Ростислав Самбук - Крах черных гномов

Девица молча слушала, закрыв глаза. Карл знал — запоминает каждое слово. Что ж, Шрикель сможет завтра еще раз убедиться в правдивости Карла Кремера.

— Фон Вайганг твой родственник? — спросила Эмми. — Это он или фрау Ирма покровительствует тебе?

В ее тоне Карл уловил неподдельный интерес. Значит, ради ответа на этот и последующие вопросы и устроен весь спектакль. Он почти наверняка знал, о чем дальше спросит Эмми, и не ошибся. Девица лениво потянулась и сказала равнодушно:

— Тебе повезло. Поддержка такой важной персоны, как группенфюрер, — большое дело. — Секунду помолчала и вдруг добавила; — Вряд ли он делает это бескорыстно… Хотя, — спросила кокетливо, — может, ты нравишься фрау Ирме?

Вот оно что! Шрикель понимает, что Вайганг не поселил бы в своем доме человека без какой-то цели. И гауптштурмфюрер хочет знать какой. Что ж, есть весьма убедительная версия.

Карл захохотал.

— За кого ты меня принимаешь, деточка? Фрау Ирма — не для меня… Ей бы сбросить этак лет пятнадцать… А ты хитра, — погрозил ей пальцем, — но я все равно ничего не скажу. Хочешь разузнать о наших делах с группенфюрером, не так ли?

— Глупенький, иди сюда, — кивнула ему Эмми.

Карл плюхнулся на тахту рядом с ней. Снова погрозил пальцем.

— Я нни-ичего тебе не скажу…

— На хочешь — и не нужно, — прижалась к Кремеру девица, — меня это и не касается. Хотя я не верю, чтобы фон Вайганг так просто симпатизировал тебе…

— А кто говорит, что просто так? Группенфюрер у меня вот где! — Крамер хвастливо сжал кулак.

— Ну!.. — недоверчиво вскинула брови Эмми. — Ни за что не поверю…

— Точно! — словно в запальчивости выкрикнул Карл. — Но это се-екрет… Тсс!.. — приложил палец к губам.

У Эмми так и вспыхнули глаза.

Кремер придвинулся к девице, прошептал на ухо:

— Группенфюрер оч-ч-чень зависит от меня. У нас… деловые отношения и…

— А-а… — махнула рукой она, — это неправда.

— Ей-богу, — поклялся Кремер. — Он понимает, что бриллианты — лучше всяких ценностей.

— Мне так хочется иметь перстень с бриллиантом. — Эмми заглянула Карлу в глаза, и он понял: девица поверила ему.

А вот поверит ли Шрикель? В конце концов Карл сделал все, что мог. Осталось только доиграть роль. Что бы сделал на его месте настоящий Кремер?

Карл поморщился и пообещал:

— Будет тебе перстень, милая…

Протянул руку, чтобы обнять девицу.

— Погоди, я сейчас…

Эмми легко выскользнула, соскочила с тахты. Кремер пробурчал что-то нечленораздельное, ткнулся лицом в подушку, закрыл глаза и притворился, что сразу заснул. Эмми щелкнула выключателем, села на тахту, погладила Карла по щеке. Но он не шелохнулся, а когда девица прижалась к нему, недовольно буркнул что-то и повернулся лицом к стене.

Снова щелкнул выключатель.

— Пьяная свинья!.. — выругалась Эмми. Хлопнула дверь.

Карл заворочался на тахте, устраиваясь поудобнее, и вскоре уснул.

Утром его разбудил Шрикель. Карл захлопал глазами, озираясь вокруг, и спросил:

— Где я?

— У нас в гостях… — засмеялся Шрикель.

— Голова болит… — пожаловался Кремер. — У вас нет таблетки?

— Не лучше ли это? — гауптштурмфюрер потянулся к бутылке с вином.

Карл с отвращением поморщился.

— Не могу даже смотреть, — признался. — Дайте таблетку.

