Чингиз Абдуллаев - Выбери себе смерть

— Да, — немного смягчился Матвей Николаевич, тоже вспомнив о сегодняшних реалиях, — когда в стране такой бардак… Ладно, эту минскую жертву возьму на себя. Срок исполнения — сутки. Устраивает?

— Его охраняют в больнице, — пояснил генерал.

— Хе… — почему-то улыбнулся старик, — это для дилетантов. Знаем, какая охрана бывает в больницах. Небось с утра до вечера думают только о том, как сбежать, пофлиртовать с медсестрами. И потом, у моего возраста есть преимущества. Меня трудно заподозрить. И трудно остановить, генерал. Ты ведь работал у меня в отделе. Забыл, что главное — найти объект? А подобраться к нему есть тысяча разных способов. Значит, плохо я тебя учил. А ведь ты уже генерал.

— Да нет. Наверное, хорошо, раз генерал.

— Тоже правильно, — засмеялся старик. — А теперь давай серьезно. Почему не посылаешь своих ребят? У тебя ведь есть такие асы.

— Нельзя, — чуть понизив голос, сказал генерал, — не имею права. Мы и так можем завалить все дело. А ты формально не в моей службе. В случае чего мы от тебя можем отказаться.

— Понимаю, — кивнул старик. — Нужное дело делаешь, генерал, ох нужное. Если все пройдет хорошо, поставят нам памятники по всей Руси великой. Только если не струсите в последний момент, если снова не дрогнете. Два раза уже не смогли.

— Это не мы, — возразил генерал, — это они, — показал он куда-то наверх. — И в августе девяносто первого, и в октябре девяносто третьего они устраивали Олимпийские игры, клоунские забавы. Теперь такого не будет. Теперь все очень серьезно.

Снова заболела голова. Он быстро принял таблетку, запивая водой.

— Опять голова болит? — спросил Матвей Николаевич. — Это после Афгана, когда тебя там ранили?

— Смотрели меня врачи, говорят, не от этого.

— Ты их много слушай. Я ведь с тобой был на месте. Сколько лет с тех пор прошло? Пятнадцать? Даже не заметил. А взрывная волна была сильной. Я думал, тебе конец, а ты, гляжу, выжил. Ну, думаю, все, теперь до смерти не умрешь.

— Дай Бог. Что-нибудь тебе нужно?

— Конечно. Схожу в лабораторию, посмотрю, что там придумали нового твои эскулапы, да и документы нужно подобрать соответствующие. И потом, не надо меня больше сюда вызывать и еще обращаться «Матвей Николаевич». Просто позвони и скажи, что нужно. Твои ребята могут все объяснить и без тебя.

— Договорились, — улыбнулся генерал.

Старик тяжело встал, зашагал к выходу. У дверей он обернулся.

— Только честно. «Ликвидатор» еще жив?

Генерал засмеялся:

— Старый черт, все ведь знаешь!

— Я так и думал. Ты был мой лучший ученик, — кивнул старик. — В Минске я все сделаю как надо. А ты делай все на своем месте. Мало нас осталось, генерал, очень мало. Может, это наш последний шанс. Придут другие — новые, молодые — и решат, что все правильно, все так и должно быть.

— Не придут, — убежденно сказал генерал, — не успеют.

— Дай-то Бог. Только сплю я плохо, генерал, в последние ночи. Очень плохо. Все думаю, может, и я виноват в том, что произошло. Или мы все виноваты. Чего-то мы не доглядели, чего-то не поняли. Теперь нужно исправлять. Прощай.

Когда за ушедшим закрылась дверь, генерал повернулся к селектору, нажал кнопку.

— Викентий Александрович, это я. Проследите, чтобы в лаборатории никого не было, когда к вам зайдет полковник Рокотов. Да, сам. Специальное задание. Можете выдать любые препараты под мою ответственность. Спасибо.

Он положил трубку. Голова продолжала нестерпимо болеть.

Выходные дни он любил проводить дома. В эти дни он отключал телефон, оставаясь наконец наедине со своими книгами. Это была его страсть, его безумие, которое доставляло ему такое удовольствие. Его близкий друг однажды неодобрительно пробурчал:

— Ты не можешь пройти мимо книжного магазина, как алкоголик — мимо бутылки. Я тоже люблю книги, но до такой степени…

Эта превосходная степень в полной мере реализовывалась только в выходные дни, когда из журнала, где он работал, никто не звонил, вернее, не мог позвонить. И тишина была наградой за его труды. Но в это утро звонок в дверь раздался уже в половине одиннадцатого. Он нахмурился. Дронго не любил неожиданных визитеров, тем более заявлявшихся рано утром в воскресенье.

Посмотрев в «глазок», он огорчился еще больше. Перед дверью стоял откормленный молодец лет двадцати пяти — тридцати, видимо, бывший спортсмен, так как его нос был очень профессионально сломан. Конечно, он был не профессионал — это чувствовалось с первого взгляда. Дронго открыл дверь.

— Доброе утро, — глухо проговорил незнакомец с чуть заметным акцентом.

— Доброе утро. Вы, кажется, ошиблись адресом, — весело ответил Дронго.

— Не ошибся, — возразил незнакомец, — это квартира сорок один?

— Да. Но кто вам нужен?

— Вы. — Этот нахал назвал его имя и фамилию. Неприятности только начинались. Но этот акцент, он явно не местный.

— Что вам нужно? — еще раз спросил хозяин дома.

— К вам гости, — сказал незнакомец.

— До свидания, — сухо проговорил Дронго, — я не жду никаких гостей. Придете ко мне завтра в редакцию.

Дронго попытался закрыть дверь, но парень подставил ногу, нагло улыбаясь. «Напрасно он так улыбнулся», — подумал Дронго. Рывком дернув дверь и чуть сбив равновесие этого спортсмена, он нанес сильный короткий удар ему в грудь. Не ожидавший такого нападения, парень охнул и полетел вниз по лестнице.

Завершения этой сцены Дронго уже не увидел. Он просто закрыл дверь. Минут пять была тишина. На всякий случай он проверил оружие — газовый пистолет «вальтер», лежавший на одной из книжных полок. Боевое оружие он дома не хранил.

В дверь снова позвонили. Осторожно посмотрев в «глазок», он увидел пожилого, лет шестидесяти, мужчину с запоминающейся аристократической внешностью. Такому можно было поверить. Он открыл дверь.

— Доброе утро. — Этот тоже говорил с акцентом, только еще более сильным.

«Грузинский акцент», — наконец понял Дронго.

— Доброе утро, — улыбнулся Дронго. — Этот молодой человек пришел с вами?

— Простите его, — показал назад респектабельный незнакомец, — он еще молодой, кровь играет. Я прошу у вас прощения.

Молодой зло сопел носом, но молчал. Подавленно молчал. Внизу на лестничной клетке Дронго разглядел еще двоих. Становилось интересно.

— Будем считать инцидент исчерпанным, — согласился хозяин дома. — Что вам угодно?

— Я хотел бы с вами поговорить, — очень серьезно сказал пожилой незнакомец.

— И для этого вы привели целую компанию плохо воспитанных молодых людей, — усмехнулся Дронго. — Заходите в дом. Только вы один. Остальные могут подождать на лестничной клетке.

— Конечно, — согласился этот странный гость, громко сказав что-то на грузинском. Ребята покорно закивали в ответ.