Анатолий Кулемин - Агония обреченных

— По поводу коньяка — да, а по поводу несчастного случая… — Бредли вновь занял свое место. — Блеф чистой воды. Вне зависимости от того, как закончится наша встреча, вы не дадите волосу упасть с моей головы до того момента, пока я не предстану перед своим шефом. Даже ваш отказ уже сулит вам осложнение жизни, а моя смерть? — Бредли закурил и выпустил в потолок струю дыма. — Нет, в моей смерти вы заинтересованы даже меньше, чем я сам. По крайней мере сейчас.

— А потом? — улыбнулся Стедман.

— Потом вы потеряете ко мне интерес. Вас захлестнут повседневные хлопоты в вашем нелегком деле. А наша государственная машина будет раскручиваться уже без вашего участия.

Официантка, которая принесла на подносе графин с коньяком, точнее, ее униформа: глубокое декольте, юбочка, которой почти не было, двусмысленность исключала.

— Ну и за что будем пить? — спросил Бредли после того, как за девушкой закрылась дверь.

Стедман с прищуром посмотрел на него, сказал с полуулыбкой:

— А вы смелый человек, мистер Дэвис. Немногие осмеливаются в моем присутствии говорить так и в таком тоне.

— Со своим шефом я тоже не осмеливаюсь говорить так и в таком тоне, — сказал Бредли, пожав плечами.

— Господа, — Мэхью поднял рюмку, — предлагаю выпить за освобождение Кубы от Кастро. В одном вы правы несомненно, мистер Дэвис: в этом наши с вами интересы совпадают.

— За освобождение Кубы от Кастро мы выпьем, когда Куба будет уже свободна. Сейчас же давайте выпьем за наше единство в этом вопросе, — предложил Бредли и, не дожидаясь «компаньонов», выпил, не чокаясь.

Те тоже выпили; теперь вынуждены были выпить, хотя полного согласия достигнуто еще не было.

— Ну хорошо, — морщась от лимона, заговорил Стедман, — общую заинтересованность в ликвидации Кастро мы уже обсудили и возвращаться к этому не будем. А какую заинтересованность — я имею в виду личную заинтересованность — будут иметь те люди, которые возьмутся за это дело?

— Вот это уже деловой разговор. С этого и надо было начинать. — «Все, они мои, — перевел дух Бредли. — Теперь главное — не упустить». — Четыреста пятьдесят тысяч для оплаты сети, которая будет задействована в операции и сто пятьдесят тысяч непосредственному исполнителю. В случае успеха эта сумма будет увеличена.

Мэхью чуть заметно кивнул; Стедман сидел молча. Видя такую реакцию, Бредли решил отдать еще один козырь. Эту информацию он узнал от начальника следственного отдела ФБР Джеймса Бартона, готовясь к встрече. С Бартоном Бредли связывали давние деловые и дружеские отношения, которые они не афишировали и о которых практически никто не знал за исключением Сола Смита — владельца адвокатской конторы. Через него они поддерживали связь; такую «конспирацию» они соблюдали из-за противостояния их ведомств: ЦРУ и ФБР. На паритетных началах и в рамках разумных пределов Бредли и Бартон обменивались информацией и по мере возможности помогали друг другу. Их знакомство состоялось в мае сорок пятого в Берлине, тогда волею случая Бредли спас жизнь Бартону; дружба же началась позже, уже в Вашингтоне.

— А хотите, я назову причину вашей заинтересованности? Вашей, личной заинтересованности, мистер… Джанкана? Или мне следует называть вас дон Джанкана?

Человек, которого Мэхью представил как Стедмана, на самом деле был не кто иной, как Сальваторе Джанкана — глава чикагской «семьи» мафии. Бредли узнал его, он был на одной из тех фотографий, которые показывал ему полковник Эдвардс.

Джанкана родился в 1910 году на Сицилии. Уже в двадцать лет по подозрению в убийстве он был арестован; в 1943 году, после очередного срока за взлом и нелегальное изготовление алкогольных напитков, был призван на военную службу, однако вскоре — по медицинской справке: «органический психопат с комплексом неполноценности и асоциальными чертами характера» — демобилизовался.

А этот «психопат» между тем из особняка в Ривер-Форест управлял сложнейшим механизмом. Джанкана был владельцем контрольных пакетов акций восьми банков и мелких кредитных учреждений, четырех автомобильных фирм, трех прачечных комбинатов, двух фирм музыкальных автоматов; он был владельцем нескольких ресторанов и ночных клубов. У него была отлаженная и хорошо организованная империя.

Влияние Джанканы простиралось и на политические сферы штата Иллинойс. Энтони Дж. де Толв, племянник Джанканы, был сенатором в конгрессе штата; зять, Энтони Тиши, руководил канцелярией депутата конгресса Роланда В. Либонати. Среди друзей Джанканы был эстрадный певец и актер Фрэнсис Альберт Синатра.

(Сальваторе Джанкана был убит 19 июня 1975 года на своей вилле в предместье Чикаго Оук-Парке.)

Лицо Джанканы осталось непроницаемым; выдержки ему не занимать.

— Вы можете называть меня — Сэм, мистер Бредли, — ответил Джанкана. — Да, да, не удивляйтесь… Своих друзей, как и врагов, мы тоже должны знать в лицо. Приятно работать с умными людьми, но вдвойне приятно — с думающими. Я бы хотел, чтобы вы играли на моей стороне. Итак?..

— Вы уверены, что хотите, чтобы я озвучил вашу заинтересованность?

Джанкана улыбнулся; он не привык к такому стилю разговора — Бредли давил:

— Хотите, чтобы я назвал сумму разменных монет, которые ваши друзья: Рассел Буффалино, Джеймс Плумелли и Сальваторе Гранелли — закопали в поле недалеко от Гаваны? Вы, кстати, в этом тоже участвовали, нет?

— Роберт, посмотри, пожалуйста, что там за шум за дверью, и распорядись, чтобы нам принесли фрукты, — не меняя вальяжной позы и продолжая сверлить взглядом Бредли, сказал Джанкана.

Никакого шума за дверью не было, он просто отослал Мэхью; тот и так услышал слишком много.

— Мистер Бредли, я не знаю тех людей, которых вы сейчас называли, — медленно, разделяя слова, начал говорить Джанкана, когда Мэхью вышел. — Я не знаю, о каких разменных монетах вы говорили. Но… я готов способствовать укреплению национальной безопасности Соединенных Штатов Америки. Я принимаю ваше предложение, только у меня есть одно условие, и это условие я буду обсуждать только с вашим руководством. Доложите об этом полковнику Эдвардсу.

Бредли связался с шефом через два часа сорок минут.

— Согласие достигнуто, — коротко доложил он полковнику Эдвардсу.

— Хорошо. Возвращайтесь. Завтра в четырнадцать часов я жду вас с подробным докладом.

Это был удар, что называется «под дых»; это означало, что его из операции выводят; этого Бредли не ожидал. Следующий звонок он сделал Людвигу.

Федеральное бюро расследований США (ФБР) как самостоятельная организация берет начало своей деятельности в июле 1908 года, когда министр юстиции Чарльз Д. Бонапарт — по поручению президента США Теодора Рузвельта — организовал специальный следственный отдел Министерства юстиции.