Борис Громов - Лубянская ласточка

Наташа Бережковская, маленькая и невообразимо легкая, несется по полутемному, узкому и длинному коридору огромной коммунальной квартиры, сбегает по лестнице.

…Арбатские переулки, дворы – для Наташи целая вселенная.

– Наташенька! Ната! Через два часа – домой! Обедать! – раздается сверху из открытого окна.

Девочка поднимает очаровательную головку, улыбается и… неожиданно все исчезает: и дом, и двор… Перед глазами только темная затягивающая тьма, в которую она падает, кажется, целую вечность.

«Чертов сон, я уже знаю все твои варианты. Когда ты, наконец, оставишь меня?» – в полудреме шепчет мадам Легаре.

По огромной спальне плывет протяжный бой старинных напольных часов, и мадам Натали Легаре окончательно просыпается, широко распахивает глаза, чтобы отбросить ночное наваждение, и резко встает одновременно с седьмым ударом. Высокое стрельчатое окно приоткрыто, из парка веет свежестью… Натали, с упоением вдыхая утреннюю прохладу, подходит к зеркалу. Она довольна своим отражением: возраст не лишил ее ни блеска, ни прелести, внезапно проявившихся в юности, как неожиданный летний ливень. …Каштановые волосы, серые миндалевидные глаза. Она знает, что иногда они меняют цвет и становятся пронзительно-зелеными. Как изумруды в ее любимых серьгах.

…Этот замок в Нормандии, местечке Сан-Пьер, в двух часах езды на авто от Парижа, Натали приобрела три года назад. Замок располагался недалеко от узкой, но довольно глубокой речки, пробившей себе путь у самого подножья гор. Натали, однажды увидев эту «живописную руину», как мысленно окрестила замок, решила, что непременно купит его в ближайшее время. Так, в конце концов, и произошло. Обыкновенная автомобильная прогулка обернулась выгодной сделкой. Мадам Натали Легаре оказалась в нужное время в нужном месте.

Замок опоясывает ров, заполненный водой. Через него еще с древних времен перекинут подъемный мост, который и сейчас, став стационарным, остается единственным проходом в замок, стены которого обвивают виноградная лоза и плющ. Натали, в первый раз ступив на подъемный мост, почувствовала себя абсолютно защищенной от неутешительного ветра времени.

На территории поместья, обнесенного старой каменной стеной, расположился большой парк с подстриженной английской лужайкой и огромными вековыми деревьями. В южной его части – все современные атрибуты la dolce vita [1]: крытый бассейн с солярием и раздвигающейся крышей, два теннисных корта, площадка для гольфа и, конечно, конюшня. Но это сейчас.

Атогда властная старуха, владелица замка, не желала даже слышать о продаже родового поместья. Но вскоре она умерла, а ее многочисленные родственники искренне обрадовались возможности разделить наследство, избавившись от «священных камней». Кризис, охвативший в те годы Францию, превратил для Натали этот памятник старины в легкую добычу. Никто из французов не решился бы на приобретение подобной недвижимости, требующей огромных денежных вложений. Но мадам Натали Легаре могла себе это позволить.

Жители городка Сан-Пьер, расположенного обок средневекового шедевра, мало что знали о его новой хозяйке. Любопытствующим туристам говорили разное, представляли ее то наследницей знаменитого русского княжеского рода – называя звучные фамилии, – то дочерью шейха из Эмиратов. Кроме самой Натали, правды не знал никто. Тем таинственнее становилась богатая красивая иностранка с французской фамилией.

В длинном, убогом коридоре надрывался телефон. В двадцати комнатах коммуналки проживали около семидесяти человек. Но Наташа твердо знала, что звонок – ей. И, конечно, Эдик! Как всегда, он придумал что-то интересное! Иначе зачем в воскресенье будить так рано? Еще только восемь утра! Она стремглав бросилась к телефону, чтобы не вызвать в очередной раз гнев соседей за ранний звонок. До аппарата, висящего на стене, метров пятьдесят, не меньше. При этом приходилось лавировать между прислоненными по обе стороны коридора велосипедами, тазиками для стирки, детскими ванночками. Но главное – не столкнуться с этим мерзким Ашотом Гаспаряном, который всегда норовил зажать ее в коридоре и больно ущипнуть за попку. К счастью, на этот раз все обошлось.

– Привет, Эдик! Отчего не спится? – с беспощадной издевкой спросила она, сняв телефонную трубку.

– Послушай, Натка…

– Называй меня Натали, – попросила она.

С детства вместо ненавистного «Наталья» она называла себя разными звучными, как ей казалось, именами, ревнуя младшую, правда, порядочную дурнушку сестру к ее изысканному – Изольда. Как только не называла Наташа себя – Мартой, Агатой, Аделиной… Все эти имена, безусловно, шли ей. Но имя «Натали» с ударением на последнем слоге на французский манер осталось надолго. Навсегда…

– Ну, если ты хочешь… – усмехнулся Эдик.

– Хочу, – твердо сказала она.

– Короче, бери пару чувих и махнем на пляж в Татарово. Лешка Мерседес и Гарик нас ждут на малой Плешке.

На молодежном сленге того времени так называли небольшую площадку с телефонными автоматами в конце Никитского бульвара.

При упоминании Лешки Мерседеса Наташа сразу решила: конечно, она поедет! Об этом парне она уже много слышала от Эдика, но знакома с ним не была. Она знала, что бездетный Лешкин дядя недавно вернулся из Нью-Йорка, где много лет работал где-то в ООН. Ей было наплевать на какой-то ООН, но главное… главное, что этот самый дядя подарил племяннику, по случаю окончания школы, привезенный из Америки «мерседес»!!! Это при том, что по Арбатской площади проезжали за час максимум два «москвича», четыре «Победы» и один ЗИМ, а личные машины, да и то советского производства, имели только известные военачальники, крупные ученые и звезды Большого театра. Заграничные машины, кроме старых колымаг, привезенных победителями после войны из Германии, находились во владении иностранных миссий и посольств. Эти авто, появляющиеся на улицах Москвы, неизменно собирали восхищенную толпу зевак. Если такая машина останавливалась, люди подходить боялись, полагая, что это почти как «нарушение государственной границы». Понятно, что обладание иностранным автомобилем возносило молодого человека на недосягаемую высоту. Прокатиться с Лешкой Андриановым, да еще на глазах у соседских девчонок, значило утереть им всем нос на вечные времена. Уже тогда Наташа решила, что шикарный автомобиль как символ успеха, принадлежности к обществу избранных однажды будет и у нее. Каким образом? Она об этом еще не думала. Однако твердо верила: если сильно чего-то захотеть, так и будет. Даже поездка рядом с владельцем такого чуда – первый шаг на пути к заветной цели!