Жерар Вилье - Кабул на военном положении

– Отсюда можно выйти, минуя лавку?

– К сожалению, нет.

– Может быть, вы привели за собой "хвост"?

– Не исключено. Вы тоже могли, кстати. Журналисты всегда привлекали внимание ХАДа. Я приняла все меры предосторожности, а благодаря чадре моя задача упрощается. Женщин оберегают здесь весьма ревниво, и даже хадовцы не посмеют прилюдно заглянуть под чадру.

Она отвела затвор Макарова. Медным отсветом блеснула латунная гильза патрона, посылаемого в ствол. Затвор зловеще щелкнул, возвращаясь на место. Чувствуя, что у него перехватило горло, Малко не в силах был отвести глаза от красного пятна света над ними. Чтобы разрядить напряжение, он попросил Биби Гур:

– Расскажите мне еще о Селиме Хане, о его связях с правительством...

– ХАД не очень его жалует, – начала она. – Там считают, что от него можно ждать какого угодно подвоха, но он – неприкасаем, ибо представляет для них самую яркую фигуру среди перебежчиков, которой можно похвастаться перед иностранцами. Те личности, что отираются в ресторане "Кибер" или гостинице "Кабул" – не более чем жалкие главари шаек, насчитывающих едва ли сотню человек. А у Селима Хана – настоящее войско с танками и артиллерией. Кроме того, он – племенной вождь, его отец служил Королю, а здесь этому придается большое значение. Беда в том, что он страдает манией величия. Немногим более года назад он сделал даже попытку захватить власть.

– Как именно?

– 30 ноября 1987 года в здании Политехнического института собралась Лойя Джирга [18]для выборов президента. Селим Хан пытался прорваться со своими бойцами через военные заставы. Он хотел выставить свою кандидатуру, но ХАД воспротивился. Произошло кровопролитное сражение, и обе стороны потеряли много людей убитыми. Тяжело раненного Селима Хана перевезли в армейский госпиталь. Министр внутренних дел Гульбзи послал отряд десантников, чтобы там его и прикончить. Но шурави оказались проворнее. Из советского посольства за ним прислали машину и перевезли его в штаб 40-й армии.

В тот же вечер его забрал военный самолет и переправил в Москву. Там его вылечили, и через три месяца он возвратился в Кабул. Шурави сказали Наджибулле, что с головы Селима Хана не должно упасть ни единого волоса, что, вдохновляясь его примером, и другие участники сопротивления могут решиться перейти на сторону правительства. Президент подчинился, но ХАД сделал все же попытку убить Селима Хана. Его дом был обстрелян ракетами, много людей погибло и на сей раз.

Красный свет по-прежнему горел. В горле у Малко першило от пыли и он вовремя подавил приступ кашля. Биби Гур между тем продолжала:

– Здесь Селим Хан встречается, помимо посольских, с одним из единомышленников русских.

– Кто же это?

– Некий Элиас Маврос, греческий журналист.

– То есть?

– Он настоящий журналист, но коммунист по убеждениям и не скрывает их. Живет безвыездно в Кабуле. Я убеждена, что он работает на шурави.

Образ сказочного витязя в белых ризах, служащего ЦРУ, все более тускнел... Слишком много свидетельств, не лестных для Селима Хана. Малко все яснее сознавал, что не очень порядочно ведет себя по отношению к ЦРУ. Мягко выражаясь...

Красная лампочка погасла!

Испустив радостное восклицание, Биби Гур с просветленным лицом поднялась с места. Малко последовал ее примеру. Сзади послышался скрип, дверь, ведущая в лавку, стала открываться.

– Идемте! – сказала молодая афганка. Она подобрала чадру и начала надевать ее.

Ткань не успела еще соскользнуть с ее головы, как дверь резко отодвинули. Трое усатых, плохо выбритых мужчин в костюмах без галстука ворвались в убежище. Каждый из них держал в руке пистолет. Один схватил в охапку Биби Гур, запутавшуюся в складках чадры, а двое других набросились на Малко, нанося ему удары рукоятками пистолетов.

Биби Гур яростно сопротивлялась. Тогда схвативший ее господин сильно ударил ее рукояткой по голове, и она повалилась на пол.

Оглушенному Малко заломили руки за спину и выпихнули в лавку. Хадж Халах лежал на одном из своих бухарских ковров. Лицо его, видимо, разбитое рукояткой револьвера, было залито кровью. По всей лавке валялись раскиданные ковры, а на стене Малко увидел электрический выключатель, который был спрятан под повешенным на стене ковром.

Стояла ночь. Чикеп-стрит обезлюдела, магазины были закрыты, на витринах висели замки. Перед лавкой стояла светлая "вольво". Один из державших Малко людей обернулся и повелительно бросил:

– Беггер! [19]

Малко рванулся, но сразу обмяк, оглушенный ударом рукоятки револьвера по затылку. Схватившие их люди делали свое дело молча, словно боясь привлечь внимание. Дверца «вольво» распахнулась, и Малко впихнули внутрь с такой силой, что он с маху повалился на пол. Не успел он поднять голову, как на спину ему рухнула грудью Биби Гур.

Люди переговаривались возбужденным шепотом, потом уселись, дверцы хлопнули, и "вольво" тронулась с места. На заднем сиденье устроилось не менее двух, а то и трех человек.

Еще не успевший придти в себя Малко понял, что ему предстоит познакомиться со зловещим ХАДом, этим гестапо Наджибуллы.

«Вольво» колыхалась на ухабах разбитой мостовой. Малко видел перед собой лишь черный, весьма непривлекательный ботинок и волосы Биби Гур. Женщина кое-как переменила положение и шепнула Малко на ухо:

– Еще не все потеряно!

Немедленно последовал злобный окрик одного из сотрудников ХАДа и болезненный пинок в ухо. Не все потеряно! Как же!..

Вот и конец его кабульского приключения. Даже если американцам удастся обменять его на советских офицеров, хорош он будет после Пул-э-Шарки и перенесенных пыток!

Они ехали уже две или три минуты, как вдруг визг тормозов отвлек Малко от размышлений. Мгновение спустя страшный удар сотряс "вольво". Послышался треск раздираемого железа. Малко швырнуло вбок, и в поле его зрения оказалась одна из задних дверц. Дверца распахнулась, внутрь просунулось дуло автомата Калашникова и из него начали извергаться язычки пламени. Он оглох от грохота очереди. Кто-то старательно выпускал все тридцать две пули обоймы в людей, сидевших на заднем сиденье и даже не успевших схватить оружие...

Внезапно грохот прекратился.

Малко привстал, кое-как отворил дверцу со своей стороны и вывалился из машины. Чья-то рука помогла ему встать, и он очутился лицом к лицу с бородачом огромного роста, перепоясанным патронташами и державшим в руке гранатомет РПГ-7.

Они находились по-прежнему на Чикен-стрпт, как раз в том месте, где она пересекалась с поперечной улицей. Именно оттуда вылетел автофургон, врезавшийсся в "вольво", вдавив левую переднюю дверцу. Водитель лежал на руле, видимо, мертвый.