Роберт Ладлэм - Предательство Борна

Но Борн, не обращая внимания на Лернера, мысленно прокручивал различные варианты, что помогало ему хотя бы на время забыть беспокойство за судьбу друга.

– Произошло одно из двух, – наконец решительно промолвил он, – или Мартин погиб, или он захвачен в плен, где его подвергают изощренным допросам. Несомненно, отправка еще одной группы – это не выход.

– «Скорпионы» набираются из наших лучших и самых опытных агентов – закаленных работой в Сомали, Афганистане и Ираке, – заметил Лернер. – Поверьте, их огневая мощь придется вам очень кстати.

– Огневая мощь двух «Скорпионов» никак не смогла решить ситуацию на Рас-Дашане. Я пойду один – или вообще не пойду.

Борн четко обозначил свою позицию, но заместитель директора не собирался сдаваться без боя.

– Борн, там, где вы видите так называемую «гибкость», организация видит безответственность и неприемлемую опасность для всех, кто вас окружает.

– Послушайте, это вы пригласили меня сюда. Вы просите меня об одолжении.

– Отлично, забудем о «Скорпионе-3», – сказал Старик. – Я знаю, что ты работаешь в одиночку.

Лернер закрыл папку.

– Взамен вы получите всю информацию, все средства транспорта, всю помощь, которая вам потребуется.

Директор шагнул к Борну:

– Я уверен, что ты не откажешься от возможности отправиться на поиски своего друга.

– В этом ты прав. – Борн спокойно направился к двери. – Черт побери, делайте что хотите с теми, кто у вас под началом. Что же касается меня, я буду искать Мартина без вашей помощи.

– Подожди! – Голос Старика раскатился по всем углам просторного кабинета. В нем проскочили призвуки свистка локомотива, идущего ночью по пустынной местности. Ядовитая смесь цинизма и грусти. – Подожди, ублюдок.

Борн не спеша обернулся.

В глазах директора сверкнула враждебная злоба.

– Уму непостижимо, как только Мартин ладит с тобой. – Сплетя руки за спиной, он по-военному прошел к окну и остановился, глядя на безукоризненный газон внизу и Мемориал ветеранам войны во Вьетнаме. Развернувшись, он прошил Борна насквозь неумолимым взглядом. – Твоя заносчивость вызывает у меня отвращение.

Борн молча выдержал его взгляд.

– Ну хорошо, никакого поводка не будет, – отчеканил директор ЦРУ. Его затрясло от едва сдерживаемой ярости. – Лернер позаботится о том, чтобы ты получил все необходимое. Но я скажу тебе вот что: ты уж, черт возьми, верни Мартина Линдроса назад!

Выйдя вместе с Борном из кабинета директора ЦРУ, Лернер провел его до конца коридора в свой собственный кабинет. Он сел за стол и, увидев, что Борн предпочел остаться стоять, откинулся назад.

– То, что я вам сейчас расскажу, ни при каких обстоятельствах не должно покидать пределы этой комнаты. Старик назначил Мартина главой секретного оперативного отдела под кодовым названием «Тифон», в задачи которого входит исключительно противодействие мусульманским экстремистским террористическим группировкам.

Борн восстановил в памяти, что имя Тифон пришло из греческой мифологии: так звали вселявшего ужас стоголового отца безжалостной Гидры.

– Но у нас уже есть контртеррористический центр.

– КТЦ понятия не имеет о существовании «Тифона», – сказал Лернер. – Больше того, даже у нас в управлении об этом отделе известно только тем, кому это необходимо.

– То есть этот ваш «Тифон» – вдвойне засекреченное ведомство.

Лернер кивнул.

– Мне понятен ход ваших мыслей: ничего подобного не было у нас со времен «Тредстуона», школы убийц. Но на то имеются веские причины. «Тифон», скажем так, явление в высшей степени противоречивое, насколько это беспокоит могущественные реакционные элементы в президентской администрации и в Конгрессе. – Он поджал губы. – Выражусь более откровенно. Линдрос создал «Тифон» с нуля. Это не подразделение нашего ведомства; по сути дела, это совершенно независимое ведомство. Линдрос настоял на том, чтобы быть полностью свободным от бюрократического контроля. Кроме того, по самой своей природе «Тифон» осуществляет свою деятельность по всему земному шару – Линдрос уже открыл отделения в Лондоне, Париже, Стамбуле, Дубае, Саудовской Аравии и еще в трех местах на Африканском роге. Главная его цель – проникнуть в террористические ячейки, чтобы уничтожить всю сеть изнутри.

– Проникнуть в ячейки, – повторил Борн. Значит, вот что имел в виду Мартин, когда говорил ему, что, если не считать самого директора, он во всем управлении совершенно одинок. – Святая чаша Грааля контртеррористической борьбы, но пока что никому не удавалось даже приблизиться к цели.

– Потому что во всех подобных ведомствах мусульман можно по пальцам пересчитать, а арабистов еще меньше. В ФБР из двадцати тысяч сотрудников только тридцать три человека обладают хотя бы ограниченными познаниями в арабском языке, причем ни один из них не работает в тех подразделениях Бюро, которые занимаются проблемами терроризма на территории нашей страны. И на то есть свои причины. Ведущие лица администрации по-прежнему крайне неохотно привлекают к сотрудничеству мусульман и арабистов – им просто не доверяют.

– Глупая близорукость, – заметил Борн.

– Однако такие люди существуют, и Линдрос потихоньку их вербовал. – Лернер поднялся из-за стола. – Итак, общее направление я вам указал. Следующей остановкой, насколько я понимаю, будет знакомство с самими сотрудниками «Тифона».

Как и подобало вдвойне засекреченному контртеррористическому ведомству, «Тифон» скрывался глубоко под землей. Подвальные помещения здания ЦРУ были переоборудованы и заново отделаны строительной фирмой, всех до одного сотрудников которой досконально проверили на благонадежность, после чего заставили подписать конфиденциальное соглашение, которое обеспечивало им двадцатилетнее пребывание в закрытом федеральном учреждении в том случае, если жадность или глупость толкнет их нарушить молчание. А все оборудование, которое заполняло подвалы раньше, было отправлено в ссылку в пристройку.

По пути из кабинета заместителя директора Борн на минуту заглянул в царство Анны Хельд. Вооружившись именами двух агентов, перехвативших тот самый разговор, из-за которого Мартин Линдрос отправился на противоположный конец земного шара по следу контрабандных ВИРов, он сел в кабину специального лифта, осуществлявшего прямое сообщение пятого, директорского, этажа с подвалом.

Когда кабина, вздохнув, остановилась, на левой створке дверей ожила жидкокристаллическая панель – электронный глаз, придирчиво изучивший крошечный черный восьмиугольник, который Анна закрепила Борну на лацкане пиджака. На восьмиугольнике была нанесена цифровая кодовая комбинация, видимая только сканеру. И лишь после этого стальные двери раскрылись.