Джейк Саймонс - С чистого листа

— Во-первых, на нас спустят всех собак, — сказал Юзи. — Особенно на меня.

— Тебе надо бежать, — сказал Авнери, — уехать из страны. Мы по уши влипли. Кто знает, какой урон мы наносим? Желтый кек настоящий. Черт.

— Никто не может спрятаться от длинных рук израильского правосудия. Как нам обоим известно.

— Черт.

— Теперь нам уже ни за что не удастся предотвратить бомбежку желтого кека, — сказал Юзи.

Авнери поднял голову и перехватил взгляд Юзи. В этот миг интуиция старого друга и проницательность бывалого шпиона подсказали ему, о чем тот думает.

— Она тебя поймала на крючок, да? — сказал он. — Ты согласился помочь МРБ. Ты согласился помочь им избежать израильских авиаударов.

— Я ни на что не соглашался.

Авнери хлопнул себя по лбу.

— Так вот из-за чего весь сыр-бор. Ты с самого начала был ее целью. Боже, как слепы мы были. Все же одно к одному.

— Говорю тебе, ни на что я не соглашался, — повторил Юзи. — Не давал никаких обязательств. Я еще могу отказаться.

— Ты в самом деле думаешь, что МРБ позволит тебе уйти? После этого? Брось, Юзи.

— Не МРБ, а Либерти.

— Ты ведь говорил, что она работает на МРБ.

— Говорил. Работает. Но… между нами личная связь.

— Только не говори, что до сих пор влюблен в нее.

— Послушай, я всего лишь хочу сказать…

— Черт. Хорошо она тебя обработала. Очень хорошо.

Юзи почувствовал, что закипает.

— Заткнись и слушай, — сказал он, сдерживаясь, чтобы не повысить голос. — Да, мы шпионы, но это не отменяет того факта, что мы люди. Человеческим эмоциям всегда есть место, даже в такой игре.

— Боже мой, она окончательно вскружила тебе голову. Эта женщина вскружила тебе голову. Что с тобой?

— Хочешь сказать, что представители разных культур не могут…

— Послушай себя, брат. Просто послушай себя. Послушай, что ты говоришь.

Повисло угрюмое молчание.

— Мой самолет вылетает через полтора часа, — спустя какое-то время проговорил Авнери. — Скоро мне нужно будет уходить.

Юзи не ответил.

— Послушай, — сказал Авнери, — я влез в это исключительно ради денег, но теперь ставки гораздо выше. Ни ты, ни я не понимали, во что ввязываемся. Так что, хочешь совет? Бросай все к чертям. Найди слик, который я для тебя подготовил, возьми новый псевдоним и сваливай из страны. Беги, брат, беги и не останавливайся.

— Но…

— Если замешано МРБ, кто знает, что происходит за кулисами? Один неверный шаг, и нам обоим конец. Тобой забавляются, как двухдолларовой шлюхой. Так что просто бросай все и беги. Делай как я. Вот такой совет. Хватит с нас.

— Но как же наши принципы? — не выдержал Юзи. — Мы уже так далеко зашли, нужно довести дело до конца. Если Иран станет ядерным, наконец-то появится противовес. Израиль и США прекратят задирать нос…

— Не кричи…

— А Россия? Если бы там не было ядерного противовеса, черт знает, что бы сейчас творилось.

Авнери стиснул кулаки и поставил их на стол.

— Знаю, это твоя любимая теория, — сдавленным голосом сказал он. — Но мы с тобой говорим о практике. О реальной жизни. О настоящем ядерном оружии, мать его.

— Послушай, я не отступаюсь от своих убеждений. Я верю в них. Я годами помалкивал в Бюро, сидел тихо, и видишь, к чему это привело. Теперь я не дрогну.

— Но откуда ты знаешь, что твоя доктрина статус-кво верна? Если ты ошибаешься, то на тебя, лично на тебя, может лечь ответственность за ядерную войну.

— Ты не работал в Иране, а я работал. Ты не знаешь языка, не знаешь культуры. Иначе бы ты понимал, что ядерный Иран — это единственная надежда региона. Потому что, пока Иран не перестанет быть мальчиком для битья, мира не достигнуть. Договориться могут только равный с равным. Все это знают.

