Анатолий Кулемин - Агония обреченных

— Что? — не поняла Марта.

— Нет… ничего, это я так. Он пришел раньше на восемнадцать минут, значит, у тебя в запасе минут пятнадцать-шестнадцать, вагон времени. Ну все, Марта, давай, действуй. И не волнуйся, тебе ничто не угрожает. Главное, все сделай так, как мы с тобой обговорили.

Человеком, которого увидел Бредли, был Роуч. Марта понимающе улыбнулась, поднялась и направилась ему навстречу; Бредли остался наблюдать.

По законам работы разведчика-нелегала такое отклонение во времени было недопустимой небрежностью; разведчик должен приходить на встречу за две-три минуты. Однако Роуч — хоть и работал в разведке — нелегалом не был, он находился в своей стране, действовал по заданию ЦРУ и никакого преследования ни с чьей стороны не ожидал. Его приход раньше назначенного срока на восемнадцать минут ошибкой не выглядел; просто человек не рассчитал время.

— Извините… Это не вы звонили по поводу покупки «бентли»? — назвала Марта пароль Роучу, поравнявшись с ним. Все приметы сходились: галстук в косую желтую полоску, в правой руке держал свернутую газету.

Роуч остановился, посмотрел на Марту с непониманием и недоверчивым взглядом окинул ее с головы до ног. С ответом он не спешил.

— Это не вы звонили по поводу покупки «бентли»? — негромко, чеканя, повторила вопрос Марта; времени для длительного контакта не было; на это Бредли обращал особое внимание: «Уводи его сразу и как можно дальше», — говорил он.

— А меня не предупреждали, что придет женщина… да еще такая очаровательная. — Роуч улыбнулся; его взгляд изменился, из недоверчивого он превратился во взгляд игриво-любопытный.

— Мне что, в третий раз повторить вопрос?

— А… Ну да… Я звонил. Мне нужен «Бентли Континенталь S-1» 1956 года выпуска темно-синего цвета, — продолжая игриво улыбаться, ответил Роуч. — Все правильно?

— Нет, не правильно. Возьмите меня под руку и пойдемте.

Роуч с готовностью выполнил распоряжение Марты, и они не спеша пошли прочь от университета. Бредли с облегчением вздохнул; с минуты на минуту должен был появиться настоящий курьер. Его расчет на то, что молодая красивая женщина переключит все внимание на себя, оправдался; Роуч даже не обратил внимания на то, что до места встречи с курьером он не дошел.

— Ну и чем же я не угодил столь очаровательному созданию? — спросил Роуч.

Деловитая строгость Марты, ее легкая сердитость придавали ей загадочности и неприступности, это действовало на Роуча завораживающе. Он бережно поддерживал Марту под локоток и с улыбкой бросал взгляды на ее профиль.

— Вы не только пришли на восемнадцать минут раньше срока, вы еще и неправильно ответили мне. Слова «звонил» вы не должны были говорить.

— Да? А я разве сказал?

Марта глянула на него с пренебрежительной снисходительностью; такая небрежность с его стороны удивила ее. Она помнила слова Бредли, которые он неоднократно повторял еще тогда, когда давным-давно он обучал их с Людвигом азам оперативной работы: «Точность — предопределяет успех. Причем успех в любом деле. Расчет и точность… Нельзя с пренебрежением относиться к мелочам, ибо мелочей не бывает…»

— Извините, не заметил. А то, что пришел раньше… Ну и что? Кстати, вы ведь тоже пришли раньше?

— За мной следили; мне пришлось отрываться от «хвоста». Поэтому-то я и пошла вам навстречу, а не стала вас дожидаться. Хорошо, что мне были известны ваши приметы.

Эту последнюю фразу Марта не должна была произносить; этой фразой она наводила его на ту мысль, что приметами, которыми наверняка должен был обладать курьер и которые наверняка должен был знать представитель «фирмы», она не обладает. Примет курьера Бредли не знал; в письме Бартона о них не сказано, поэтому, когда они с Мартой выстраивали примерный ход разговора, Бредли этой фразы не говорил. Марта поняла свою ошибку; внутри у нее все оборвалось: «Нельзя с пренебрежением относиться к мелочам, ибо их просто не бывает…»

Такой «холодный душ», как слежка за курьером, — по мнению Бредли — должен был подействовать отрезвляюще и внести некую сумятицу в логику событий. Он и подействовал, и внес; улыбка с лица Роуча слетела моментально; на ее слова о приметах он вновь не обратил внимания, он вообще пропустил их мимо ушей.

— Кто за вами следил?! — негромко воскликнул Роуч и, замедлив шаг, повернул Марту к себе и заглянул ей в глаза.

— Тише вы… — шипяще сказала Марта и вновь увлекла Роуча за собой; необходимо было как можно дальше уйти от университета.

— Кто вообще мог за вами следить? — осекшись, громким шепотом продолжил Роуч. — Что за чушь?! Вы ничего не путаете?

— А вы полагаете, кубинская разведка сидит, сложа руки? Напрасно… Недооценка противника сгубила многих. Ладно… Да не тряситесь вы, сюда я пришла чисто. Вы принесли то, что должны мне передать?

Роуч, словно находясь еще в какой-то прострации, извлек и кармана маленькую коробочку и вложил ее в ладонь Марты; та тут же убрала ее в сумочку, мягко высвободила руку и многообещающе улыбнулась:

— Все, рыцарь, на этом, к моему сожалению, мы с вами должны расстаться.

— Но… мы можем увидеться еще? И назовите, пожалуйста, свое имя.

— Мата Хари. А насчет того, чтобы увидеться… С удовольствием, но это в том случае, если мне разрешат и… если вы смените свою туалетную воду. Эта — слишком сладкая.

Марта еще раз одарила его улыбкой, остановила проезжающее мимо такси и уехала. На этот момент Бредли тоже обращал особое внимание: необходимо было остановить такси и уехать неожиданно; лишить возможности представителя «фирмы» — если тот будет на машине — проследить за собой.

Курьер Джанканы подъехал к университету без пяти двенадцать; остановил машину на другой стороне улицы метрах в двадцати; без двух минут двенадцать он вышел из машины, пересек дорогу и стал прохаживаться вдоль здания университета, незаметно, но внимательно оглядывая прохожих. Прождав до двенадцати часов десяти минут и никого не дождавшись, курьер скорым шагом вернулся в машину и уехал. Все это Бредли зафиксировал точно. Марта подошла к нему — уже без парика и очков — в тринадцать двадцать.

— Трусоват кавалер оказался, — она достала из сумки «посылку» и отдала ее Бредли. — Когда я ему сказала про «хвост», спесь с него как рукой сняло.

— На то и был весь расчет.

— Правда, назначить свидание он все же попытался, — сказала-таки она с легким женским самодовольством.

— Да? И что ты ему ответила? — с нарочитой строгостью спросил Бредли.

— Сказала: если разрешат — с удовольствием.

— Ну и как думаешь, разрешат?

— Пусть попробуют… — Марта взяла Бредли под руку и слега привалилась к нему. — Есть охота-а…

— Пойдем, пообедаем где-нибудь, а заодно расскажешь подробности, — он посмотрел на часы. — До твоего рейса еще время есть…