Крыжановский Жемер - Тибетский лабиринт

- Английские солдаты появились у спуска в «Страну камней»! - монах так жестикулировал, что его понял даже Унгефух.

Герман вздрогнул, а Шеффер застонал и в отчаянии принялся дергать себя за бороду.

- Как они нас обнаружили?!

- Не нужно так беспокоиться, - прозвучал спокойный и, как всегда чуть насмешливый, голос маленького агпы. - Я со своими людьми увлеку солдат в горы и там убью. Лошадей и вьючных яков мы прихватим с собой, чтобы они не привлекали внимание врагов. Вам же лучше затаиться до заката.

Слова маленького монаха пронизала такая уверенность, что Шеффер оставил бороду в покое. Агпа слегка поклонился и собрался уходить.

- Один вопрос, почтеннейший, - остановил Крыжановский монаха.

Тот обернулся и стал молча ждать.

- Почему вы и ваши последователи сами не пробовали пройти лабиринт?

- Две вещи тому причиной, - медленно и раздельно ответил агпа. - Во-первых, нельзя нарушать правила. Если хочешь нарушать правила, будь готов к тому, что другие поступят так же. А, кроме того, правильный лабиринт пройти невозможно - на Востоке это знают все, но люди Запада ничего знать не хотят.

Лицо монаха озарила кроткая улыбка, и он ушел, не оборачиваясь.

- Герман, не вздумай сейчас заявить, что ты отказываешься! - завизжал Шеффер, с ненавистью глядя вслед маленькой фигуре в потрепанной одежде. - Надо же, всю дорогу оказывал неоценимые услуги и вдруг в самый ответственный момент устроить такое!

- Тебе же сказали, не нужно беспокоиться! - сказал Герман. - Среди прочих достоинств у этого человека неплохо развита способность разбираться в людях. Он прекрасно осведомлен, что я не отступлю. Теперь уже не отступлю.

- Но какого дьявола он так сказал? - не унимался Шеффер.

- Может, не хотел лгать - ложь портит карму.

- Всю дорогу скрытничал, а тут разоткровенничался. С чего бы? - свой вопрос руководитель экспедиции завершил экспрессивным щелчком пальцев.

- Видишь ли, одни и те же вещи у бонцев принято объяснять по-разному разным людям в зависимости от степени их понимания. В точности как у масонов! Впрочем, как в любой тайной организации, хоть на Востоке, хоть на Западе, - пояснил свою точку зрения Крыжановский. - Но хватит об этом, где должен открыться вход?

Шеффер повел Германа вокруг пирамиды и остановился у северной грани. Здесь циклопическое сооружение совершенно не напоминало творение рук человеческих. Скала как скала - вокруг еще несколько таких же, правда, все они повыше и вершины укрыты снегом. Кроме того, оказалось, что скала-пирамида стоит в десятке метров от края, если не обрыва, то весьма крутого склона.

Крыжановский поглядел вниз и поежился.

Раскинув в сторону руки, Шеффер прижался грудью к холодному камню мегалитического сооружения и объявил:

- Вход откроется где-то здесь. Поразительно - ни щелки, ни трещинки… А ты, Герман, оказывается, крепче, чем кажешься. Надо же, услыхав зловещее карканье монаха, и бровью не повел.

- Кто же останавливается в шаге от мечты? - вздохнул Крыжановский.- Да и выбор как таковой отсутствует - нетрудно догадаться, что произойдет, если откажусь - ведь я нужен Германии исключительно ради лабиринта, не так ли?

- Давай лучше о том, что тебя ожидает, если наша экспедиция увенчается успехом. Слава, почет, красивейшая из женщин Рейха…

Герман глянул на небо и перебил:

- Закат уже скоро, так что давай без дураков. Скажи, что я найду на том конце лабиринта? Не сомневаюсь, и ты, и твой замечательный учитель Гильшер знаете ответ. Более того, судя по затраченным на экспедицию колоссальным средствам и усилиям, речь идет не о мифическом или гипотетическом, а о вполне материальном объекте. Заметь, до сих пор я проявлял нордическую выдержку и не докучал вопросами, но, похоже, пришло время узнать правду.

- Вот как? Оказывается, мудрые тибетские книги не сказали самого главного? - оскалился Шеффер. - Признаться, я не удивлен. В этой проклятой стране всегда так - ничего конкретного, сплошные иносказания и недомолвки. Это так, к слову, чтобы подчеркнуть разницу между восточным словоблудием и нашей немецкой прямотой. Мог бы не спрашивать, я и сам уже собирался сказать.

Руководитель экспедиции поднял с земли камешек, размахнулся и зашвырнул его как можно дальше. После этого произнес:

- Там крипта, а в ней один-единственный предмет. Но не очередной мудрый трактат, а именно предмет. Ты должен принести его мне.

- Всего-то? - разочарованно переспросил Герман. - Что за предмет, как выглядит?

- В табличках Карла Вилигута он описан как круг из блестящего металла, довольно тяжелый.

- И что это такое?

- Принесешь - скажу! - не терпящим возражений тоном объявил Шеффер. - Как видишь, я ничего не скрываю, но говорю только тогда, когда в этом появляется необходимость. А до той поры вопрос исчерпан. Не смотри осуждающе, с удовольствием поменялся бы с тобой ролями, если бы умел, как ты, мастерски разгадывать головоломки. Потому тебе лезть в лабиринт, а мне - томиться от безделья, изводя себя неизвестностью.

- Бездельем томиться не придется. Пока я буду добывать твой предмет, ты позаботься о том, чтобы защитить мою Еву. От всего защитить - будь то английские солдаты или враждебные стихии. Выйдя из пирамиды, я первым делом должен увидеть живую и невредимую Еву. Повторяю - не тебя, с алчно протянутой рукой, а Еву, иначе найду способ решить головоломку так, чтобы ты никогда не получил свою железяку.

- Откуда столь странная тревога? - удивился Шеффер. - Что может угрожать нашей прекрасной фройляйн? С англичанами разберутся наши друзья-монахи, а иных оснований для беспокойства не вижу. Но условия принимаю. Предмет в обмен на женщину - настоящая мужская сделка, с тобой интересно иметь дело. Иди и не оглядывайся, мы с Евой встретим тебя по возвращении. А сейчас поцелуй ее напоследок и - вперед, скоро откроется вход.

Герман так и сделал, а затем подхватил загодя приготовленный рюкзак и поспешил на северную сторону.

Где- то далеко прозвучал одинокий выстрел. А может, лишь показалось, что далеко -в горах звук распространяется по-другому. Крыжановский вздрогнул и оглянулся. Ева стояла у самого подножья пирамиды, а Унгефух установил пулемет на сошки и взял на прицел кромлех, стоящий при входе в долину. Несколько мгновений Германа терзали противоречивые чувства, но он сумел овладеть собой и поспешил вслед за Шеффером, завернувшим уже за угол.

Вход в пирамиду открылся через четверть часа. Все произошло совершенно бесшумно - незыблемая скала внезапно ощерилась черным голодным ртом.

- Есть! - страстно воскликнул Шефер, хватая Германа за плечо. - Когда ты войдешь, я заблокирую камнем запорную плиту, чтобы не могла закрыться. В прошлый раз я сделал то же самое, а потом ждал три дня, но профессор Кон так и не вернулся. Тогда я убрал камень и ушел, но все эти годы извожу себя мыслью, что слишком поспешил. Герман, я буду ждать неделю, запомни, неделю!