Роберт Ладлэм - Мозаика Парсифаля

— Ситуация?

— Нормальная. Думаем, после Маршалла они могут двинуться либо на север по Семнадцатой, либо на запад по дороге «Фронт Ройял». Повороты становятся крутоватыми. Мы въезжаем в горы.

— Наши люди перекрывают обе дороги. Мне надо знать, какую дорогу они выбрали и какова дистанция между Пятым стерильным и его эскортом. Оставайтесь на этой частоте. Я выйду на связь через десять — пятнадцать минут.

— Как будем действовать дальше?

— Согласно моему плану.

Светловолосый мужчина сидел, откинувшись на спинку сиденья своей машины у придорожного ресторанчика «Блю ридж». В руке он держал микрофон, глаза внимательно следили за дорогой.

— Дорога «Фронт Ройял», — проговорил он в микрофон, глядя, как за струями дождя промелькнул «бьюик». — Только что проехал. Они очень спешат.

— А где «линкольн»? — раздался голос из динамика.

— Пока не видно.

— Вы уверены?

— Фар не вижу, а даже самый большой дурак, который решит покататься в такую погоду, не станет делать этого в темноте.

— Это странно. Я соединюсь с вами позже.

— Ваше право.

Блондин отодвинул микрофон и потянулся за пачкой сигарет, брошенной на сиденье. Он ловко вытряхнул одну, сунул в рот и чиркнул зажигалкой. Прошло тридцать секунд, но «линкольн-континенталь» не появлялся. Перед глазами не было ничего, кроме стены дождя. Сорок пять секунд. Ничего. Минута. Из динамика сквозь помехи прорвался голос:

— "Фронт Ройял", где же вы?

— На месте. Жду. Вы сказали, что сами свяжетесь со мной. Помните?

— Эскорт прошел?

— Нет. Я бы сразу сообщил, приятель... Стоп! Оставайтесь на связи. Похоже, это они.

Из-за поворота вырвался поток света и через мгновение длинный темный автомобиль пронесся мимо, рассекая струи дождя.

— Да. Только что проскочили, старина. Я поехал.

Блондин уселся поудобнее и вывел машину на дорогу.

— Я с вами свяжусь, — проговорил голос из динамика.

— Вы начинаете повторяться, приятель, — отозвался блондин, сильнее нажимая на педаль газа. Набрав скорость, через пару минут он заметил сквозь водяные потоки мерцание хвостовых огней «линкольна» и вздохнул с облегчением.

— "Фронт Ройял", — послышалось из динамика.

— На месте, дорогуша.

— Перейдите на частоту 1720 мегагерц для получения специальных инструкций.

— Перехожу. — Светловолосый водитель протянул руку и нажал металлическую кнопку: цифры на световом индикаторе настройки начали быстро меняться. — «Фронт Ройял» на связи.

— Вы меня не знаете, «Фронт Ройял».

— Счастлив не знать вас, приятель.

— Сколько вам заплатят за эту ночь? — поинтересовался новый голос.

— Поскольку я вас не знаю, думаю, сумма вам известна.

— На что вы способны?

— Смотря сколько вы способны заплатить.

— Вам уже заплатили?

— Но не за то, что вы от меня сейчас хотите.

— А вы догадливы.

— Все довольно очевидно.

— Тот большой парень, что впереди вас. Как вы думаете, он знает, куда направляется малыш?

— Должен знать. Между нами слишком большое расстояние, особенно для такой ночи, как эта.

— Вы сможете вклиниться между ними?

— Смогу. Что потом?

— Приз.

— За что?

— Малыш должен где-то остановиться. Как только он это сделает, я хочу, чтобы большого парня рядом с ним не было. Никогда.

— Пожалуй, это должен быть очень большой приз, мистер Никто. Ведь это «Абрахам».

— Шестизначный, — произнес голос. — Опрометчивый водитель. Крайне опрометчивый и очень точный.

— Заметано, дорогуша.

Артур Пирс удовлетворенно кивнул, когда после четырех миль пути по дороге «Фронт Ройял» заметил потрепанный автомобиль. Он включил микрофон и произнес на частоте 1720:

— Все в порядке, Юг. Сообщаю дальнейшие указания. Вы остаетесь со мной, все остальные свободны. Поблагодарите их всех за работу и скажите, что я с ними свяжусь в свое время.

— Как быть с Севером? Он в пути.

— Север должен вернуться к проблеме военно-морского флота и заняться решением вопроса личного состава. Выбор способа за ним. Рано или поздно — сегодня, завтра, через день они выпустят его. Как только появится — устранить. Мы больше не хотим услышать его голос.

Хейвелок остановил машину и опустил боковое стекло. Из-за дождя надпись на щите, прибитом к дереву, была трудно различима, но он и так был почти уверен, что все правильно. И оказался прав. На щите было написано:

УЩЕЛЬЕ СЕНЕКИ

Тупик

Ему дважды доводилось отвозить Леона Зелинского домой. Один раз это случилось днем, когда машина старого профессора отказалась заводиться; другой — несколько лет спустя, в такую же ненастную ночь, как эта. Мэттиас опасался, что его приятель может застрять. Зелинского он довез благополучно, но на обратном пути таки застрял, после чего долго в темноте под проливным дождем добирался до дома Антона. С той поры он запомнил дорогу.

Тогда он привозил домой Леона Зелинского; сейчас он приехал за Алексеем Калязиным — Парсифалем.

— Нам сюда, — сказал Хейвелок, сворачивая на каменистую дорогу, которая когда-то была покрыта асфальтом. — Если мы не свалимся в канаву, то, возможно, доберемся до самого дома.

— Ну так постарайся не свалиться, — откликнулась Дженна.

Машину вело и бросало из стороны в сторону на узкой разбитой дороге. Колеса то и дело буксовали. Камни били по днищу и летели назад в ночную тьму. Это тряское путешествие отнюдь не успокаивало нервы и уж совсем не создавало нужного настроения для предстоящих нелегких переговоров.

Майкл повел себя жестоко в отношении Раймонда Александера. Он понимал, что был прав лишь частично. Он начал понимать еще одну, может быть, главную причину того глубокого страха, которая привела журналиста в истерическое состояние. Угроза Зелинского была реальна и ужасала своей реальностью. Если Александер выдаст русского или каким-то иным способом проявит ненужную активность — не последует ежедневного телефонного звонка, и молчание Зелинского станет сигналом к отправке ядерных пактов в Москву и Пекин.

О том, чтобы выудить из Зелинского номер под воздействием психотропных препаратов не может быть и речи. Это просто слишком рискованно для человека столь преклонного возраста. Один лишний кубический сантиметр — и его сердце не выдержит. И номер телефона тоже уйдет навсегда. Остается единственное оружие — слова. Как подыскать их, те единственные слова, которые могли бы избавить человечество от плана, нацеленного на уничтожение всего живого? Как найти путь к уму, в котором не осталось ничего, кроме собственного искаженного представления о мире?

Справа вверху возник силуэт маленького дома. Размером чуть больше хижины, он имел квадратную форму и был сложен из крупных камней. Крутой каменистый подъезд к дому заканчивался навесом, под которым сейчас ютился невзрачный автомобиль неопределенной модели. В доме светилось единственное окно — в эркере, казавшемся совершенно неуместным для столь скромного жилища.