Борис Акунин - Квест

— Да, я хорошо владею древним искусством окулопенетрации, которое ныне именуют «месмеризацией» или «животным магнетизмом». А Наполеон, в отличие от вас, не знает, как защищать мозг от такого воздействия. Коротко говоря, он со всем согласился и поблагодарил меня за бесценную помощь. Приказ отходить на Можайск уже подписан и разослан командирам корпусов. Можете торжествовать победу. Ваша армия дойдёт до Парижа, русский царь станет диктовать свою волю Европе. Всё благодаря вам. Считайте, что это мой подарок вам — прежнему.

— Почему «прежнему»? — нахмурился Самсон. Он всегда считал, что обладает чрезвычайно быстрым умом, но его мозг не поспевал за зигзагами беседы.

— После того, что я вам поведаю, вы станете иным человеком. В определённом смысле вы вообще перестанете быть человеком.

Нельзя сказать, чтоб диковинные эти слова совсем уж застали профессора врасплох. Он давно подозревал нечто подобное, а всё же вздрогнул.

— У меня была такая гипотеза, но я полагал её маловероятной, — прошептал Фондорин. — Кто вы? Представитель Высшей Силы? Или сама Высшая Сила? Вы — Бог?

Произнесённые вслух, эти слова прозвучали ужасно глупо, хуже того — антинаучно . Самсон почувствовал, что краснеет. Но Анкр нисколько не удивился, а усмехнулся:

— Вы, подобно императору, желаете знать, Поводырь я или поводок? У меня нет ответа. Это всё равно ничего не меняет.

— Но Бог существует? — очень тихо задал ещё один глупый вопрос профессор.

Фармацевт ответил непонятно:

— Бог — Случайность, которая нарушает планы. Но это не избавляет нас от ответственности. Мы делаем то, что должно, и не удовлетворяемся утешением «будь что будет».

— Кто «мы»?

— Судьи, — молвил барон. — Мы — Судьи.

— Не знаю, друг мой, каково происхождение этого названия. Мой предшественник предполагал, что от Судей Израильских, которым посвящена библейская «Книга Судей». Я же не исключаю, что это звание передаётся из поколения в поколение с ещё более древних времён. «Небесный Судья» — одно из почётных титулований главного жреца в Древнем Египте. Как бы там ни было, с тех пор, как возникла цивилизация, всегда существовал очень узкий круг людей, обладающих знанием, которое намного опережает время и содержится в сугубой тайне. Не из-за любви к секретам, не из-за жажды власти, а из понимания, что завоевания пытливого ума могут стать опасны, попав в корыстные, жестокие или неумелые руки. Именно таковы во все эпохи были земные правители: корыстны, жестоки и неумелы. Судьи, подобно атлантам, пронесли на своих плечах через тысячелетия бремя ответственности за выживание человеческого рода.

— А сколько их? То есть, вас…

— Судей должно быть всегда двое, чтобы не нарушался Великий Баланс, не прекращался вечный конфликт противоположностей, благодаря которому жизнь не обрывается и не замирает, а движется вперёд. Есть Чёрный Судья и Белый Судья. Они ничего не знают друг о друге, две эти линии никогда не пересекаются. Каждый из Судей должен существовать так, будто второго Судьи нет, и вся ответственность за мир лежит на тебе одном.

— Скажите, барон, а ваша… судейская мантия… какого она цвета?

— Чёрного. Но не пугайтесь. «Чёрное» и «Белое» — это не Добро и Зло. Перед всяким Судьёй стоит лишь одна задача — всеми силами оберегать мир от двух крайностей: от слияния в единое целое и от распада на мириад частиц. То есть от чрезмерного Порядка и от чрезмерного Хаоса. И то, и другое означало бы гибель.

— И вы даже не догадываетесь, где находится Белый Судья, кто он?

— Увы… Очень возможно, что Белая Линия давным-давно пресеклась. Ведь мы тоже смертны и подвержены Случайности — той самой, о которой я уже говорил. Деятельность Судьи сродни работе человеческого разума, который пытается всё предусмотреть, учесть, обезопасить — и часто оказывается бессилен перед произволом Рока… И всё же я верю, что где-то на свете живёт мой напарник. Несколько раз, когда из-за моей неосмотрительности или по воле Случайности мир оказывался на краю гибели, происходило какое-нибудь нежданное событие, чудодейственно исправлявшее ситуацию. Я склонен видеть в этом вмешательство Белого Судьи. Хотя, возможно, то была рука Поводыря. Есть Бог или Его нет, для нас не то чтобы неважно — это ничего не меняет. Нам, Судьям, оглядываться не на кого. Надеяться тоже. Мы — крайние. За нами пропасть.

— Но… но это же очень страшно!

— Страшно слабым и бессильным. А мы неплохо вооружены.

— Чем?

— Знаниями, мой юный друг, знаниями. Мои предшественники, каждый из которых увлекался какой-то областью науки, сделали немало выдающихся открытий и собрали их в одной копилке. Это сокровище передаётся от Судьи к Преемнику по эстафете, обогащаясь век от века. Но изыскания всегда производились не ради отвлечённых интересов науки, а во имя одной совершенно конкретной цели: защиты и развития человеческого общества. Что, по-вашему, важнее всего для общества?

— …Разумность и терпимость в отношениях между членами?

— Нет. Разумность и терпимость — это результат долгой эволюции в правильном направлении. А направление задаёт кто?

— Кто?

— Тот, кто ведёт общество за собой. Вождь — как бы он ни назывался: кесарем, падишахом или президентом. Египетских фараонов опекали верховные жрецы, но эта схема оказалась несостоятельной. Судья не может занимать официальной должности при дворе — он неминуемо становится мишенью интриг, борьба с которыми отбирает слишком много времени. Есть и ещё одна причина, по которой мы не можем быть на виду. О ней я расскажу вам позже.

— Так вот для чего существует ваш «эликсир власти»! Чтобы помогать барану, который ведёт за собою стадо?

— Именно. С точки зрения выживания общества самым главным из человеческих талантов является дар управления. Задача Судьи — найти человека, щедро наделённого этой способностью, и помочь ему выполнить его предназначение. Великий вождь — это инструмент, с помощью которого Судья прорубает штольню в скале истории. Мы берём большого человека и делаем из него великана. Приходилось ли вам видеть изображения фараонов на египетских папирусах и барельефах? Царь всегда изображён в виде гиганта, многократно превосходящего своими размерами подданных. Именно таким и видел себя правитель, сделавший глоток эликсира: неуязвимым, упирающимся головою в облака, подавляющим всех вокруг своей несокрушимой волей.

— Это всегда был воин, полководец?

— Вовсе нет. Если мир требуется как следует встряхнуть, тогда Судья действительно подыскивает завоевателя. Если же довольно обойтись реформами или нужно сохранить существующее положение, мы избираем правителя мирного — преобразователя либо консерватора. Правильный выбор кандидата это целая наука. Со временем я подробно посвящу вас в её тайны. Потенциальный гений власти обладает набором из семи обязательных природных качеств: быстрота ума, неугомонная любознательность, честолюбие, настойчивость, вечная неудовлетворённость результатом, жёсткость характера и небоязнь одиночества. Как я уже говорил вам однажды, весьма желательно подбирать личность эпилептоидного склада. Такое устройство мозга многократно увеличивает действенность препарата.