Юрий Горюнов - Zero. Кольца анаконды

После ранения я не возвращался на родину, ни разу. И даже дядя считал, что я погиб. Мое настоящее имя с тех пор больше нигде не упоминалось. А по жизни у меня было много имен. Я знал несколько языков, неплохо стрелял, а стрельбе «флэш» меня учил испанский террорист в Уругвае, который потом погиб. Постоянным у меня оставался только псевдоним «ZERO», который я выбрал, когда согласился на нелегальную работу разведчика. Почему «ZERO»?Меня уже давно нет, того, кем я родился,а если нет, то остается число ноль. Физически есть, а по документам нет, вот и выбрал – ZERO. Это число, без него не обойтись в жизни, но в тоже время, в его кажущейся пустой информации скрыто порой больше, чем, кажется.

До встречи с Алексеем я несколько лет был «законсервирован», меня окружили «мертвым» пространством. Все было сделано по совету Алексея, в предыдущую встречу. Решение принимал я сам, в Центре, не возражали, хотя это нонсенс, когда сотрудник предлагает такое, но в этом был резон. В то время были провалы, потому что перебежчики сдавали нелегалов. Мне было легче, я не работал группой, обо мне даже в архивах было записано, что погиб, и лишь где-то лежала маленькая папочка, в которой было написано, кто я. А так все задания были по моему имени, что мне дали в училище Сергей Никандров. Под этим именем я учился. К этим архивам, как думаю, почти нет доступа, и раскрытию информация не подлежит, а учитывая, что я жил за границей уже более двадцати лет, то руководство мудро решило подстраховаться, так, на всякий случай. Там понимали, что как говориться «нет человека, которого нельзя купить, а если его нельзя купить, его можно продать». Вот чтобы не было торговли, и был я «законсервирован». Это дало мне некоторое время не светиться, а просто жить, но пришлось поменять сферу деятельности.

Менять имя не хотел. Мне в процессе выполнения заданий приходилось сталкиваться с английской разведкой МИ-6 и меня там знали под моим французским именем, так, что не хотелось столкнуться с кем-либо случайно, под другим именем. После принятия решения, я закрыл свой бизнес, чтобы раствориться. Тогда я вернулся в Париж, и морально готовился к тому, как известить своих сотрудников, что оставляю бизнес. Решение принял оптимальное.

Однажды я собрал всех на совещание и сообщил им:

– Мне очень жаль, но я оставляю этот бизнес.

Реакцией на мое сообщение было молчание и тишина. И я их понимал, дела шли неплохо, с чего бы вдруг.

– О причинах говорить не будем, вы здесь ни при чем. Я не хочу оставлять вас без работы и подыскивать нового хозяина, поэтому компанию разделяю на равные части и предлагаю вам ее выкупить. Чтобы не загонять вас в рамки финансового удушья, вы выплачиваете мне минимальный первоначальный взнос, а в дальнейшем будете перечислять средства на мой счет. Как только доля будет выплачена, каждый из вас вступает в полное владение своей долей. Заказы у компании есть, так что не пропадете. Вот такое мое решение.

– А все-таки хотелось бы знать причину? – поинтересовался мой заместитель.

– Я устал и хочу отойти от дел, а просто владеть и не работать глупо. Первое время я вообще планирую уехать, пока не знаю, чем буду заниматься потом, но подумаю. Была бы голова, а мысли придут.

– А салон?

– С ним тоже расстаюсь. Сейчас мне важно узнать ваше мнение по поводу моего предложения. Подумайте несколько дней, обсудите и скажите свое решение.

После этого я покинул офис. Такое же предложение я сделал и Элен -моему директору салона. Она могла пригласить к себе в компаньоны кого хотела.

В течение нескольких дней я не появлялся в офисе, но в конечном итоге мои предложения были приняты. Мы оформили все необходимые документы передачи прав. В целях предосторожности, я открыл новые счета, сменил банк, где арендовал банковскую ячейку с документами. В общем, потихоньку наводил после себя порядок. Но, уехать, не повидавшись с Николя, одним из владельцев магазина на Монмартре, я не хотел.

Когда я зашел в его магазинчик, Николя стоял за прилавком, что-то показывая покупателю. Увидев меня, он кивнул в знак приветствия, я же, чтобы не мешать его торговле стал рассматривать картины, что висели на стенах или стояли на полу. Вскоре покупатель ушел, унося сувенир, и Николя подошел ко мне.

– Давно тебя не видел.

– Да все дела. У тебя время есть?

– Для тебя найду. – Он вызвал из подсобного помещения помощника, мы вышли и разместились в кафе, где любили иногда посидеть, выпить по стаканчику красного сухого вина. Сделав заказ, я обратился к нему:

– Я пришел попрощаться.

Мое сообщение ни как не отразилось на его лице. Николя вообще всегда был спокоен.

– Совсем? – спросил он.

– Как получиться. Я продал свой бизнес и уезжаю.

– Далеко?

– Пока не знаю. Салон я передал Элен, так что когда она будет к тебе обращаться, ты уж не груби ей с ценами.

– Считай, что в ее лице, я буду продавать тебе.

У меня сложились с ним за несколько лет знакомства хорошие, хоть и не дружеские, отношения. Он был значительно старше меня, но это нам не мешало. С ним было легко и просто, как с хорошим старшим братом. Иногда я покупал у него картины для своего салона.

– Что чувствуешь?

– Грусть.

– Тогда ты уверен, что делаешь правильно?

– Николя, я уже взрослый мужчина и эмоции не командуют мной. Мне захотелось сменить обстановку, да и вообще сферу деятельности.

– Жениться тебе надо было.

– Я с детства умею увертываться от женитьбы, впрочем, как и ты.

– Важно, чтобы смысл был в твоем увертывании, впрочем, как и в смысле жизни.

– Когда жизньначинает терять смысл, то не все так плохо, это позволяет дожить до глубокой старости.

– Это верно. Вот я живу и, в общем, без всякого смысла, просто наслаждаюсь жизнью, и все. Что голову забивать? Пусть она кому-то покажется бессмысленной, но она моя.

– Да,ладно тебе. Смысл твоей жизнив том, что ты не мыслишь себя без магазина, без этого кафе, без этих людей, что проходят мимо.

Николя задумался: – Наверное, это не приходило мне в голову. А твой?

– А свой я еще ищу.

– Не заблудился? Возраст не юноши.

– Это да, но что делать? Ищу все еще. А может быть он у меня в маленьких радостях, как и у тебя, только для этого надо посидеть и подумать.

– Ты стареешь, становишься сентиментальным. Но если так, то я тебя понимаю; необходимо осмотреться, чтобы понять, что все ли делал так, как хотелось.

Я промолчал в ответ. Мы смотрели на прохожих, потягивая вино из стаканов. Николя не задавал лишних вопросов, любопытства по отношению ко мне он никогда не проявлял.

– Я пойду, – сказал я, посмотрев на него. – Мне пора.

– Если будешь в наших краях, заходи, буду рад тебя видеть.

– Спасибо.

Мы встали, крепко пожали друг другу руки и разошлись.