Питер О'Доннелл - Серебряная воительница

— Кто-кто? — спросила Модести, отрываясь от книги.

— Дактилиомантка. Моя знакомая.

— А, ну так и что она?

— М-м, — промычал Вилли, запихивая в рот очередную порцию изюма. — У нее было кольцо диаметром в два дюйма, на одном конце дырочка, на другом — шип.

— Неплохо. — Модести снова глянула в книгу. — Ты мне честно скажи, Вилли, почему ты утверждал, что наелся жареным мясом, а теперь вот лопаешь изюм?

— Я не голоден, Принцесса. Просто я люблю изюм.

— Знаю. Я специально для тебя держу банку.

— Если бы не я, изюм бы заплесневел. Ты не используешь его в готовке.

— Использовала бы, если бы ты не съедал. Погоди.

Она вышла из кухни. Вилли навострил уши, слушая, как открываются и закрываются двери. Да, она вошла в свой маленький кабинет рядом с гранильной мастерской. Явно решила заглянуть в словарь. Вилли ухмыльнулся. В «Кратком оксфордском словаре» она не найдет поставившего ее в тупик слова.

Он угостился еще изюмом. Он был рад снова видеть Модести. Ему всегда не хватало ее — причем не обязательно, чтобы она находилась в той же комнате или доме, — главное, чтобы она была в той же стране. Она вернулась в кухню и, чуть нахмурившись, стала взвешивать муку на маленьких весах. Вилли подавил смешок. А, значит, он уел ее этой дактилиоманткой.

— Ну, и как же эта твоя подруга предсказывала? Подвешивала кольцо? Разве это может что-то по-настоящему объяснить?

— Ты завела новый словарь? — обиженно воскликнул Вилли.

— Оксфордский словарь английского языка, — с каким-то детским торжеством провозгласила Модести. — Теперь, Вилли-солнышко, тебе придется порядком попотеть в поисках действительно редких слов. Ну, так как действовало подвешенное колечко? Или ты все сочинил?

— Я никогда ничего не сочиняю, Принцесса. Просто тогда я был еще сопля и сбежал из Барстала, а потом жил с Дорин в Ливерпуле. Ирландка мыла где-то полы. Умом не блистала, но на вид очень даже ничего, а в постели прямо анаконда.

— Это хорошо?

— Нет, но в семнадцать лет ты еще мало что в этом смыслишь, а потому это кажется нормальным. Главная трудность состояла только в том, чтобы затащить ее в постель. Постоянно испытывала душевные терзания на этот счет. Все спорила сама с собой вслух. Я иногда просто засыпал под ее раздумья.

— Так как насчет кольца?

— Она подвешивала его на тоненькой проволочке над столом, на котором чертила мелом крест. Так что шип почти касался креста. И начинала задавать вопросы. Если кольцо качнется в одну сторону, это значит «да», а в другую — «нет».

— Разве это гадание?

— Нет, конечно, но Дорин считала себя гадалкой. Она спрашивала кольцо про свою работу, про любовные увлечения, советовалась, какой фильм посмотреть.

— И она слушалась кольца?

— Прямо как святых апостолов. Прошло несколько дней, и я приладил под столом магнит и шуровал им, чтобы кольцо говорило то, что мне выгодно.

— В смысле, стоит ли ей согрешить с тобой? — рассмеялась Модести. — И кольцо советовало, значит, согрешить?

— Это в первую очередь. Чтобы она так не терзалась.

— У тебя золотое сердце, Вилли-солнышко.

— Да, таких нынче уже не делают.

— Ладно, дай мне доделать тесто, потом поговорим о Джанет. Ты лучше пойди в гостиную, устройся поудобнее. Там на проигрывателе — новая пластинка Фрэнка Залпы.

— Я лучше побуду здесь, Принцесса.

— Хорошо, только помалкивай, а то я ошибусь, и тогда быть беде.

Вилли стал молча следить за тем, как Модести двигалась, хмурилась, наклонялась, выпрямлялась, наливала молока, начинала мешать ложкой… Вилли отметил про себя ее ноги, но особенно ему нравилась ее шея… Несмотря на их давнее знакомство, временами его охватывало удивление: неужели эта женщина дарит свое общество ему, Вилли Гарвину, хулигану, выросшему на улице.

Полчаса спустя Модести устроилась с ногами на честерфилде с чашкой кофе в руке. Вилли сидел в кресле по другую сторону кофейного столика. Он задумчиво сказал:

— Не понимаю. Этот самый «Нью провидент энд коммершиал банк оф Макао» означает мистера By Смита. То бишь самого большого негодяя в Юго-Восточной Азии.

— Да уж, его не заинтересовать жалкими процентами с тысячи долларов в месяц. Значит, речь идет о совсем других деньгах.

— О каких, Принцесса?

— Не знаю. — Она помешала кофе и добавила: — Мы знаем, кто такой By Смит, стало быть, где-то там есть большие деньги.

Некоторое время они молчали, думая о человеке из Макао. Ву Смит не грабил, не воровал, но он торговал краденым, покупая и перепродавая его, каким бы грязным ни был товар. Его банк финансировал любые проекты, которые By Смит считал прибыльными, а нюх у него был острый. Он брал немалые проценты, но зато отличался стопроцентной надежностью. Он имел дело с теми, кто специализировался на наркотиках, проституции, на операциях с золотом и валютой. Его банк обслуживал тех, кто нуждался в строжайшей секретности своих сделок. «Нью провидент» был надежнее любого швейцарского банка, поскольку гарантировал клиентам отсутствие каких-либо расследований со стороны органов правопорядка.

В Макао такие вещи были вполне возможны. Этот Гонконг в миниатюре — шесть квадратных миль португальской территории — находился в восьми тысячах миль от Лиссабона — на Южно-Китайском море, на краешке громадины континентального Китая. На этом колониальном клочке закон был весьма гибок и прекрасно поддавался воздействию старых криминальных традиций региона, a By Смит был слишком крупной фигурой, чтобы его можно было безнаказанно трогать — разумеется, коль скоро он не вступал в открытый конфликт с Лиссабоном.

Через пять минут после своей последней реплики Модести сказала:

— Никто не открывает дело по продаже пластмассовых гномов, если гном существует в единственном числе. Похоже, сестра твоей Джанет не одинока. By Смит явно обслуживает кого-то, кто шантажирует очень многих одновременно.

Вилли посмотрел на нее с удивлением.

— Шантаж ведь — одноразовое предприятие. Мистер Икс знает, что мистер Игрек нехорошо поступил с миссис Зет в сарае, и начинает оказывать на мистера Игрека давление. Короче, тут не поместишь объявление в газетах, что тебе нужны клиенты. А стало быть, откуда собрать столько компромата на разных людей?

— Я об этом как-то не задумывалась, но похоже, кому-то в голову пришла эта идея, и значит, нам надо попробовать проделать тот же путь. Ну, давай, Вилли, соображай, где найти ту выгребную яму, которая принесет золотые горы?

Еще минут через пять Вилли медленно сказал:

— Американцы используют психиатров, как мы зубных врачей. Сеансы психотерапии. Поэтому психиатры собирают огромные запасы грязи.

Модести ответила той редкой улыбкой, которая рождалась где-то в самых глубинах ее "я" и очаровывала тех, кто лицезрел это чудо.