Ян Флеминг - Казино «Руаяль»

В «ситроене» трое мужчин и Веспер. За рулем, подавшись грузным телом вперед, сидел Намбер. Рядом — коренастый «корсиканец». Левой рукой он сжимал рычаг, торчащий между передними сиденьями и похожий на тот, с помощью которого регулируется сиденье водителя.

Сзади, откинув голову и глядя куда-то вверх, сидел второй телохранитель Намбера, длинный и худой. Он, похоже не обращал ни малейшего внимания на спидометр. Правой рукой он медленно поглаживал обнаженное бедро лежащей рядом Веспер.

Ее длинное бархатное платье было задрано вверх и перехвачено веревкой над головой. Чтобы она не задохнулась в этом мешке, на уровне лица была прорезана маленькая дырка. Веспер не двигалась.

Намбер то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, следя за приближающимися фарами «бентли». Гончая была уже не более чем в километре, но он был спокоен и даже сбавил скорость до ста километров в час. На вираже он замедлил ход еще больше. Через несколько сот метров дорожный знак показал приближающееся пересечение с второстепенной дорогой.

— Внимание! — громко сказал Намбер «корсиканцу».

Тот крепче сжал рычаг. За сто метров до перекрестка скорость машины упала до пятидесяти километров в час. В зеркало Намбер видел, как фары «бентли» осветили вираж.

— Давай!

«Корсиканец» резко рванул рычаг. Багажник «ситроена» хищно распахнулся. На дороге что-то зазвенело, потом послышался ровный скрежет, как будто за машиной тянулась длинная цепь.

— Хватит!

«Корсиканец» опустил рычаг. Скрежет прекратился.

«Бентли» был уже на вираже. Намбер резко развернул «ситроен» на месте и, выключив подфарник, свернул налево на узкую грунтовую дорогу.

Здесь «ситроен» затормозил. Трое его пассажиров тут же выскочили из машины и, прячась за невысоким кустарником, побежали к перекрестку, уже освещенному фарами «бентли». Все трое были вооружены пистолетами, длинный, кроме пистолета в правой руке, держал круглый черный предмет.

«Бентли» с воем, как экспресс, летел на них.

Когда Бонд заложил вираж, всем телом помогая длинной машине плавно пройти опасный участок, он обдумывал план своих действий на момент, когда расстояние между двумя машинами значительно сократится.

Он был уверен, что противник попытается, если представится возможность, уйти на какую-нибудь боковую дорогу. Выйдя из виража и не увидев только что мелькавшие впереди габаритные огни, он инстинктивно сбросил газ. Заметив указатель, он приготовился к повороту.

Стрелка спидометра показывала не больше ста километров, когда Бонд проскочил мимо черного пятна на правой обочине, пятна, которое он принял за тень отстоявшего неподалеку дерева. Впрочем, даже если бы он сразу понял, что там стоит «ситроен», он бы не успел ничего предпринять. В ту же секунду под правым крылом блеснула сталью дорожка острых шипов.

Бонд машинально нажал на тормоза и изо всех сил вцепился в руль, стараясь выправить резкий занос влево, но лишь на долю секунды сумел выровнять машину. С обоих правых колес мгновенно сорвало покрышки, и тяжелую машину со скрежетом развернуло поперек дороги, швырнуло боком влево на насыпь и снова вынесло на шоссе; передние колеса медленно оторвались от асфальта, все еще святящиеся фары нацелились в небо, машина на миг замерла, как испуганный богомол, и рухнула, сминая кузов и дробя стекла.

В наступившей звенящей тишине, такой, что всем свидетелям этой сцены показалось, что они оглохли, чуть слышно шуршало, крутясь, переднее левое колесо.

Выйдя из укрытия, Намбер и его люди остановились в нескольких метрах от «бентли».

— Оставьте оружие и идите вытащите его, — приказал он. — Я вас прикрою. И поосторожнее с ним. Мне не нужен труп. Шевелитесь, скоро рассвет.

Громилы засуетились. Они опустились на колени, один из них достал длинный нож, вспорол край брезентовой крыши «бентли» и схватил Бонда, который был без сознания и не шевелился, за плечи. Второй протиснулся между насыпью и машиной и через разбитый ветровик высвободил ноги Бонда, зажатые между рулем и крышей. Понемногу им удалось вытащить его наружу. Они были мокры от пота, все в масле и пыли, когда опустили Бонда на асфальт.

Худой приложил руку Бонду к груди, потом несколько раз хлестнул его по щекам. Бонд застонал и пошевелил рукой. Худой дал еще одну пощечину.

— Хватит, — сказал Намбер. — Свяжите ему руки и несите в машину. Держи, — он кинул кусок электрического провода. — Но сначала посмотри его карманы и поищи пушку. Наверняка она у него не одна, но с этим мы разберемся потом.

Намбер взял предметы, которые ему протянул телохранитель, не глядя, сунул их, так же как и «беретту» Бонда, в карман и вернулся к машине. Его лицо не выражало ни удовлетворения, ни даже оживления.

В чувство Бонда привела боль в связанных запястьях. В ту же секунду он почувствовал такую же боль во всем теле, будто его избили палками. Его поставили на ноги и подтолкнули к стоящему на грунтовой дороге «ситроену» с работающим мотором.

«Кажется, без переломов», — подумал он, но пытаться бежать был не в состоянии и дал усадить себя на заднее сиденье. Его воля была столь же слаба, сколь и тело. Слишком много испытаний за одни сутки, и этот последний удар, кажется, мог стать решающим. На сей раз чудес уже не будет. Никто не знал, где он, и никто до утра не заметит его исчезновения. Изуродованную «бентли», быть может, скоро кто-нибудь увидит, но потребуется несколько часов, чтобы выяснить, кто ее владелец.

А что Веспер? Он посмотрел направо, где за длинным телохранителем, вновь, кажется, задремавшим, в углу лежала та, из-за которой все так обернулось. Первой его реакцией было презрение. Так по-идиотски подставиться. И это платье на голове, глупее не придумаешь. Но понемногу злость прошла. Ее голые коленки торчали по-детски беззащитно...

— Веспер, — позвал он тихо.

Она молчала и не двигалась. Внутри у Бонда все похолодело, но тут она слегка пошевелилась.

В ту же секунду худой с силой ударил его кулаком в грудь.

— Молчать!

Бонд согнулся и от боли и чтобы защитить сердце, но получил новый удар в затылок, заставивший его откинуться назад. У него перехватило дыхание. Удар был нанесен ребром ладони с силой и уверенностью профессионала. Было что-то жуткое а его точности и кажущейся простоте. Громила вновь полулежал, закрыв глаза. Жесткое каменное лицо. Бонд надеялся, что ему представится случай убить этого человека.

Внезапно машину тряхнуло, и сзади открылся багажник. «Корсиканец» принес с дороги металлическую ленту, утыканную шипами. Нечто подобное бойцы французского Сопротивления во время войны использовали против машин немцев.

Бонд вновь подумал о том, насколько серьезно подготовились его противники. Неужели М. недооценивал их возможности? Впрочем, слишком легко было обвинять Лондон в провале операции. Там обязаны были знать, должны были по косвенным сведениям предусмотреть, принять меры предосторожности! Мысль о том, что, пока он устраивал себе праздник с шампанским в «Галантном короле», противник готовил контрудар, была для него невыносимой пыткой. Он проклинал себя за то, что поверил, будто сражение выиграно и враг бежит.