Алексей Кудашин - Левый берег

— Да говорю же, товарищ милиционер, пакет какой-то на голову накинули!

— Ну ладно, ладно. Не плач!

Лысоватый неприятный "мент" с опухшим лицом брезгливо покосился на Кошака, сидевшего напротив на старом шатающемся стуле с невероятно измызганной обшивкой, и снова уткнулся в бумаги. Володя звучно вздохнул и опустил голову, расстегнув молнию новенькой кожаной куртки наполовину. В помещении было жарко.

— Нет, ну я все-таки не понимаю! — Милиционер нервно бросил ручку на стол и вперился красными глазами в Кошака, словно удав на кролика. — Ты себя-то в зеркале видел?

— Видел, — тихо ответил Володя и слегка вжал голову в плечи.

— На тебе пахать надо! Запрягать тебя и пахать! Понимаешь?! А ты тут являешься, словно "десятиклассница", и рассказываешь, что тебя, бедного, обидели…

— Но я же не виноват…

— Да че ты вообще там шарился? — перешел на крик капитан. — Ума не приложу: что можно делать в одиннадцать вечера на Чигиринской?

— Говорю же, от девушки я шел, — упрямо, но без дерзости в голосе, повторил Кошак. — И вообще, чего Вы так завелись?

— Да потому что "глухарь" это! — процедил милиционер. — Понимаешь, "глухарь"!

Володя снова вздохнул и искренне ему посочувствовал. В кабинет, производя невероятное количество какого-то дурного шума, влетел молодой парень с нагловатой физиономией и пистолетом в оперативной кобуре под мышкой. Не обращая никакого внимания на присутствующих, он открыл большой темный шкаф у двери и увлеченно начать там копаться в каких-то бумагах.

— Ну пойми ты, — ласково начал капитан, никак не отреагировав на появление постороннего, — кого мы тебе будем искать? Ночь, пустынная улица, темный пакет — на голову, что-то острое — к горлу, кошелек, часы, "мобила"… Это же — "вилы".

— Ну а я-то что могу сделать? — непонимающе уставился на него Кошак.

— Да теперь — ничего, — злобно прошипел милиционер, взявшись за ручку и продолжив составление документа.

Кошак посмотрел в зарешеченное окно. Погода сегодня выдалась отличная, хотя температура была не выше пяти градусов. На подоконнике ходили туда-сюда пара голубей.

— Найти тебя как? — нехотя бросил милиционер.

— Зачем найти? — изобразил испуг Володя.

— Затем! — рыкнул капитан.

— Воронцовская 101, - назвал он заранее заготовленный адрес. — Я ж недавно в Кировогорске. Официально еще не зарегистрировался…

— Распишись здесь, — потребовал милиционер, не дослушав.

Через пару минут Кошак вышел в широкий чистый коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь. Затем он не спеша прошелся в дальний его конец, боязливо заглядывая в приоткрытые двери кабинетов. Везде сновали люди в форме и в штатском. С бумагами, папками, клавиатурами, стаканами. Они останавливались посреди коридора и начинали разговор. Забегали в кабинеты и тут же выходили из них. В этой обстановке всеобщего движения никто не обращал на Володю никакого внимания.

Кошак свернул на боковую лестницу и поднялся на половину пролета. Вход на третий этаж преграждал маленький столик, за которым сидел скучающий милиционер. Быстро развернувшись, Володя спустился по лестнице на первый этаж и повторил такую же прогулку. Проходя второй раз мимо прозрачного пуленепробиваемого стекла дежурной комнаты, за которым полный майор что-то громко проговаривал по слогам в старомодную телефонную трубку, он остановился в нерешительности. На счастье в этот самый момент тонкая железная дверь, ведущая внутрь "дежурки", открылась. Из нее вылетел растрепанный сержант с пачкой бумаг и, не оглядываясь, понесся в конец коридора. Беспечность милиционера можно было понять: дверь была снабжена доводчиком. Однако, как и на большинстве дверей мира, закрывал он ее не сразу. Двух секунд хватило для того, чтобы Кошак проскользнул внутрь.

Он быстро оглянулся по сторонам. Справа от входа находились две массивные двери с зарешеченными окошками. Из "обезьянника" доносился негромкий разговор. Рядом стоял старенький стол со стулом и металлический шкаф, надо было полагать, для вещей задержанных. На столе лежал раскрытый потрепанный журнал. Проскользнув мимо дверей, Володя вошел в помещение "дежурки" и начал вертеться по сторонам. Времени было крайне мало.

— Эй, ты че тут забыл? — раздалось сбоку.

К Кошаку обращался низенький кругломордый майор, сидевший за компьютером. Его нельзя было разглядеть из коридора. Физиономия милиционера выражала недоумение и раздражение.

— Да я тут заявление подавал, — виноватым голосом пробормотал оперативник. — Меня отпустили уже. Мне бы выйти…

— Так выходи, — начинал злиться капитан.

— Так там же решетка, — прикидывался идиотом Кошак. — И постовой.

— Ты сюда как попал вообще? — уже кричал "мент".

— Да выходил кто-то… Мне бы выйти…

— Вали отсюда! — рыкнул капитан. — Как зашел, так и выходи! Гена, открой ему.

Володя с забитым видом прошкондылял к двери. Замок открылся автоматически.

— Оборзели совсем, — слышалось сзади, — кто последним выходил? Петренко? Морду набью, уроду…

Высокий черноусый старшина в бронежилете и с коротким автоматом на плече молча нажал на кнопку на стене. Входная дверь, которая, собственно, дверью не являлась, а представляла собой железную давно не крашеную решетку, после громкого щелчка замка, слегка скрипнув, открылась. Кошак, пройдя двойные массивные двери, вышел на улицу и мельком еще раз взглянул на синюю табличку слева от входа: "Ленинский отдел УВД г. Кировогорска". Спустившись вниз по узким ступенькам, он вновь оглянулся и без видимой причины повертелся возле здания. Светло-желтый трехэтажный дом с темно-синей черепичной крышей можно было принять за частное строение, если бы не просторная, огороженная красивым, от земли каменным, а на вторую половину решетчатым забором, стоянка. Удивительным было то, что ни одной милицейской машины, ни во дворе, ни на улице рядом с УВД не наблюдалось.

Кошак вышел на улицу, спустился на полквартала к центру и повернул на Дзержинского. У обочины стоял купленный им пять дней назад на местном авторынке серебристый внедорожник "Опель". Аппарат 2002 года, жрущий всего восемь литров "соляры" на сто километров, сразу приглянулся Володе. Он открыл водительскую дверцу и плюхнулся на сиденье.

— А я тебе говорю — здесь! — твердил Денис, обхвативший руками подголовник переднего пассажирского кресла и нависавший над Червонцем.

— Да с чего ты взял?! — Толик держал на руках большой ноутбук, на экране которого в стоп-кадре красовалась "дежурка" Ленинского ОВД.

— О чем спорите? — заинтересованно спросил Володя, снимая в куртки маленький черный предмет и передавая его Червонцу.

Тот аккуратно положил его в специальный футляр и спрятал в сумку для ноутбука.