Шрикель вышел. Карл внимательно осмотрел себя. Все как надо: брюки помяты, галстук развязался, пиджак валяется на полу. Услышав шаги гауптштурмфюрера, сгорбился, уткнувшись лицом в ладони.

— Ну и вид у вас! — усмехнулся Шрикель.

— Ничего не помню, — промямлил Карл. — Напился, как свинья.

— Пустое. Все вчера перебрали.

— Я не скандалил?

— Наоборот, были очень галантным кавалером, и фрейлейн Эмми просила…

— Постойте, — перебил его Карл, — кажется, я начал ухаживать за ней?

Гауптштурмфюрер смерил его изучающим взглядом.

— Она почему-то рассердилась… Что случилось?

Кремер провел ладонью по лицу.

— Ничего не помню, — ответил задумчиво. — Полный провал памяти. Может, я позволил себе лишнее…

— Неважно, — махнул рукой гауптштурмфюрер. — Компания своя, и девочки без претензий. Плюньте.

Карл видел: Шрикель держится с ним совсем по-иному. Уже проинформирован. Вот она — власть денег. Стоило гауптштурмфюреру узнать, что Кремер занимается крупными денежными операциями, — и совсем другое обращение.

— Хотите взглянуть на шедевры искусства? — предложил Шрикель.

Кремер не колебался и секунды. Безнадежно махнул рукой.

— Мне глубоко противны все шедевры мира, — произнес плаксивым голосом. — В другой раз.

— Здорово же вы нахлестались, — захохотал гауптштурмфюрер.

Возвращаясь домой, Карл начал анализировать события вчерашнего вечера. Шрикель, готовя яму для Кремера, сам попал в нее. Оставалось выяснить, не врал ли он, говоря об эвакуации произведений искусства. Ясно только одно: пи он, ни Мюллер, ни Дузеншен — эсэсовец с физиономией убийцы — не смыслят в живописи. Правда, они могут заниматься только лишь организационными делами. Не зря же Шрикель предлагал Карлу посмотреть на какие-то шедевры — значит, картины есть…

Кремер вдруг остановился. А что, если картины — лишь для отвода глаз?… Откровенность Шрикеля подозрительна. Гауптштурмфюрер изо всех сил старается, чтобы Карл поверил ему, даже приглашал посмотреть шедевры. Во всяком случае, следует делать вид, что не сомневаешься в искренности Шрикеля.

День прошел в ожидании. Карл никуда не выходил из своей комнаты, валялся на диване, притворяясь больным. От обеда отказался. Догадывался, что Шрикель интересуется им, и делал все, чтобы у гауптштурмфюрера не возникло никаких сомнений.

Около пяти Кремер выскользнул на улицу. Не пошел к остановке автобуса, а побродил в роще, которая начиналась за виллой Вайганга. Немного подмерзло. Опавшая листва шуршала под ногами, на лужах звенели тонкие льдинки. Убедившись, что никто за ним не следил, Карл остановил автобус и сел в него уже за остановкой. От сегодняшней встречи с Ульманом зависело очень многое, а береженого и бог бережет…

Не успел еще Крамер спрятаться в закоулке, как услышал шаги на ступеньках. Ульман, спускаясь, опирался на скользкую кирпичную стену. Старик знал этот путь так, что свет был ему не нужен: восемь ступенек, пятая и седьмая разбиты. Поворот, и еще десять. Груда битого кирпича, узкая щель вместо прохода, еще четыре ступеньки… Не вздрогнул, когда Карл осветил его фонариком. Убедившись, что перед ним Кремер, поздоровался, крепко пожав руку, и сказал шепотом:

— Могу вас порадовать… Завод можно взорвать. Но нужно до черта динамита.

Карл задумался. Он не только не имел ни грамма взрывчатки, но и не знал, когда она будет и будет ли вообще. А Ульман ждал прямого и точного ответа.