— А если ты ошибаешься? Иран использует желтый кек, чтобы развязать ядерную войну. — Авнери изобразил маленькое грибовидное облако. — Миллионы погибнут. И случится это по твоей вине.

Юзи с налету хлебнул пива, как будто хотел погасить что-то внутри себя.

— Я не отвечаю за варианты, из которых мне приходится выбирать, — проговорил он. — Я не просил об этой ответственности; она сама меня нашла. Так или иначе, я должен отстоять свои убеждения: либо помочь Ирану стать ядерным, либо позволить, чтобы желтый кек уничтожили. Третьего не дано, не так ли?

— Просто уйди в сторону, брат. Просто уйди в сторону.

— Я не могу уйти от того, что считаю правильным. Ты не понимаешь — Моссад и МРБ просто слова, между ними номинальная разница. Номинально мы с Либерти по разные стороны баррикад, но у нас одно видение. У нас одно сердце. Это дорога будущего. Дорога мира.

Авнери глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла, собираясь с мыслями. Потом решился, взял Юзи за руку и посмотрел ему в глаза.

— Давно хотел тебе кое-что сказать, — проговорил он. — Может быть, следовало сказать об этом раньше. После смерти родителей ты стал другим. Я не психолог, но я вижу разницу. Эта история с Либерти — ей удалось зацепить тебя за живое. В МРБ умные стервецы. На них, как и на нас, работают психологи. Либерти нашла твое уязвимое место. Твоя ахиллесова пята, брат, — смерть родителей. Любовь нужна тебе больше, чем ты думаешь. Иранская оперативница докопалась до этого и завладела твоими мыслями. — Авнери поднялся из-за стола, взял чемодан и пальто. — Поверь, — сказал он, — ты сейчас не в себе. Найди слик. Возьми новый псевдоним. Оставь Либерти и вали к чертям из Британии, пока не поздно. Завейся куда-нибудь подальше. А там уже сиди и спокойно во всем разбирайся, не вмешиваясь в судьбы гребаного мира.

Юзи как будто ударили в живот. Он смотрел, как Авнери растворяется в суете аэропорта, и в горле у него нарастал ком. Оставив на столе десятифунтовую купюру, он поспешил вон из кафе и метнулся к ближайшему туалету. Заперев за собой дверь кабинки, Юзи швырнул об пол мотоциклетный шлем и стукнул кулаками по стене, скрежеща зубами, как эпилептик. Потом сел на корточки на полу, обхватив голову руками. Коль завел свою обычную волынку, отчего невыносимо зачесалось ухо. Юзи ему не отвечал. Так прошло несколько минут. Юзи ждал, что кто-то придет; наверняка кто-то слышал грохот, наверняка полиция аэропорта появится и заберет его. Но никто не пришел. Он еще долго сидел вот так, на корточках, в безвестной туалетной кабинке.

К тому времени, как Юзи выехал из аэропорта, его гнев рассеялся и сменился холодной собранностью; гроза отгремела, и, хотя будущее было туманным, в мыслях наступила новая ясность. Он возвращался в город, на этот раз медленно, не позволяя мотоциклу разгоняться быстрее шестидесяти миль в час, не давая железному скакуну воли, хотя тот и натягивал поводья.

Вскоре он уже ехал по Ист-Финчли, в сторону Ист-Энд-роуд. Небо приобрело цвет его старой формы: темно-серый с синеватым оттенком. Вот-вот должно было рассвести. На горизонте угадывалась бледно-желтая полоса. Юзи повернул на Ист-Энд-роуд и остановил байк напротив дома 83. Авнери толком не сказал, кому принадлежит жилье; Юзи решил, что это какая-нибудь конспиративная квартира, но это не означало, что ему безопасно здесь находиться. Вокруг было тихо. Кое-где начинали чирикать первые птицы, вдалеке прожужжал одинокий автобус. Юзи поставил мотоцикл на подножку, спрыгнул с него и быстро подошел к зеленой распределительной коробке. Опустился на колени, осмотрел ее. Следов проникновения не было видно. Туговато, но крышка все-таки поднялась, как и говорил Авнери. Внутри обнаружился чемодан, закрытый на висячий замок. На удивление тяжелый чемодан. Юзи пристегнул его к багажнику байка и поехал в сторону Масуэлхилл, подыскивая укромное место. Город спал.