Сергей Бакшеев - Дирижер

— Только не надо серенад под окнами. Запомни мой телефон.

Второй день подряд Лия часами колесила с Санатом по городу на новенькой «семерке». По требованию Дирижера стекла были опущены, они ехали медленно и молчали. Санат откинулся на подголовник высокого кресла, закрыл глаза и сосредоточился на слухе. Со стороны казалось, что девушка вынуждена везти пьяного парня. Он отключился, а она толком не умеет управлять машиной.

— Это цирк какой-то, на нас пялятся, — жаловалась Лия.

— Третья скрипка, но не та, — откликался Санат и просил поехать в новый район.

Когда очередной эмоциональный таксист обгонял «семерку», Лия вжималась в кресло и роптала:

— Представляю, какими словами он меня обзывает.

Санат прекрасно слышал, что думают сочинские таксисты о безмозглой телке за рулем, но предпочитал не отвлекаться и успокаивал:

— Мы заняты делом. Мы найдем инструмент.

Под конец второго дня Лия не выдержала, резко затормозила и потребовала:

— Я чувствую себя полной дурой! Ты можешь объяснить свой метод?

— Я слушаю.

— Что слушаешь?

— Город. Если где-то в округе воспользуются твоей «ямахой», считай, мы ее нашли.

— Никто не осмелится выступать с редкой скрипкой в нашем городе.

— Достаточно потревожить инструмент, коснуться струн, — разъяснял Санат.

— Не смеши! Что ты можешь услышать? Толпы народа, музыка гремит в каждой кафешке, да еще водители хвастаются акустикой.

Мимо проехали старые «жигули», сотрясающиеся от грохота автомагнитолы.

— Ну вот! — показала Лия.

— Шум мешает. Поэтому я сосредоточился только на электроскрипке, — признался Санат и предложил: — Не веришь? Могу доказать.

— Как?

— Я сейчас выйду. Ты уедешь на километр, скажешь что-нибудь обычным голосом и вернешься.

— И?

— Я сосредоточусь на твоем голосе и повторю фразу. Только закрой окна, чтобы другие не услышали.

Лия рассмеялась и толкнула Саната:

— А ну вылезай! Только учти, если не повторишь — пойдешь пешком.

Через несколько минут она вернулась и потребовала, опустив стекло:

— Ну? Что я сказала?

Санат замялся, не решаясь повторить. Девушка обрадовалась:

— Ага, съел, хвастун! Я тебя проучу! Беги за мной, может сжалюсь.

«Семерка» тронулась с места. Ехидная девушка прощально махала рукой из окна. Дирижер крикнул вслед:

— Ты такой странный, Санат, необычный. Может за это я тебя и люблю.

«Семерка» резко затормозила. Санат подошел, молча сел рядом с Лией. Она смущенно призналась:

— Ты угадал, — и поспешила пояснить: — Кроме последнего слова. Да и вообще, я пошутила.

Санат не стал настаивать. Признание в любви прозвучало не глаза в глаза, и он не знал, как к этому относиться. Они продолжили поездку. Лия надолго задумалась, а потом спросила:

— Как тебе это удается?

— Сам не знаю. От папы передалось.

— А кто он? — заинтересовалась девушка.

— Композитор. Но не такой, как другие.

— А ты, значит, Дирижер. И тоже не такой, как другие.

Под вечер Лия высадила Саната около гостиницы «Жемчуг».

— Тебе скоро выступать, а мне, увы.

Она укатила. Дирижер сел на скамейке напротив длинного фасада гостиницы, пробежал взглядом по рядам окон, прислушался. А если скрипку украл кто-нибудь из постояльцев? Тогда инструмент еще здесь. Неужели вор не захочет притронуться к необычному инструменту?

Его покой нарушил Самородов, вышедший из отеля. Он сел рядом и пояснил:

— Сана сказала, где ты. И я решил прийти, обсудить наши дела. Не люблю через стены.

Дирижер молча взглянул на родственника и продолжил прослушивать гостиничные номера.

Антон заговорил о наболевшем:

— В сейфе у Хозяина уже полно бабла, а мы не работаем, чего-то ждем. В любой момент шулеры могут укатить. Нужно брать сейф немедленно.

Самородов не дождался реакции и перешел к уговорам:

— Санат, ты можешь отключить директора голосом. Заберешь у него ключ от сейфа, а дальше мы с Саной справимся. Не ради себя прошу, ради будущего нашего ребенка.

Дирижер прослушал все номера отеля — безрезультатно, скрипка себя не проявила. Он сосредоточился на кабинете директора. Портновский находился на рабочем месте и заискивающе разговаривал по телефону с городским чиновником.

Антон проявлял нетерпение:

— Что ты молчишь? Я же согласился с твоим планом — не дергаться по пустякам. Но прошло до фига времени. В директорском сейфе тысяч тридцать, не меньше. Надо брать!

Дирижер поморщился. Зачем повышать голос? Если бы обычные люди обладали десятой долей его слуха, о планах Самородова узнала бы уже половина отеля.

— Санат, пора действовать, — упрашивал Антон. — Ты вырубишь Хозяина или нет?

Подслушанный телефонный разговор директора отеля с важным чиновником навел Дирижера на мысль. Он сказал:

— Отключать Хозяина не требуется. Мы его напугаем.

Санат Шаманов работал музыкантом в ресторане гостиницы «Жемчуг» более года и за это время волей-неволей прослушал сотни разговоров «не для посторонних ушей». Он знал многие секреты персонала и руководства. Чаще всего это были любовные интрижки: кто, где, когда и с кем. А также денежные махинации и деловые связи по принципу — ты мне, я тебе.

Предусмотрительный директор гостиницы Портновский поддерживал личные отношения со многими городскими шишками. Санат припомнил, как Рудольфа Матвеевича не раз предупреждали по телефону о служебных проверках, и тот прятал сомнительные документы из сейфа в незаселенный номер.

А если трюк повторить? Ведь неожиданную проверку можно организовать.

Санат объяснил свой план Самородову.

— Попытка не пытка, — согласился Антон.

— Тогда не будем откладывать. Возвращайся к Сане, и будьте наготове.

Хозяину гостиницы Шаманов позвонил из гримерной. Он помнил голос городского прокурора и без труда копировал его.

— Рудольф Матвеевич, приветствую! Прокурор Звягин беспокоит.

— Слушаю, Павел Петрович.

— Ко мне коллеги из центрального аппарата пожаловали. Любят москвичи за государственный счет летом на море ездить.

— Нужен номер с хорошим видом? — предугадал Портновский стандартную просьбу. — На сколько дней?

— Оптимист. Как бы на года у тебя счет не пошел.

— В каком смысле? — напрягся Портновский.

— Москвичи разозлились. С прокурорской проверкой сейчас к тебе едут. Ты уж прости, Рудольф, не смог их остановить. Ты сам виноват.

— В чем?

— Вчера они захотели в твоем ресторане отужинать, а их не пустили. Швейцар на взятку намекал.

— Позвонили бы мне! У нас столики по заказам, но для нужных людей всегда что-нибудь найдется.

— Вот я и говорю — сам виноват. Москвичи обижены, полномочия у них большие, могут провести обыск, изъять документы.