Эьчин Гасанов - Убийство журналиста

На площадке танцевали пары. Мелик обратил внимание на длинную девушку, иностранку, одетую слишком вызывающе и вульгарно для азербайджанской страны: на ней были черная фетровая шляпа, черные очки, блузон с глубоким декольте, трикотажные шорты и высокие сапоги от Кардена, подчеркивающие стройность и длину ее ног. Она непристойно танцевала с молодым бакинцем, одетым под хиппи, но со вкусом.

В бедро Мелика вонзились коготки, и сладкий голос Ули прошептал ему на ухо:

– Она вам нравится?

– Она привлекательна, – признался Мелик.

– У вас нет никаких шансов, – засмеялась Уля. – Она лесбиянка.

Пойдемте танцевать.

Уля увлекла Мелика на площадку и, пренебрегая ритмом, приклеилась к нему.

– Вам нравится здесь? – спросила она. Мелик улыбнулся.

– Не думал, что восточное гостеприимство не знает границ.

Уля прыснула.

– Это древняя спартанская традиция. Когда-то, двадцать веков назад, спартанские женщины отдавались только иностранцам в красивых садах.

Музыка прекратилась, и Уля неожиданно указала Мелику на высокого блондина атлетического телосложения, стоявшего у стойки бара с рюмкой в руке.

– Гараш должен знать, где находится Мила, – сказала она. – Он знает всех этих девиц.

Она увлекла Мелика к бару и представила его. Гараш оказался довольно общительным человеком. В клетчатом пиджаке, с дешевой цепочкой, безукоризненно уложенными волосами, прилизанным желе, всем своим фанфаронским видом одеколонщика – шампунчика он походил на старомодного соблазнителя довоенных лет.

– Ты знаешь, где сейчас Мила? Высокая блондинка, которая появлялась в обществе шлюх? – спросила Уля.

Гараш охотно ответил.

– Разумеется. Она уехала с прокурором Атаевым, ты знаешь, с тем, который всегда приходит сюда в голубых джинсах. Они решили провести недельку в Анталье.

Он повернулся к Мелику.

– Если хотите, я представлю вас, когда она вернется. Дело стоящее…

Уля покачала рыжей головой.

– Он обойдется без тебя, – сухо отрезала она и увлекла Мелика к столику.

– Кто этот тип? – спросил он.

– Он говорит, что он продюсер, но это вранье. Он чем-то торгует с

Италией и спит со скучающими дамами. Но у него двойное гражданство.

Мелик удивился.

– Почему двойное?

– Его отец кажется, был дипломатом. Не знаю.

Должно быть, в Азербайджане дипломатические паспорта передаются по наследству. В общем неплохое решение проблем при получении виз.

Мелик лишний раз убедился в том, что Баку был решительно странным городом.

Внезапно он увидел Ефима Файнера, только что севшего за стойку бара. Он сделал знак Мелику, и тот оставил Улю на несколько минут.

Подойдя к американцу, Мелик сразу заметил на его лице следы озабоченности.

– Как дела? Нормально? – спросил Файнер.

– До нормального еще далеко. Представьте себе, я не смог найти убийцу за несколько часов. Пока что собираю информацию.

Американец нахмурил брови.

– Не теряйте времени. Мамед Садуллаев умирает от страха.

– Я должен кое-что проверить, – сказал Мелик. – Но мне нужно подкрепление: Мандл Певзнер и Берл Лазар. Я тоже не желаю преждевременной кончины Мамеда Садуллаева. – Это прекрасная мысль, – признал Ефим Файнер. – Я уже слышал об этих парнях.

– Вам не кажется, что вы поступаете неосторожно, общаясь со мной на публике? – повторил свой прежний вопрос Мелик. – Может быть, мне прикрепить к лацкану пиджака этикетку: "Секретный агент"?

Ефим Файнер рассмеялся.

– В Баку всем все известно… Вы видите тех трех типов? Сейчас они продают в Афганистане русские танки, переданные Ираку, захваченные Израилем и проданные им Норвегии…

Ефим Файнер поприветствовал одного азербайджанца, почти такого же крупного, как он сам, с лысой головой, в кружевной сорочке. Тот, сидя на табурете, пожирал глазами девушку в трикотажных шортах.

– Это Али, – вполголоса объяснил Файнер, – азербайджанский коп.

Он всегда таскается по барам и бывает в курсе всего, что происходит, но никогда ничего не скажет. Я уже говорил вам, что азербайджанцы не хотят вмешиваться в наши истории. Это настоящие джентльмены.

Али приветливо улыбнулся Ефиму Файнеур и снова погрузился в свою эротическую мечту.

Клуб был битком набит танцующими или жующими посетителями. Можно было увидеть много молодых и красивых женщин.

Мелик вернулся к столику, где его с нетерпением ждала Уля.

Она красноречиво посмотрела на него.

– Может быть, уйдем отсюда?

…

Толик Баландин внимательно осмотрел фасад драматического театра на площади Физули. Он быстро вышел из "Тойоты" и нырнул в боковую дверь театра, которая, как было условлено, оказалась не запертой.

Толик закрыл за собой дверь и очутился в полной темноте.

Приглушенный голос спросил:

– Толя?

– А вы кого ждете? – раздраженно спросил Баландин.

Ему не нравилось это ночное рандеву. Обычно он встречался с резидентом ФСБ в банке в рабочее время. Он считал, что это гораздо безопаснее.

Зажегся свет, и Толик увидел Алхутова с пистолетом в руке.

– За вами не следили?

Толик пожал плечами.

– Не думаю. Почему вы меня вызвали так поздно? Это рискованно.

Русский порылся в кармане плаща и протянул Толику небольшой пакет.

– У меня для вас срочное дело. Вам нужно отправиться в отель "ИДР

Глаза". Поднимитесь на четырнадцатый этаж и повесьте это на ручку двери 906. Желательно, чтобы вас никто не заметил.

Толик был ошарашен.

– Вы шутите?

– Мне не до шуток, – отрезал сотрудник ФСБ. – Необходимо обезвредить вражеского агента. И это единственная возможность доставить пакет в его комнату…

– А если он его выбросит?

Русский усмехнулся.

– Уверен, он этого не сделает.

Уля горделиво вышла из лифта гостиницы "ИДР Глаза". По тому, как она держалась в кабине, Мелик понял, что ночь предстоит бурная.

– Что это?

Она остановилась перед дверью, на ручке которой висел пакет величиной с сигарную коробку, и взяла его в руки.

– Можно, я открою?

Не успел Мелик предостеречь, как она уже дернула за веревочку, чтобы развязать узел. В темноте блеснул маленький желтый параллелепипед. У Мелика бешено забилось сердце.

Это был золотой слиток в виде гроба, точно такой же, какой ему показывал сегодня днем Мамед Садуллаев! ФСБ не терял времени. Мелику стало не до любви.

– Золото… – прошептала Уля.

Ее глаза заблестели. Мелик взял слиток из рук Ули и осмотрел его.

Любопытное уведомление.

– Что это значит? – спросила Уля.

– Мамед Садуллаев получил точно такой же, – сказал Мелик. – Это значит, теперь я тоже в опасности.

Она нахмурила брови.

– Вас хотят убить?

– Может быть, попытаются. Вам страшно?

Она покачала головой.