Джоби Уоррик - Тройной агент

Местонахождение другого Усамы оставалось по-прежнему неизвестным. Официально уволили Майка Хейдена месяцем позже. Только что избранный президент Барак Обама решил начать все с чистого листа, для чего первым делом назначил главой ЦРУ старого вашингтонского лиса Леона Панетту. У Панетты не было сколько-нибудь серьезного опыта работы в разведке, но он проявил себя как ловкий менеджер, когда еще при Клинтоне был руководителем аппарата Белого дома. Одним из первых его решений было сохранить любимого заместителя Хейдена Стива Кэппса на должности замдиректора, да и вообще — команду, занятую антитеррором, не трогать.

Встреча Хейдена со своим преемником, несмотря на вполне понятную при таких обстоятельствах неловкость, прошла в обстановке, можно сказать, даже сердечной. Впрочем, Панетта с первых же шагов умудрился уронить себя в глазах сотрудников, публично осудив жесткое обращение с пленными боевиками «Аль-Каиды», которых зачастую держали в секретных тюрьмах и подвергали «вотербордингу» — технике допроса, при которой клиент чувствует себя так, будто его топят. В речи, произнесенной в Сенате по ходу своего утверждения в должности, Панетта заявил, что с его точки зрения такие методы не что иное, как пытка, то есть уголовно наказуемы.

Возражение Хейдена свелось к краткой реплике. «Не следует в одном абзаце употреблять слова ‘пытка’ и ‘ЦРУ’», — сухо посоветовал он. После чего уволенный в отставку генерал счел более интересной другую тему. Перебирая тезисы, заранее записанные на карточки, он предостерег Панетту, посоветовав не слушать тех, кто недооценивает «Аль-Каиду». Хотя террористов этой организации в Северо-Западном Пакистане «предаторы» сейчас вовсю утюжат бомбежками, каковые Обама к тому времени уже горячо одобрил, «Аль-Каида» все еще способна наносить американцам удары столь же неожиданные, сколь и потенциально сокрушительные. Всего три месяца назад, напомнил он, вооруженная автоматами и гранатами и связанная с «Талибаном» группа террористов из Пакистана устроила несколько нападений в Мумбай, в чисто спецназовской манере круша отели, железнодорожные вокзалы и другие объекты и убив больше ста семидесяти человек.

Сделав паузу, Хейден бросил прямой долгий взгляд на Панетту. Дескать, вот: сейчас самое важное.

— Не знаю, дошло уже до вас это или нет, но вы — полевой командир Америки в ее войне против терроризма, — сказал он.

Не Пентагон, не ФБР, не кто-либо еще, продолжил Хейден, а именно ЦРУ отвечает за зарубежную охоту на террористов, за то, чтобы останавливать их прежде, чем они смогут ударить. В прошлом перед другими директорами ЦРУ стояли задачи, хотя и похожие, но не такие, теперь же обстановка диктует: впервые в истории конторы «останавливать» плохих парней — значит убивать их.

— Вы будете принимать решения, — сказал Хейден, — которые вас же будут до глубины души удивлять.

Панетта слушал вежливо, однако последнее утверждение Хейдена покоробило его немного чрезмерной пафосностью. Но тут уж — что с него взять: генерал. На воинских должностях смена командования почти всегда сопровождается напыщенным церемониалом: щелканьем каблуками, лихой отдачей чести и зычными возгласами. Лишь через несколько недель Панетта по-настоящему понял, что имел в виду Хейден.

Прежде чем выехать из города, Хейден остановил машину у Белого дома, чтобы в последний раз встретиться с недавно избранным президентом. Удостоенный короткого приема в Овальном кабинете, генерал помянул в разговоре парочку целей, которые — помните? — мониторило ЦРУ в Северо-Западном Пакистане. Так вот: Хейден уже дал добро по ним вдарить, и команда операторов теперь ждет, когда подвернется удобный случай, сказал он президенту.

