Сергей Макаров - Непобедимые

Президент усмехнулся. Да уж, времена сильно поменялись. Точнее, даже не столько времена, сколько люди. Они-то как раз менялись куда охотней и резче, чем окружающий мир. И Орлов, в отличие от большинства россиян, точно знал, почему это произошло.

Была ведь страна, не самая худшая в мире. С недостатками, куда от этого деться, но покажите хоть одно государство в мире, которое полностью соответствует критерию идеального. Думается, что не будет такого на политической карте, хоть ты ее десять раз рассмотри.

Против СССР велась целенаправленная психологическая война. Нет, она не имела ничего общего с теми параноидальными бреднями, которые так активно распространялись и распространяются среди «коммунистов». Все было проще и сложнее, обыденнее и страшнее. Нападение шло одновременно на каждом уровне, медленно и незаметно. Каплю за каплей в сознание советских людей внедряли мысли о том, что это государство не имеет права на жизнь, что сама идея социализма порочна и нежизнеспособна, что надо обязательно изменить все так, как принято в «цивилизованном» мире.

Орлов всегда полагал, что СССР, несмотря на все его недостатки, надо было сохранить, а не разрушать. Снос дома никогда не был оптимальным путем для его улучшения. Можно было провести реформу власти, промышленности, что-то изменить в устройстве государства в целом. Тем самым можно было избежать многих мерзостей, которые произошли на постсоветском пространстве. Того же самого бандитского беспредела девяностых годов или ограбления народа всякими «МММ» или «Тибетами».

Однако что произошло, то произошло. И коль скоро история не знает сослагательного наклонения, Орлову, как и всем прочим, приходится жить с тем, что есть.

А что есть, если вдуматься? Есть бардак в головах у целого поколения, который с каждым годом все увеличивается. И это касается не только среднего россиянина. Множество людей, так или иначе значимых для государства, стали фактически его врагами. Для них слово «патриотизм» было не то архаизмом, не то ругательством, а порой и тем и другим сразу. Единственными критериями, которыми эти люди оценивали окружающий мир, были деньги и некая неосязаемая вещь, которая называлась «престиж».

– ФСБ берет под надзор всех сотрудников НПИ «Малахит», которые так или иначе были причастны к работе над системами наведения ракеты «Бирюза-2». Это требует времени, потому что людей работало достаточно много на разных этапах.

И пока что не так просто разобраться, кто из них имел реальную возможность внести искажения в работу.

– Да, у ФСБ немало работы. Никаких зацепок пока что?

– Ни единой. Но через двое суток трудно ожидать результата. Кто бы нам ни противостоял, это не дилетанты. Они наверняка продумали все.

– Это упадническая позиция, – сказал Каратаев. – Все-таки в расследовании задействованы десятки человек, если не сотни в общей сложности, так что можно надеяться и на быстрый результат. Кстати, а как насчет «черного ящика» первой ступени?

– Уже нашли. Он упал вместе с прочими остатками там, где и предполагалось. Устройство отвезли в техническую лабораторию, чтобы снять с него данные. Результат ожидается приблизительно через пять часов.

– Почему так долго?

– Ну, так получилось, там нашли существенный недостаток конструкции: оказывается, в новой ракете «черный ящик» располагается так, что при отстреле первой ступени его здорово обжигает выхлопом второй. Теперь нужно хорошо поработать, чтобы добыть данные.

– А там точно что-то осталось? – подозрительно спросил генерал Каратаев.

– Ну, современные устройства подобного рода выдерживают воздействие высоких температур в течение двадцати минут. Все произошло гораздо быстрее, так что техники надеются на лучшее.

– Это хорошо, – медленно проговорил Антон Иванович.

– Антон Иванович, ты что-то надумал? – уточнил президент.

– Я думаю, что в нашем деле не обошлось без помощи самых верхов. То есть я предлагаю вам внимательней приглядеться к тем, с кем приходится работать. Причем не столько для того, чтобы пресечь деятельность потенциального шпиона, сколько ради возможного использования его в наших целях. Понимаете?

– Да, конечно! – согласился президент, удивленный тем, что ему самому не пришла в голову столь элементарная мысль. Хотя, что удивительного. Так всегда и получается, что за сложными действиями не вспоминаешь простые.

Несколько секунд подумав, Николай Ильич спросил:

– Антон Иванович, можно попросить вас о помощи? У вас в подразделении очень серьезное аналитическое звено, есть также грамотные оперативные работники и неплохие агентурные связи. Могу я поручить это вам?

– Да, разумеется, – согласился Каратаев. – Я подберу людей и дам им соответствующие указания. С вашей стороны мне понадобится полное организационное содействие.

– Безусловно! – согласился Орлов.

Закончив разговор с Каратаевым, президент повесил трубку и посмотрел на часы. До прихода китайского посла оставалось еще десять минут – можно было еще успеть выпить кофе.

Посол был невысок ростом, однако держал себя так, что казалось – он одного роста с президентом Орловым, в котором было аккурат сто восемьдесят сантиметров. Словно подчеркивая, что он здесь по исключительно неприятному делу, китаец оделся в черный костюм и стал удивительно похожим на работника похоронной конторы. Ну и физиономия китайца была под стать гардеробу – ничего не выражающая, но вместе с тем мрачная и постная. Хотя кто их разберет, этих азиатов, – их мимика, жесты, вообще манеры никак не пересекаются с западными. Они только притворяются или, скорее, мимикрируют, чтобы хоть как-то находить общий язык с гуайло, «круглоглазыми», как принято в Поднебесной называть людей европейской внешности.

– Здравствуйте, Николай Ильич, – посол говорил с акцентом. Он работал в России уже четыре года, постоянно общался с местными, но не стал говорить чище ни на йоту. Зато можно было биться об заклад, что понимает он каждое слово, каждый фразеологический оборот. А учитывая то, что азиаты на голову превосходят и русских, и Запад в вопросах психологии, этот невозмутимый тип наверняка читает своего собеседника, как раскрытую книгу.

– Добрый день, товарищ Ким Ючжэнь, – Орлов протянул руку для приветствия.

Посол ответил на рукопожатие и, подчиняясь жесту президента, сел в кресло возле невысокого столика.

– Я полагаю, что нам лучше сразу же перейти к делу, – сказал Орлов.

– Да, конечно. Ситуация сложная, некогда тратить время на глупости, – сказал Ючжэнь. Николай Ильич отметил, что в голосе у официального представителя Поднебесной появился несвойственный тому металл.