Р. Шулиг - Белые линии

После первого же нападения в Гералтице сотрудники органов безопасности приняли все необходимые меры к задержанию преступников. И не только в Гералтице. В Шебковице, в Горни-Уезде и других селах они собирали данные, которые могли бы помочь в поисках преступников, решивших террором запугивать людей, вставших на путь социализма.

Скоро удалось установить, что одним из террористов, стрелявших в Гералтице в Карела Коваржа, несомненно, был сын предпринимателя Немеца из Веверки, Драгослав. Этот двадцатилетний авантюрист, незадолго до этого выпущенный из тюрьмы, где сидел за попытку незаконного перехода государственной границы, примерно за десять дней до нападения на Коваржа ушел из дому и пропал без вести. Точно так же где-то бродяжничал в это время и сын кулака Митиски из Горни-Уезда, Антонин, родители которого не могли найти правдоподобного объяснения его отсутствию. И не только они. Так же обстояло дело и с сыновьями помещика Шихты. Кольцо вокруг тех, кто совершил это террористическое нападение, стало неуклонно сжиматься. Тем временем произошло еще одно событие.

28 апреля лесник Копулетый заявил, что на него тоже напали террористы. Он рассказал, что они заставили его дать им продукты и вывести на дорогу, ведущую к Моравске-Будеевице.

Франтишек Копулетый слишком хорошо знал, с какой целью он сделал это заявление. Но в его показаниях обнаружились некоторые несоответствия, заставившие сотрудников органов безопасности обратить более пристальное внимание на события в доме лесника.

Три дня спустя лесник Франтишек Копулетый и его жена были арестованы. Сначала они все отрицали, но в конце концов во всем сознались.

Тогда же следователи впервые услышали о Ладиславе Малом.

В ходе изучения документов и допросов этот авантюрист предстал в самых различных ракурсах: как избалованный сын бывшего жандармского стражмистра и неудавшийся студент, безответственный служащий и хронический алкоголик, как растратчик, старавшийся скрыться от наказания за границей. Сведения последнего времени следователям дали сотрудники контрразведки. Они сообщили, что капитан-самозванец Ладислав Малый прошел курс обучения агентурной разведке и недавно в качестве агента заброшен в Чехословакию.

В начале мая был раскрыт и тайник террористов под полом пчельника. Из показаний Копулетой сотрудники органов безопасности узнали, что кроме Малого в тайнике скрывался Драгослав Немец. При нападении на Карела Коваржа он был ранен, сбежал от Малого и, видимо, скрылся где-то у своих родителей в Веверке.

Вскоре раненый бандит Немец именно там был обнаружен и арестован. Но на этом дело не кончилось. Ладислава Малого никак не удавалось задержать.

Каждый день агент менял свое убежище, писал угрожающие письма и листовки, подбирал помощников для своей террористической деятельности. И нашел их. Конечно, далеко не столько, сколько он рассчитывал собрать. Среди первых подручных Малого были Антонин Митиска и Антонин Плихта.

Июньской ночью 1951 года Малый пришел с ними в дом священника в Горни-Уезде, и там зародился план преступления, в результате которого погибли трое честных людей.

Вечер незаметно сменила ночь. В домиках Горни-Уезда час назад погасли огни, и деревня погрузилась в сон. Лишь кое-где раздавался лай собак.

Но не все жители деревни в этот час лежали в постелях. В окнах дома священника еще за полчаса до полуночи светила лампа, а по его саду пробирались трое таинственных мужчин. Они шли осторожно, но уверенно, направляясь к заднему входу дома священника.

Один из ночных гостей взялся за ручку калитки. Она была открыта. Трое бесшумно вошли во двор. В коридоре стояла горящая свеча, а в дверях кухни их встретил священник Франтишек Паржил.

Он подождал, пока к нему приблизятся все трое, и приглушенным голосом сказал:

— Добро пожаловать, друзья, в этот дом, да благословит вас господь!

Священник распахнул дверь и пригласил ночных гостей войти.

Пришедшие поставили к стенке автоматы, вытащили из карманов пистолеты и гранаты и положили их на лавку у печки. Первым заговорил самый молодой из ночных гостей, которого священник Паржил знал как своего прихожанина Антонина Митиску.

— Это, ваше преподобие, командир нашей группы капитан Малый. А это пан Плихта из Шебковице. Он пришел к нам, потому что органы безопасности шныряют по всей округе. Ему нельзя оставаться дома. И его сыновьям — тоже. Они пока что прячутся у добрых людей...

— Благодарение богу, еще есть такие отважные люди, которые не боятся дать убежище нуждающимся. Садитесь, панове, кухарка сейчас принесет вам что-нибудь поесть и выпить. Мне приятно, пан капитан, приветствовать вас в этом доме.

— Я благодарю вас, ваше преподобие. Хочу вас заверить, что о вашей любезности мы никогда не забудем.

— Я это делаю не ради благодарности. Это лишь мой скромный вклад в дело, которое вы вершите против этих безбожников.

— В таком деле, святой отец, скромность неуместна. Вы для нас сделали много уже тем, что изъявили готовность предоставить убежище моим людям. Оно нам очень пригодится.

— На все воля божья.

Еще не раз звучала эта фраза в ту ночь, даже в те минуты, когда шла речь о планах убийства. Антонин Митиска позже рассказал следователю:

— Мы пришли к священнику Паржилу с целью договориться о том, чтобы в его доме спрятать людей и оружие и создать опорную базу для операции, которую мы готовили в Шебковице. Там мы собирались в ближайшие дни схватить сторонников народной власти и коммунистов. Плихта нам предложил повесить на деревенской площади возле пожарного депо пятнадцать человек.

Священник Паржил был в курсе дела всех наших предыдущих операций в Гералтице и Цидлине и, как он сам заявил, читал некоторые листовки, которые писал и размножал Малый, а мы потом распространяли в деревнях.

Когда мы поели и выпили несколько бутылок вина, кухарка отвела Малого и меня в подвал, где планировалось разместить тайник. Вернувшись на кухню, мы продолжали обсуждать предстоящие операции. Мы решили поджечь сарай кооператива в Микуловице, а потом организовать карательную экспедицию против активистов в Бабице.

Священник Паржил согласился со всем, что мы собирались предпринять, но предупредил нас, чтобы мы были осторожны. При этом всем нам — Малому, Плихте и мне — он дал четки, которые мы повесили себе на шею. Вместе с благословением Паржил нам внушал, чтобы мы молились святому Тадеушу, который должен был охранять нас во время опасной деятельности. С этого дня Малый стал подписывать свои листовки буквами «СвТ», что значит «Святой Тадеуш».

В доме священника мы пробыли два дня. Кухарка нам выстирала белье, приготовила продукты. Когда мы ухолили, священник трижды перекрестил нас, мы поцеловали ему руку и через сад ушли в свое укрытие в полях...