Себастьян Фолкс - Дьявол не любит ждать

Скарлетт покопалась в сумочке, а Хамид тем временем завел мотор.

— Боюсь, чтобы запихнуть сюда эту штуковину, мне придется выложить и оставить в машине тушь и помаду, — чуть обиженно сообщила Скарлетт.

— Что ж, всем нам порой приходится идти на жертвы ради своей страны. Вперед, Хамид, поехали.

Серый «кадиллак» медленно плыл в тишине и мраке субтропической ночи; Хамид, следуя указаниям Бонда, машину старался вести как можно медленнее — почти со скоростью пешехода. Окна автомобиля были открыты, и в салон проникали звуки персидской ночи: слева — шум прибоя, справа — стрекотание цикад и шелест пальмовых листьев. Сам воздух был пропитан густым терпким ароматом окружавших город апельсиновых рощ.

— Черт! Как же я сразу не подумал? — воскликнул вдруг Бонд. — Там же будут собаки.

— Собаки? — переспросил Хамид.

— Ну да. Во двор верфи на ночь наверняка выпускают сторожевых собак.

Хамид с сомнением покачал головой:

— Персидский люди не держать собак. Это европейский привычка. Грязно. Мы оставлять собаки гулять снаружи, как кошки.

К этому времени они уже покинули жилые кварталы городка и очутились на слабо освещенных улицах и проездах портового района. Навстречу им не попалось ни одной машины, не было видно фар, не было слышно ни единого работающего двигателя. Ощущение было такое, словно ночная тьма поглотила все живое на этом берегу огромного озера, недаром называемого морем.

Все трое молчали. Говорить вроде бы было не о чем. Бонд ценил такие минуты перед началом очередной рискованной операции. Тишина позволяла ему сосредоточиться, собраться с мыслями и настроить на нужную волну все инстинкты и рефлексы, которые за долгие годы тренировок и службы стали неотъемлемой частью его нервной системы.

Ему нравилась тишина этой чужой страны, и где-то внутри он ощущал привычную напряженную пустоту, которую определял для себя как предвкушение опасности. Он дышал глубоко и спокойно и в какой-то момент даже вспомнил Джулиана Бартона, инструктора, проводившего с ним дыхательное занятие в штаб-квартире Службы в Лондоне. Интересно, не этот ли тип дыхания Бартон рекомендовал в качестве главного упражнения?

— Притормози здесь и сдай чуть назад. — (Время для размышлений было исчерпано.) — Так, Хамид, ты остаешься здесь. Не подъезжай ближе и ни в коем случае не суйся на верфь. Что бы ни случилось, ты должен иметь возможность уехать отсюда без шума и погони. Если все будет нормально и нам повезет, мы вернемся через полчаса. Скарлетт, пошли.

Они выскользнули из машины, пересекли широкую улицу, шедшую вдоль набережной, и свернули к забору, за которым находились «Верфи братьев Исфахани». Вдоль забора стояло несколько столбов с дежурными лампочками, но такое слабое освещение не могло помешать Бонду реализовать свой план.

— Подожди здесь. Стой за грузовиком и не высовывайся. Будешь прикрывать меня, пока я не найду укрытие.

Сначала Бонд пробирался в тени вдоль забора, но затем ему пришлось выйти из темноты и стремительно, в несколько прыжков, пересечь открытое пространство, отделявшее его от уже знакомого мусорного ящика. Пригнувшись, он пошарил в щели между ящиком и стеной и сразу обнаружил свернутую одежду, а уже через секунду с удовольствием ощутил в руке тяжесть своего верного и безотказного вальтера.

Он бросил взгляд назад, на открытое пространство и старый грузовик на другой стороне улицы, за которым должна была стоять Скарлетт. Она выбрала себе такую позицию, чтобы ее фигура не отбрасывала тени. «Умница девочка», — подумал Бонд.

Он подобрался к двери здания, через которую несколькими часами раньше ему пришлось бежать. Дверь была заперта на замок. Бонд достал карманный нож и принялся один за другим поддевать маленькие рычажки механизма. Вскоре замок не выдержал этого «интеллектуального штурма» и, жалобно лязгнув, сдался. Бонд плавно, чтобы не шуметь, открыл деревянную дверь и махнул рукой Скарлетт. Она вошла вслед за ним в старое здание, и Бонд повел ее к ступенькам, ведущим на ремонтную платформу. Отсутствие охраны его удивило — и встревожило. «Даже на самой мирной фабрике, даже на пустом складе есть хотя бы ночной сторож», — подумал Бонд. Они прошли по ремонтной галерее ко входу в металлический ангар.

Бонд положил руку на запястье Скарлетт и прошептал:

— Слишком все легко получается. Очень похоже на ловушку. Ты лучше останься здесь. Пистолет с тобой? Будешь меня прикрывать. Лунного света со стороны моря достаточно, чтобы ты меня видела. Сними револьвер с предохранителя. Вот так. Второй предохранитель здесь — видишь, металлическая скоба на тыльной стороне рукоятки. Если сильно сжать рукоятку пальцами, то этот предохранитель снимется автоматически. Молодец.

Бонд отодвинул засов на двери и вошел в главный ангар. Очертания «каспийского морского чудовища» предстали перед его глазами. Это было потрясающее инженерное сооружение. «Такого монстра могли построить только в Советском Союзе», — подумал он, и это было пугающее напоминание о тех недавних временах, когда Запад здорово отстал от Советов, — о временах спутника, Юрия Гагарина и достижений советской военной техники. Вот и на этот раз русским, похоже, удалось продемонстрировать нестандартный подход к решению проблемы и наличие средств, чтобы это решение воплотить.

Бонд начал фотографировать чудовище. Щелканье затвора «Минокса», после того как над ним поколдовали умельцы из фотоотдела, было едва слышным. Бонд даже не глядел в видоискатель, а просто прицеливался и снимал, снимал, снимал.

Он спустился на уровень ниже, чтобы снять корабль-самолет совсем вблизи. Едва успев вновь поднять «Минокс», он услышал громкий голос, многократно усиленный эхом, раскатившимся под сводами ангара:

— Больше света, мистер Бонд!

Голос был незнакомый, а акцент — персидский.

Внезапно весь ангар залил яркий, режущий глаза свет. Бонд непроизвольно поднял руку, чтобы прикрыть глаза. Со всех сторон послышался топот обутых в тяжелые ботинки ног по гулкому металлу стальных галерей.

Незнакомый голос, судя по всему усиленный мегафоном, потребовал:

— Положите ваш пистолет на землю, мистер Бонд. Руки за голову. Вечеринка окончена.

Бонд бросил взгляд прямо перед собой вдоль ярко освещенного фюзеляжа. Там, впереди, зашумел гидравлический моторчик, откидывая крышу кабины. Из-под нее показалось кепи Иностранного легиона, а затем плечи и торс Шагрена. Он легко выбрался из кабины и прошел по крыше фюзеляжа навстречу Бонду, держа в руке полуавтоматическую винтовку.

Шагрен поднял ствол и нацелил Бонду в голову. На этот раз он оказался достаточно близко, чтобы Бонд мог разглядеть бесстрастное выражение мертвенно-неподвижного лица.