Питер О'Доннелл - Серебряная воительница

— Аккуратно действуют.

— Весьма. Кстати, Джек Фрейзер знает, что вы отправились в замок Лансье?

— Да. Если он не получит сегодня от нас звонок, то забеспокоится, но какое-то время не будет предпринимать действий.

Таррант кивнул. Фрейзер был человек с крепкими нервами и знал, что операция может задержаться из-за каких-то мелочей. Если запаниковать и вмешаться слишком рано, можно все испортить. Поэтому Фрейзер будет выжидать и лишь когда поймет, что случилось неладное, то… А что, собственно, он сделает? Позвонит Рене Вобуа, чтобы тот послал оперативную группу? Таррант внутренне усмехнулся. При первых же признаках опасности полковник Джим ликвидирует всех своих пленников. Ну а мистер Секстон так далеко запрячет трупы в подземные лабиринты, что их не найти и через год…

— Моя дорогая, — хрипло проговорил Таррант. — Я сам никогда не сталкивался с подобными ситуациями. Каковы, по-вашему, наши шансы?

Она озадаченно покосилась на него.

— Честное слово, не знаю, сэр Джеральд. Все можно оценить только тогда, когда дело сделано. Я не сомневаюсь, что шансы есть. Но столько всяких случайностей, столько непредсказуемых ходов наших противников, что просчитывать их сейчас — это попусту тратить время. Кроме того, пока даже глупо строить какие-то определенные планы. Главное — не прозевать возможность, когда она представится.

— Боюсь, это скорее по вашей с Вилли части, — медленно произнес Таррант, который надеялся услышать что-то более обнадеживающее, а теперь пытался скрыть свое разочарование.

— Мы могли бы кое-что предпринять, если бы у нас был кусочек проволоки, — сказала Модести.

— Замок? Но ведь с той стороны засов.

— Значит, нужен отрезок в десять дюймов. — Она окинула взглядом камеру. — Тут ничего нет. И у Вилли, боюсь, то же самое. Что они приносят вам, когда кормят?

— Суп и хлеб.

— Я имела в виду столовые принадлежности.

— А… Пластмассовую миску и ложку. И уносят через пять минут.

— Да, это не Бог весть что. Но когда вас будут выводить, внимательно смотрите по сторонам. Конечно, они вряд ли разбрасывают повсюду проволоку, но кто знает… Короче, смотрите в оба. Остальные будут делать то же самое. Вилли даст им инструкции… — Она замолчала. Потом вдруг сосредоточенность уступила место той самой чудесной улыбке, которая могла бы появиться, если бы они просто сидели за столом в ее квартире. — Ну, чего хотите сейчас, сэр Джеральд? Спать? Говорить? Или поиграть в шахматы?

Тарранту вдруг показалось, что все это ему снится. Он поспешно сказал:

— Нет, мне сейчас не до сна. Слишком велико возбуждение.

— Это плохо. Чрезмерные дозы адреналина вам ни к чему. Необходим небольшой сеанс шахматной терапии. На сколько ходов вы можете рассчитывать без доски?

— Хода на два, — смущенно пробормотал Таррант. — Никогда не пробовал так играть.

— Не страшно. Мы будем пользоваться плитами пола, как шахматной доской. Мы разыграем эндшпиль с несколькими пешками и, скажем, с ладьей и слоном у каждого. — Модести встала и прошлась по камере, считая плиты.

Таррант молча наблюдал за ее действиями. Модести, конечно, хотела как лучше, но, если она надеялась вытащить его из той пучины мрака, в которой он пребывал все эти дни, она сильно просчиталась.

Тем не менее двадцать минут спустя он сидел, уставясь в пустые клетки пола, пытаясь сообразить, как помешать Модести провести одну из ее пешек в ферзи. Это казалось ему сейчас самым главным в его жизни.

Таррант проснулся оттого, что Модести коснулась рукой его плеча. В коридоре за дверью что-то происходило. Сэр Джеральд сел, испытывая боль во всем теле, и кое-как спустил ноги на пол.

— Осторожнее, Квинн, — гневно кричал Вилли. — У меня больное плечо. Еще раз толкнешь, и я тебе отрежу кое-что лишнее…

Затем раздался взрыв смеха и приглушенный голос, похоже, Секстона. Потом звуки шагов стихли.

— Это Вилли подавал мне сигнал, — прошептала Модести. — Отрежу кое-что — и так далее, — намек на то, что он будет делать вид, что с плечом у него хуже, чем на самом деле. Судя по всему, их ведут наверх.

Таррант потер глаза и, к своему стыду, понял, что впервые за это время вспомнил о том, что в замке была и леди Джанет. Он однажды познакомился с ней, и ему сразу понравилась эта высокая шотландка. С ней сейчас находился молодой человек, который показал Модести и Вилли пещеру. Он и Джанет были посторонними, оказавшимися в гуще сражения. Но их невинность все равно не могла их спасти. Он сказал вслух:

— Леди Джанет и этот Квинн. Бедняги…

— Да, — отозвалась Модести. — И они вдобавок связывают нам руки.

— Равно как и я, моя дорогая. Я теперь полукалека. У вас с Вилли слишком много балласта.

— Кто-то возвращается, — сказала Модести, вскинув голову.

Тридцать секунд спустя в замке стал поворачиваться ключ. Засов сняли, и дверь отворилась. За порогом стоял японец с пистолетом. За японцем показалась голова мистера Секстона, который показал на пистолет и грустно произнес:

— Я сожалею о подобных мерах предосторожности, но на них настаивает полковник Джим. Пожалуйста, не вставайте. — Он вошел в камеру и сделал шаг в сторону так, чтобы не заслонять японца.

Модести пристально вглядывалась в него, отметив сразу мощные дельтовидные мышцы под блейзером. Она решила, что и прочая его мускулатура столь же внушительна, а то, как он легко двигался, лишь подтверждало высокие оценки Тарранта.

Бородач изучал ее с таким же, если не с еще более явным интересом. Он весело улыбнулся и сказал:

— Разрешите мне ввести вас в курс событий. Ваши друзья находятся наверху, приводят себя, так сказать, в порядок. Разумеется, под строжайшим присмотром. Как Таррант, наверно, обратил внимание, мы вынесли из его камеры парашу. Полковник Джим — уроженец Библейского Пояса [5]и придерживается некоторых вполне старомодных представлений насчет совместного нахождения дам и джентльменов. Кое-что тут кажется ему, по его собственному выражению, неподобающим и неприличным. Впрочем, во всем остальном он, на мой взгляд, удачно избавился от предрассудков его родных мест. Поэтому учтите, мисс Блейз, если вы совершите опрометчивый шаг, Ито стреляет без предупреждения. — Мистер Секстон немного посмеялся и, ткнув пальцем в потолок, добавил: — Услышав выстрел, его друг Муро тут же откроет огонь по вашим друзьям. И наоборот, если они попытаются выкинуть что-то неподобающее, Ито стреляет в вас. К Тарранту, впрочем, это не относится. Нам он еще нужен. Итак, вы представляете себе общую картину?

— Да, — ответила Модести. — Вы учились у Сарагама?

Лицо мистера Секстона расплылось от удовольствия, и, просияв, он спросил:

— Вы знаете его? Отлично. Да, я провел год в Бангкоке, занимался под его руководством, и он научил меня всему, что знал. Но это было еще в дни моей юности. А почему вы задали этот вопрос?