Сергей Донской - Живешь только трижды

– Куда курс держим? – спросил Алик, стоящий за штурвалом в классической позе морского волка.

– В Камышовую бухту, – крикнул Бондарь, морщась от непрерывного рокота, производимого двигателем. – Причалить нужно примерно в километре от заброшенной бойни. Сумеешь найти?

– А то! – последовал незамедлительный ответ. – Я здесь каждый камень знаю, каждую заводь, каждый пирс. С десяти лет на плаву, шутка ли?

– Скажи, братишка, – подключился к разговору Костя, – разве у вас тут пастбища есть?

– Какие, на хрен, пастбища! – Алик даже слегка обиделся. – Горы да море. Чего человеку еще надо?

– Но раз есть бойня, то должен быть и скот.

– А, вон ты про что… Нет, – покачал головой Алик, – скот у нас тут исключительно двуногий, травушкой-муравушкой его не прокормишь. – Слегка рисуясь, он заложил крутой вираж, подрезая прогулочный катер. – Что касаемо бойни, – продолжал он, выравнивая штурвал, – то ее на заре кооперативного движения татарва открыла. Коров аж из Молдовы кораблями доставляли, а тут забивали. Живая скотина раз в пять дешевле мяса, вот татары и усердствовали.

– Почему же они бойню закрыли? – удивился Бондарь.

– Не закрыли, а бросили и по щелям забились, как тараканы. У нас тут не Татарстан какой.

– Ну да, Украина…

Ответом на эту реплику был красноречивый плевок за борт.

– А что же тогда? – поинтересовался Костя. – Греция, что ли?

Скосив глаза, Алик убедился, что на его физиономии не отражается ничего, кроме простодушного любопытства, и сказал:

– Греция не Греция, но и не татарская республика, отвечаю. Гору позади видите? – Пассажиры дружно обернулись. – Она Сапун-гора называется, в переводе на русский: Мыльная. Тут древние греки особую глину добывали, кил. Она моим предкам заместо мыла служила, когда татары еще задницы подтирать не научились. Опять же, греки, а не татары тут крепости воздвигали. Это уже потом сюда римляне заявились, на все готовенькое. Римлян позже крымский хан погнал, его под себя турки подмяли, их русские с полуострова вышибли, так Крым за ними и остался. Непонятно только, по какому праву украинцы тут богуют? – Алик снова сплюнул в море, завершив свой краткий исторический экскурс не менее кратким выводом: – Русские еще ладно, шут с ними, они хотя бы Севастополь от всякого вражья защищали. А татарам и прочим хохлам тут не шибко рады.

– Тебе в Государственную думу надо, – ухмыльнулся Костя.

– Мне бы там цены не было, – с достоинством ответил Алик. – Я бы среди депутатской шушеры живо порядок навел. Соврал – в тюрьму, морда твоя законотворческая. Взятку хапнул, одномандатник хренов, – в мешок тебя и в воду. Говорильня бы сразу закончилась. Все депутаты делом бы занялись как миленькие.

– Не-а, – возразил Костя. – Тут ты заблуждаешься, братишка.

– Это почему?

– Сам посуди: половина народных избранников на нарах парится, а вторая половина рыб кормит. Кто же тогда будет делом заниматься?

– Новых набрать! – решительно произнес Алик. – Причем для начала им казнь предшественников показать, а потом экскурсию по тюрьме устроить. Чтобы помнили, вражьи дети, как с ними в случае чего обойдутся.

– Какой же идиот на таких условиях в депутаты попрется?

– Ну и хрен с ними, с депутатами. Без них только лучше.

– Эй, кончайте свои политические дебаты, – попросил Бондарь. – Лучше скажи мне, Алик, когда мы будем на месте?

Тот пожал широченными плечами и предположил:

– Туда примерно час ходу.

– Тогда мы с приятелем вздремнем, – сказал Бондарь. – Разбудишь нас минут за десять до прибытия, договорились?

– Сил хотите набраться? – понимающе хмыкнул Алик.

– Ага, – подтвердил Костя. – У нас ночью свидание с туземными барышнями. Гуляем, братишка.

– Лапшу эту прибереги для кого-нибудь другого, парень. А поспать – поспите, дело полезное. Только в каюту спускаться не советую. – Алик опять плюнул в море. – Там засохшей кровищи полно. Тоже какие-то весельчаки погуляли.

– Тебе что-нибудь известно об этом? – спросил Бондарь, укладываясь на палубу и мостя под голову бухту пенькового каната.

– Не больше, чем вам. Меньше знаешь – живей будешь, понятно?

Возразить на это было нечего. Пришлось сомкнуть веки и погрузиться в сон. Самое подходящее занятие для тех, кому не суждено провести ночь в постели.

«Афалина» замедлила ход, широко распустив водяные усы под носом. Впереди раскинулась гавань, смотревшаяся с моря как игрушечная. Поселок, прилепившийся к склону горы, состоял из похожих друг на друга домишек. На сплошном зеленом фоне они казались очень беленькими и очень чистенькими. Прямо картинка из детской книжки, в которой нет ни одной страшной сказки. Зависшее над горой облако напоминало голову доброго великана, надувшего щеки.

Чем ближе становился берег, тем непригляднее он выглядел. Полуразвалившиеся бетонные заборы, заросшие бурьяном пустыри, груды ржавого железа. Слева тянулись явно заброшенные склады, справа возвышалась махина заводского цеха. Обращенная к морю стеклянная стена чернела многочисленными провалами. Приткнувшийся рядом подъемный кран выглядел так, будто заглох еще во времена сотворения мира.

– Плиты видите? – крикнул Алик. – Здоровенные такие. В море уходят.

– Видим, – подтвердил Бондарь, сонно глядя в указанном направлении.

– Это и есть бойня. Не знаю, как вы туда без противогазов сунетесь. Вонища – не продохнуть. Две ямы дохлятиной доверху забиты.

– Останки буренок? – предположил Костя.

Алик ухмыльнулся:

– Буренок, кооператоров сраных… Кто теперь разберет?

Бондарь посмотрел на него с возрастающим любопытством. Сдавалось ему, что их курчавый Геркулес промышлял не только контрабандой и браконьерством. И что положиться на него можно. Не потому, что он воспылал к спутникам братской любовью или жаждал совершить парочку бесплатных подвигов в предстоящей заварухе. Просто такие вот прямодушные геркулесы с уверенными движениями и независимыми манерами не привыкли нарушать слово. Раз уж Алик взялся помогать, то в беде не бросит, в случае опасности не сбежит. И все же Бондарь счел необходимым проинструктировать его на сей счет.

Выслушав его, Алик с достоинством кивнул:

– Задача ясна. Стоять на приколе, никуда не рыпаться. Троекратный свист означает, что я должен сниматься с якоря и полным ходом двигаться к бойне. Там причал имеется, так что можно подойти вплотную.

– Главное, не перепутай направление, – сказал Костя. – А то я знавал людей, у которых в минуты опасности приключается полная дезориентация в пространстве. Им кажется, что они спешат на помощь, а сами оказываются хрен знает где, за тридевять земель. Такая метаморфоза, братишка.