Герман Матвеев - Сборник повестей "Дела давно минувших дней"

Теперь читатель имеет представление о главном герое и можно продолжать повесть.

Пришел гость. Надежда Васильевна сообщила мужу об этом многозначительно, и не только потому, что гости приходили к Прохоровым редко, но потому, что это был какой-то особенный гость. Велюровая шляпа, хорошее пальто, красивый галстук, кольцо с большим камнем на пальце — все это она мгновенно увидела и оценила. Изысканно-вежливое обращение, тонкие усики, аромат дорогих духов…

— Ваня, к тебе пришли…

— Кто?

— Не знаю… Снимай пижаму… скорей, скорей! — тихо говорила она мужу, подавая пиджак. — Милости просим! Проходите, пожалуйста! Вы уж извините… у меня такой беспорядок… не прибрано…

Иван Петрович с недоумением смотрел на снимавшего пальто гостя, но когда тот приветливо улыбнулся, такое же благожелательное выражение отразилось и на его лице.

— Иван Петрович Прохоров? — спросил гость.

— Совершенно верно.

— Очень рад, дорогой Иван Петрович! С большим трудом разыскал вас… Очень рад видеть вас в добром здравии…

Гость крепко пожал руку и не выпускал ее. Глазами он сверлил Ивана Петровича, словно искал в лице его знакомые с детства черты.

— Выглядите вы прекрасно!

— Ваня, может быть, вам чайку? — спросила жена и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.

— Та-ак! — протянул гость, выпуская руку Ивана Петровича и оглядываясь. — Очень рад, что вы уцелели, сохранились так сказать… Для нас это имеет теперь некоторое значение…

Иван Петрович смотрел на посетителя и делал вид, что обрадован его приходом, не понимая впрочем — кто он и зачем пришел?

— Чернобурая лиса возвращается домой след в след! — неожиданно и очень четко проговорил посетитель.

Улыбка сбежала с губ Ивана Петровича, и он поднял брови.

— Что! Не ждали? — спросил гость, внимательно наблюдая за переменой выражения на лице хозяина.

— Да… признаться, не ждал.

— Ну еще бы… столько лет!

— Да, да… много лет… много воды утекло… — пробормотал Иван Петрович, думая, вероятно, что перед ним школьный товарищ или приятель студенческих лет, которого он забыл.

В самом деле, не придет же незнакомый человек на квартиру и не будет держаться с такой уверенностью. Напоминание о чернобурой лисе лишний раз доказывало о каких-то совместных играх или занятиях…

— Вы меня простите, но от неожиданности я немного растерялся…

— Вполне понятно! — с усмешкой сказал гость, бесцеремонно усаживаясь на стул. — Нас никто не слышит?

— Н-нет…

— Я король треф!

Попробуйте поставить себя на место Ивана Петровича, дорогой читатель, и вы поймете его состояние. Кто может с серьезным видом называть себя королем треф? Только сумасшедший… Так, по всей вероятности, и решил Иван Петрович.

— Я вижу, вы удивлены! — продолжал между тем незваный гость. — Впрочем, понятно… Это для вас новое. Очень хорошо, что вам удалось сохраниться. Теперь вы можете быть спокойны. Все архивы в наших руках и всякая случайность исключена. Вы в полной безопасности… Что слышно в Главсовхозе? — неожиданно приветливым тоном спросил он, увидев, что в комнату вошла Надежда Васильевна.

Иван Петрович до такой степени был напуган и чувствовал себя в таком беспомощном состоянии, что потерял дар речи. Слова гостя откладывались где-то глубоко в сознании, но смысла их он не понимал. Сумасшедшие обычно вызывают любопытство у нормального человека, но только не в таких условиях. Иван Петрович и сумасшедший были один на один и между ними было расстояние в два метра.

Жена достала из шкафа лимон и, обворожительно улыбаясь, сделало новую попытку завязать беседу.

— Я никак не ждала такого приятного посещения… К сожалению, Ваня меня не предупредил…

— Напрасно беспокоитесь… я зашел буквально на пять минут.

— Но стаканчик чайку, — надеюсь, вы не побрезгуете? — настаивала Надежда Васильевна.

— В другой раз. Сейчас я тороплюсь к поезду.

— А вы с какого вокзала едете?

— С Финляндского.

— Так это же очень близко? На троллейбусе три минуты. Летом мы часто отдыхаем в Токсово…

Воспользовавшись этим разговором, Иван Петрович пересел на другое место, подальше, и почувствовал себя несколько легче. Между ним и гостем стоял стол. Если бы тот вздумал броситься на него, то можно спрятаться сначала за кровать, а затем выскочить за дверь.

Несмотря на гостеприимство хозяйки, засиживаться у Прохоровых, по-видимому, не входило в расчеты «Короля треф». Как только Надежда Васильевна снова вышла из комнаты, он сразу переменил тон и заговорил быстро, холодно, деловито.

— Мне кажется, что мой приход не обрадовал вас, Иван Петрович? Вы уже привыкли бездельничать и примирились с ролью обывателя. Ничего не поделаешь! Придется кое-что пересмотреть. Борьба продолжается, но другими средствами. Сейчас ваша карточка находится в несколько другой системе свободного мира. Мы не скупимся и щедро поощряем хорошую работу. Но дисциплина у нас продолжает оставаться суровой… Думаю, что вас не нужно об этом предупреждать. Вы не новичок и школа у вас первоклассная…

Гость посмотрел на часы и, прислушиваясь к звукам, доносившимся из кухни, поморщился.

Иван Петрович хотел что-то возразить, но вместо этого только откашлялся, сообразив в последний момент, что сумасшедших раздражать нельзя.

— Вот, вот! — с удовольствием сказал тот, приняв этот кашель за согласие. — Главсовхоз хорошее место. Там и продолжайте работать. В ближайшее время получите задание. Но встречаться вы будете не со мной, а с «Пиковой дамой»…

Видя, что после этих слов Иван Петрович еще больше вытаращил глаза, гость усмехнулся и деловито продолжал:

— Сейчас мне некогда объяснять. Она все расскажет. С женщиной встречаться всегда удобно под предлогом ухаживания. Она придет к вам и предъявит игральную карту. Пиковую даму. Этого вполне достаточно. Остальное будет зависеть от вас…

Надежда Васильевна принесла кипящий чайник и захлопотала вокруг стола. Откуда-то появилась начатая баночка варенья, рассыпное печенье и даже несколько любимых сыном конфет «Зефир». Но все это не соблазнило «Короля треф», он встал, подошел к хозяину и протянул руку.

— Надеюсь, вам все ясно? Вопросов нет?

— Да, да… то есть, я хочу сказать — нет… Вопросов нет, — пробормотал Иван Петрович.

— Неужели вы так и уйдете! — с огорчением спросила Надежда Васильевна.

— К сожалению, тороплюсь. Как-нибудь в другой раз…

Невозможно угадать, что творилось в душе Ивана Петровича, тем более что внешне он никак себя не проявлял. Сидел как приклеенный на стуле и с выражением тупого испуга смотрел на дверь, куда только что вышли «Король треф» и провожавшая его жена. Странный визит оглушил, выбил из привычной колеи, спутал все представления о реальности.