Виктор Михайлов - Слоник из яшмы. По замкнутому кругу

— Совершенно верно, — согласился Талыкин, — но целый ряд фактов подтверждает версию самоубийства. Первая входная дверь была изнутри приперта куском углового железа, вторая также изнутри заперта на крючок, других дверей в мастерской нет, стекла окна целы и прочно укреплены замазкой. Нельзя предположить, что Холодов от ста граммов водки настолько опьянел, что без борьбы мог быть насильственно повешен, в то же время на теле Холодова следы борьбы отсутствуют. На шкафу отпечатки только его пальцев, он оперся левой рукой о шкаф, поднимаясь на верстак. Петля сделана из веревки, которой был перевязан приемник. Посмертная записка написана рукой Холодова…

— Простите, — перебил Никитин, — из тетради вырван только один этот клочок бумаги или в ней недостает нескольких листов?

— В тетради недостает двенадцати листов.

— Как вы это объясняете?

— Видимо, перед смертью Холодов хотел написать более подробное письмо, но все написанное его не удовлетворило, он разорвал страницы и сжег их. Накануне, за день до самоубийства, Холодов дома также написал большое письмо и сжег его.

— Меня интересует, где Холодов сжег второе письмо, написанное им здесь, в мастерской?

— Здесь же, в чугунной печке-времянке.

— Вы прочли все, написанное Холодовым?

— Нет. У нас плохое техническое оснащение, да к тому же факт самоубийства настолько очевиден…

— Вы так думаете? А мне кажется, что все факты, приведенные вами в качестве неопровержимых доказательств версии самоубийства, как раз говорят о противном, — сказал Никитин.

— Была проведена ревизия — отчетность Холодова в полном порядке. Врагов у покойного не было.

— А причины для самоубийства были?

— Ну знаете… — развел руками Талыкин, — тут могли быть такие психологические факторы…

— Что же, Холодов, по-вашему, был шизофреник?

— Нет, я этого не говорю, но…

— Мы можем пройти с вами на место происшествия? — перебил его Никитин.

— Пожалуйста, — с нескрываемой обидой сказал Талыкин, — помещение опечатано, и ключ у меня.

— Вы, Аркадий Михайлович, когда кончили юридический?

— Два года назад.

— Два года — маленький опыт. Возьмите с собой петлю, из которой был извлечен труп, и пойдемте в мастерскую Холодова.

В первом этаже большого дома была мастерская Холодова. По всему фасаду мастерской растянулась вывеска: «Ремонт радиоприемников всех систем, динамиков и репродукторов. Артель «Бытовик». За стеклом двери была приклеена записка: «Мастерская временно закрыта». Они открыли дверь и вошли в мастерскую.

Прямо от входной двери деревянным барьером было отгорожено небольшое пространство для посетителей. Налево у стены — верстак, на нем беспорядочно брошены инструменты, измерительная аппаратура, к верстаку примыкал шкаф с мелкими деталями и радиолампами. В глубине комнаты на стеллаже стояло больше десятка радиоприемников, три из них были обернуты в бумагу и перевязаны толстой веревкой. В правом углу — чугунная печка-времянка. На стене у верстака висели бухты монтажного провода разных цветов. У барьера — маленький стол с канцелярией Холодова.

Никитин, осмотрев мастерскую, неожиданно спросил следователя:

— Вы Станиславского читали?

— Нет, не читал, — удивляясь, ответил Талыкин.

— Напрасно. Это было бы полезно. — Никитин внимательно осмотрел обе двери и сказал: — Первая, внутренняя дверь была закрыта на крючок. Обратите внимание, Аркадий Михайлович, на то, что ось крючка недавно смазана, видите?

— Да, вижу, — согласился Талыкин.

— Вряд ли была необходима эта смазка, как бы туго ни закрывался крючок. Но для того чтобы набросить крючок, находясь с противоположной стороны, нужно, чтобы крючок двигался на своей оси свободно. Давайте поставим себя, как говорил Станиславский, «в предполагаемые обстоятельства»: смазав ось крючка и немного разработав его, я ставлю крючок вертикально и небольшим наклоном в сторону петли, затем… — Никитин, осторожно открыв дверь, вышел в узкое пространство тамбура и сильно хлопнул дверью. От сотрясения крючок упал в сторону наклона и попал точно в петлю. Дверь была закрыта.

Когда Талыкин открыл ему, Никитин вошел в мастерскую и сказал:

— Как видите, Аркадий Михайлович, следственный эксперимент удался. Теперь давайте проверим возможность закрыть первую дверь, подперев ее филенку куском углового железа.

Талыкин молча подал кусок углового железа длиною в семьдесят пять сантиметров. Никитин, открыв внутреннюю дверь, тщательно осмотрел пол тамбура и сказал:

— Уголок упирался одним концом в дверную коробку этой двери, другим в фаску нижней филенки выходной двери. У порога, от частого употребления этой железки, в цементном покрытии выкрошилась небольшая ямка. А что, если поставить это угловое железо подле самого края углубления, затем, надев глухую петлю из шпагата на верхний конец уголка, другой конец шпагата продернуть в замочную скважину, закрыть дверь и осторожно потянуть за шпагат?

— Эта железка упадет одним концом в лунку, другим упрется в противоположную дверь, — в раздумье сказал Талыкин.

— Сделайте эксперимент, — предложил Никитин.

Точно выполнив указание Никитина, Талыкин вышел на улицу, прикрыл за собой дверь и потянул за шпагат. Уголок, звякнув, упал параллельно двери.

— Вы слишком резко дернули за шпагат, — объяснил Никитин, — тянуть нужно плавно. Повторяем. — Он вытянул на себя шпагат, поставил уголок, надел петлю и махнул рукой Талыкину, который осторожно потянул за конец. Шпагат натянулся, плавно наклоняясь, уголок одним своим концом съехал в лунку, другим уперся в филенку противоположной двери. Талыкин толкнул дверь, но она не поддавалась.

— Решение этой задачи пришло просто, — пояснил Никитин, когда Талыкин вошел в мастерскую. — Во-первых, осматривая замочную скважину, я заметил приставшие к ригелю замка волоски пеньки, из чего сделал вывод, что через замочную скважину протягивали пеньковую веревку. Во-вторых, поставив себя в предполагаемые обстоятельства, я думал о том, как бы я сам решил подобную задачу. В результате следственного эксперимента мы с вами убедились, что двери могли быть закрыты изнутри преступником, находящимся с противоположной стороны двери. Таким образом, одно из главных доказательств версии самоубийства мы отвергаем. Вторым доказательством являются следы пальцев руки Холодова, но, прежде чем проанализировать это доказательство, я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Талыкин так же молча достал из портфеля завернутую в бумагу петлю и передал ее Никитину. Майор при помощи лупы тщательно осмотрел веревку и спросил:

— Откуда эта веревка?

— Накануне клубом «XX лет Октября» были доставлены в мастерскую для ремонта четыре радиоприемника, все они завернуты в серую оберточную бумагу и перевязаны такой же веревкой…