Тем же утром чуть позже участники встречи переместились в «ситюэйшн-рум» — огромный конференц-зал на первом этаже западного крыла Белого дома. Как только там расположились, Хейдену был задан вопрос: да, так что там в Пакистане-то? Что за две цели?

Хейден снял трубку телефона спецсвязи и с кем-то коротко поговорил.

— Проверьте, — сказал он, — как следует проверьте.

Уже через несколько минут Хейден покинул конференц-зал, провожаемый понимающими улыбками и рукопожатиями.

Что ж, на них, пожалуй, можно положиться, подумал он, оглядывая президента и его охрану со сдержанным одобрением.

Ну вот, состоялась официальная передача эстафетной палочки. Дальше пусть побегают они. Их черед.

Лондон — 19 января 2009 г.

По площади Гроувнор-сквер пронесся зимний шквал, взметывая в воздух газеты, разгоняя туристов, и обдавая статую одетого в плащ Рузвельта струями дождя. Дженнифер Линн Мэтьюс вглядывалась в непогоду за окном своего рабочего кабинета, но вряд ли что-либо там видела.

То был ее очередной промозглый понедельник в Лондоне; еще неделей ближе стал конец почти четырехлетнего пребывания в должности менеджера, ответственного за связь между ЦРУ и британской службой антитеррора. Скоро она отсюда уедет — то ли назад в Виргинию, то ли в какое-нибудь совершенно иное место, может быть даже в Афганистан, и эта неизвестность раздражала. Вести, содержавшиеся в утренних телеграммах, были неутешительны. ФБР напало на след террористов из Сомали, которые, возможно, собираются устроить взрыв во время парада по случаю инаугурации новоизбранного президента Барака Обамы. Времени остается всего ничего, каких-нибудь двадцать четыре часа. В Афганистане повстанцы, применив необычайно хитрую тактику двойного самоубийства, попытались устроить взрыв в непосредственной близости от секретной базы ЦРУ в городе Хосте. Сперва у въездных ворот базы взорвался минивэн рядом с очередью матерей с детьми, ждавших приема у врача базы. Кого убило, кого ранило… Охранники и солдаты, естественно, бросились помогать раненым, и тут же с шоссе к ним устремился грузовик с просевшей под тяжестью мощной бомбы подвеской. Слава богу, какой-то афганский солдат несколькими меткими выстрелами убил водителя, предотвратив тем самым гораздо большее несчастье.

Отчет об этом она читала, по привычке приглаживая пальцами спадающую на лоб волну густых каштановых волос. То ли это место, где ей хотелось бы оказаться? Мэтьюс было сорок четыре, но выглядела она моложе: тело, тренированное годами ежедневных пробежек, оставалось стройным, на угловатом лице ни морщинки. До пенсии еще далеко, однако после двух десятилетий службы в ЦРУ выбор каждого шага в карьере делался все более важным. Кроме всего прочего, лишнее зарубежное назначение увеличит пенсию, когда подойдет время.

И все же. Афганистан !

Откинувшись в кресле, Мэтьюс неотрывно глядела во тьму за оконными стеклами. Офисные служащие, прикрываясь от ветра зонтами, брели по площади; многие нынче же ближе к вечеру заполонят пабы, празднуя окончание эпохи Джорджа Уокера Буша. Ну да, она и сама не без удовольствия наблюдала за тем, как некоторые сотрудники охраны Буша готовятся к отъезду, но праздновать не будет. Из ставленников Буша неприязнь, и очень острую, она чувствовала лишь к одному человеку — бывшему министру обороны Доналду Рамсфилду, которого, наряду с полдюжиной других, винила в том, что именно они позволили Усаме бен Ладену ускользнуть, когда ЦРУ уже держало этого террориста на перекрестии прицела. Однако президентство Обамы для некоторых ее бывших товарищей по цеэрушному Центру антитеррора сулило перспективы еще менее радужные. Будучи кандидатом, Обама осудил использовавшуюся конторой в прошлом технику «вотербординга», даже назвал ее пыткой, намекнув, что на повестке дня расследование, публичные слушания, а там, глядишь, и уголовные дела.