Виктор Давыдов - Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Когда в комнату вошел комбриг, все чинно сидели перед наполненными рюмками. Он нарочито серьезно похвалил ребят за исполнительность, а потом, посерьезнев по-настоящему, предложил тост за своих друзей, павших при исполнении служебных обязанностей. Выпили не чокаясь. Выдержав паузу, комбриг взял в руки гитару.

«Снился мне сад, в подвенечном уборе, в этом саду мы с тобою вдвоем…» — приятным баритоном запел он, и Михаил внезапно почувствовал зависть к этому человеку. Весь вечер он подспудно сравнивал себя с ним, и это чувство росло в душе против его воли. Надо же, как повезло мужику, все при нем: и воевал, и большой командир, и орденоносец, и девки к нему липнут. И как поет… А вот он, Михаил, говоря словами популярной песенки, «танцует, как чурбан, поет, как барабан». С девчатами не очень смел, все как-то не складывается. Захотел в Испанию поехать добровольцем — и тут полный отлуп. Только и достоинств что высшее образование да в два раза моложе соседа. Глядишь, и на его долю достанется повоевать, может, и орден заслужит. А там и девчата к нему потянутся. Только вот слух, говорят, он или есть, или его нет. Так что тут дело труба.

«Взоры глубоки, уста молчаливы, милая, как я люблю…» — на этой фразе комбриг закончил петь и весело взглянул на девчат.

— Народ, есть предложение выпить за любовь! — Ласточкин попросил извинения у присутствующих мужчин, чокнулся с каждой из девушек и поцеловал в щечку. Выпив до дна рюмку, он еще раз поздравил всех с праздником, поблагодарил за гостеприимство и вышел из комнаты. В наступившей тишине послышался голос Зои:

— Гитару забыл.

Девушка схватила инструмент и выбежала в коридор.

Странно, но после ухода соседа праздничный энтузиазм присутствующих резко пошел на убыль. А может, сказывалась усталость, дело-то шло к полуночи. Предложение Сергея потанцевать поддержки не получило. Решили пить чай, и Анюта пошла на кухню ставить чайник. За ней в сопровождении Юрия отправилась Татьяна с горой тарелок. Михаил с Сергеем молчали, не глядя друг на друга. Каждый по-своему переживал осадок от разговора с Ласточкиным. Этой идеей они жили уже почти год, надеялись, ждали — и вот на тебе. Внезапно на душе стало пусто и нерадостно.

В комнату вошла Зоя. Как-то по особенному глянув на парней, она быстро взяла пальто:

— Спасибо, ребята, все было очень здорово. Миша, тебе отдельное спасибо. А где девушки?

— Они на кухне посуду моют. И Юрий с ними.

— Ну, передайте им тоже спасибо. Пока, я пошла.

— Постой, пойдем с нами. Мы тебя проводим, — Сергей встал со стула.

— Нет-нет, не надо. До свидания, — с этими словами девушка выскользнула за дверь.

Глебов непонимающе глянул на друга:

— Что это с ней?

— А ты не понял? По-моему, втюрилась в него по уши. Ну, чего так глядишь? Давай-ка лучше махнем еще по маленькой.

Они продолжали обсуждать отдельные моменты прошедшей вечеринки, когда вошедшая с чайником Анюта по-хозяйски прервала их диалог:

— Миша, как-то нехорошо получилось. Про пирог-то мы совсем забыли. Отнеси кусок Ивану Терентьевичу, пусть с утра чаю попьет.

— И бутылку пива захвати, с утра поправится, — хихикнул Сергей.

Осторожно ступая, Михаил подошел к двери в комнату Ласточкина и тихо постучал. Никто не ответил, но дверь подалась внутрь. «Видно, спит», — подумал парень и решился войти. В полутемной комнате за ширмой на кровати бурлила жизнь во всех ее проявлениях. Поставив тарелку с пирогом и бутылку с пивом на стул у двери, Глебов быстро вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

У подъезда стояли долго, договариваясь о планах на завтрашний выходной день. Юрий ушел раньше, и две пары медленно прошлись до конца дома, благо дождь, ливший целый день, закончился, слегка потеплело, и в воздухе запахло настоящей весной. Решено было сходить завтра в кино на «Волочаевские дни», поэтому встречу назначили на двенадцать часов около кинотеатра «Ударник». Попрощавшись, Михаил и Анюта не спеша пошли обратно. Праздничные посиделки заканчивались, и их участники постепенно расходились. Анюта обратила внимание на черный легковой автомобиль, стоявший за деревьями невдалеке от их подъезда. Она даже сделала предположение, что это вернулась Екатерина Марковна. Вспомнив увиденное в комнате комбрига, Михаил усмехнулся в темноте, но промолчал. Поднимаясь по лестнице, они встретили шумную компанию, спускавшуюся с верхнего этажа, и взаимно поздравили друг друга с праздником. В этот момент у стены вниз по лестнице пробежала девушка в пальто с поднятым воротником. Михаил, уставший от бурно проведенного дня и количества выпитого алкоголя, не обратил на нее внимания, но в следующую секунду получил тычок в бок.

— Ты ее видел?

— Кого?

— Ну, эту… Зою. От него бежала. Надо же, пару раз глазками стрельнула, и он поплыл. А еще орденоносец. Ну, точно жена вернулась и его с ней застукала.

— Да брось ты. Она ушла давно. Слушай, а может, она забыла чего и вернулась?

— Ага. Вернулась, а дожидаться нас не стала. Наивный ты, Миша, как…

— Ну а если и от него? Может, у них любовь с первого взгляда?

— С первой рюмки. Пьяному, известно, море по колено. Эх, быстро она пробежала, а то бы я ей сказала…

— Ну-ну… я сказала давеча про Ивана Савича, — с иронией буркнул себе под нос Михаил.

— Да ну тебя, Глебов, несерьезный ты какой-то.

Вот и снова они одни в комнате. Выпитое за день добавило куражу, и Михаил решительно обнял девушку. Та мягко отстранилась:

— Подожди. Дай мне, пожалуйста, полотенце.

Он достал из комода полотенце, и Анюта ушла в ванную. Михаил почти разделся, но опять раздался дверной звонок, и звонили опять к ним.

— Да едрена мать, что за наказанье такое, — пробурчал он, снова натягивая штаны.

За дверью стоял дворник Василий. Увидев Глебова, он повернулся к кому-то стоящему сбоку и сказал:

— Вот они и есть.

Отстранив дворника, перед Михаилом появился среднего роста мужчина в пальто и кепке, с красными от бессонницы глазами. За ним стояли еще двое одинаково одетых крепких мужчин, один постарше, другой помоложе.

— Главное управление государственной безопасности, лейтенант Климов, — предъявив удостоверение, представился старший. — Вы Глебов?

— Да, а что случилось?

— Комсомолец?

— Кандидат в члены партии.

— Очень хорошо. Будете понятым. Где проживает Ласточкин Иван Терентьевич?

— Вон там, — Михаил показал на дверь комбрига.

— За мной, — бросил через плечо старший и глянул на Глебова. — Пошли.

У двери комбрига все остановились, прислушались. Мощный храп был слышен даже в коридоре. Климов дал знак одному из чекистов, и тот нажал ручку двери. Она была не закрыта. С пистолетом в руке Климов бесшумно вошел в комнату, за ним последовали его спутники. Один, который помоложе, встал к двери, второй, постарше, по знаку Климова подошел к постели хозяина. Двинувшемуся в комнату дворнику чекист у двери жестом велел оставаться в коридоре.