, пока нечего. Ночь предстояло провести, переосмысливая существование, точнее – его крохотный остаток. Пусть лучше Виктор позвонит Анне, подготовит к тяжелому разговору о будущем. Алехин еще не знал, станет ли оно полем битвы с собственным взбесившимся организмом или капитуляции перед мутировавшими клетками, убивающими свою обитель – его тело. Навскидку обе перспективы имели серьезные недостатки. И главный среди них – смерть. Быстрая и легкая во втором случае. Медленная и болезненная – в первом. Третий вариант не просматривался. Шпионская изворотливость и смекалка тут помочь не могли. Оставалось надеяться на удачу. До сих пор помогала оставаться в живых. Но, похоже, нынче не тот случай. Волна жалости к самому себе и чувство бессилия впервые за взрослую жизнь захлестнули матерого оперативника, которого избранные прежде знали под псевдонимом товарищ Григ.

К середине ночи спасительная дрема смежила его веки. Мелькали случайные картинки, обрывки воспоминаний, наконец, из хаоса выкристаллизовалась тема животного мира и детства. Вот, мальчик лежит на тахте в полутемной комнате сталинской коммуналки. Тихий шорох прервал послеобеденный сон – на полу появилась крохотная, отчего-то очень страшная мышка. Боясь пошевелиться, малыш затаил дыхание: вдруг хвостатая его услышит, заберется под одеяло и … Шум в коридоре отправляет грызуна назад в норку.

Новый скачок подсознания: мальчишка подрос и с дворовыми товарищами загнал крысу за сарай. Меткий бросок камня и можно тащить мертвую добычу домой, крутя за жесткий хвост. Мама в панике схватилась за сердце. Материализовавшийся вечером папа хвалил: «Молодец, в следующий раз выследи, где крысиное гнездо, и расскажи – вместе отравим». Резкое пробуждение. «А я не забыл тогда помыть руки, как велел отец?». Больше заснуть не удалось, мозг включился, формируя план действий на оставшиеся месяцы. Требовалось предусмотреть всё – перед смертью мужчина должен позаботиться о семье, привести в порядок финансовые дела, примириться с собственной совестью, попрощаться с друзьями.

С похоронами определился давно: с детства привыкшему скрывать свою клаустрофобию Матвею не хотелось даже думать, что придется вечно лежать в тесном, закрытом гробу. Не привлекала и сама идея упокоиться на кладбище, в окружении разложившихся трупов, под камнем с датами рождения и смерти. Никому покойники не нужны, родные редко ходят на могилы. Нельзя, чтобы Анна рыдала на четырех квадратных метрах, окруженных железной оградкой. Лучше обратиться в золу, и пусть ее рассеют на лугах, где ему уже не гулять с собаками. Когда сухую траву по весне сожгут, то пророчество «пепел к пеплу» сбудется. Может, любимые репейники на будущий год станут еще краше. Прелестно сочетание нежного фиолетового окраса Arctium с цепким и жестким характером растения.