Эндрю Каплан - Homeland. Родина Кэрри

— Ах ты бестия! — заметил незнакомец, похотливо поглаживая ее по плечу. — Тогда вопрос ребром, моя сладкая habibti : у господина Франклина есть брат-близнец?

— А если есть, как мне узнать, что ты не врешь? — Кэрри достала вторую сотку и подвинула обе купюры к незнакомцу по стойке бара.

— Билял в башне «Марина», на шестнадцатом этаже. Не веришь — спроси у Абдуллы Абдуллы.

Убрав деньги в карман, мужчина указал в сторону бармена.

— Ты правда Абдулла Абдулла? — спросила у того Кэрри.

— Нет, но меня так называют. — Пожав плечами, бармен подозвал Кэрри ближе. — Вы уверены в себе, мадемуазель?

— Как любой в этом мире.

— У Биляла опасные друзья.

— Так и у меня тоже.

— О нет, мадемуазель. Есть просто опасные люди, а есть Билял. Он натуральный псих. Поверьте, лучше к нему не соваться. Нужен кокс, хаш, герыч — я все достану, только попросите. Так безопаснее. К тому же качество лучше и цена не кусается.

— Билял в башне «Марина»?

— Знаете, у нас говорят: «Хочешь жить на улице Мина-эль-Хосн — умри». Дело не просто в статусе и деньгах. Дело в том, на что люди готовы пойти ради такого богатства и роскоши… и на что пойдут, чтобы защитить их.

— Я взрослая девочка, sadiqi . Так он в башне?

— Я его в последнее время не видел. Если повезет, то и вы с ним не встретитесь, — произнес бармен, накладывая листья мяты в бокал для мохито.

Это был белый небоскреб в форме полумесяца, с видом на пляж; его огни отражались в воде бухты. Вестибюль представлял собой современное и очень дорогое помещение, служившее рекламой богачам, которые могут позволить себе апартаменты за миллионы. Кэрри пришлось поспорить с Сондерсом, чтобы тот отпустил ее сюда одну.

— Мы уже знаем, что он убил Дэвиса Филдинга и, возможно, еще кого-то. Это не считая предупреждения бармена. Никто в Бейруте не может так разбогатеть, если он не опасен сам по себе или не водит дружбу с опасными людьми, — утверждал Сондерс, когда они сидели в салоне внедорожника «БМВ», по пути к башне.

Вместе с ними отправились еще двое оперативников: Чэндлер и Бойс — коротко стриженные, закаленные бойцы из группы особого назначения ЦРУ, оба бывшие «Морские котики», которых Сондерс привез с собой из Анкары, чтобы подчистить после Филдинга в бейрутском отделении.

— Чэндлер и Бойс, ну прямо название адвокатской конторы, а? — заметил Сондерс, представив бойцов Кэрри.

— Скорее как название лавки древностей, — ответила та, пожимая ребятам руки. — Слушайте, не поймите меня неправильно… я рада, что вы здесь, но нам не перестрелка нужна. Я иду выяснить, кто приказал убить Дэвиса.

— И так понятно: Абу Назир, — сказал Сондерс.

— Нет, это мы так думаем.

— Лучше я пойду. Или Чэндлер с Бойсом.

— Нет. Я женщина: угрозы не представляю, ситуацию не накалю. А еще по-арабски разговариваю лучше любого из вас.

— Если идешь ты, то мы тебя увешаем «жучками» по самое не могу. Услышу хоть намек на угрозу, и мы с антикварами ворвемся в апартаменты: сперва стреляем, потом разбираемся. Этот хер считай, покойник, ясно?

— Ясно, ясно. Только я сначала попробую вытянуть из него хоть что-нибудь, — ответила Кэрри.

Они остановились на боковой улочке, и она отправилась в сторону парковки при башне, освещенной горизонтальными полосами света, будто стойка с белыми неоновыми саблями.

— Я бы не ходил, Кэрри, но попытка не пытка, — сказал Сондерс, когда они приближались к парковке. — Если с тобой что-нибудь случится, Саул меня распнет. В буквальном смысле.

— Знаю. — Кэрри глянула на Чэндлера и Бойса. — Если решите, что я в опасности, парни, вытаскивайте меня.

Оперативники кивнули.

Присев у седана «мерседес», они проверили микрофон на Кэрри, приготовили оружие и по одному прошли в здание через служебный ход с парковки (Бойс вскрыл замок).

Затем на лифте поднялись на шестнадцатый этаж, трое вышли, а Бойс поднялся на семнадцатый. Он должен был войти в апартаменты над квартирой Биляла Мохамада и спуститься к нему на балкон. Сондерс и Чэндлер приготовились ждать в лестничном колодце и при первых признаках опасности ворваться в квартиру. Чтобы позвать на помощь, Кэрри достаточно было упомянуть цветы.

По сигналу Сондерса она направилась к двери в апартаменты Мохамада — всего квартир на этаже было две — и, достав «беретту», постучалась.

Никто не ответил, и тогда Кэрри постучалась еще раз, громче. Потом снова. Ей не открыли.

Ну вот, столько усилий потрачено, а его нет дома! Кэрри прислушалась, но изнутри не доносилось ни звука. Разве что тихое жужжание, с каким работает электробритва. Кэрри оглянулась на дверь, что вела на лестницу, но никого не увидела. Она знала: Сондерс и Чэндлер никуда не делись и страхуют ее. Вот и славно. Кэрри достала отмычку и, вспоминая, чему их учили на Ферме, принялась ковыряться в замке.

В сердечнике наконец щелкнуло, и Кэрри вошла, оставив дверь слегка приоткрытой для Сондерса и Чэндлера. Она сразу попала в просторную гостиную с панорамным видом на пристань и море. Жужжание сделалось громче; исходило оно как будто из спальни. Кэрри, подняв «беретту», подошла к двери и распахнула ее ногой. Вошла и тут же замерла, пораженная странной картиной: мужчина с мальчишеским лицом — должно быть, сам Билял Мохамад, — мускулистый, с выбеленными волосами и завернутый в черный пакет для мусора, целился в нее из пистолета с глушителем.

Так они простояли некоторое время в молчании, не шевелясь. Кэрри в голову пришла совершенно неуместная мысль: Билял походит на мужскую версию Мэрилин Монро, такой же сексуальный и потерянный. И только тут до Кэрри дошло: жужжание стихло.

— Ya Allah , как странно, — произнес наконец Билял. — Убьем друг друга или поищем мирный выход?

— Опусти пистолет и мы, inshallah , поговорим.

— Хорошо, но если ты меня пристрелишь, я попаду в ад — за то, что доверился агенту ЦРУ. Ты ведь из ЦРУ? Глупый вопрос. Конечно же, ты шпион, — произнес он по-английски. — Американка, с пистолетом. Какой-то придурок наконец допетрил, что Дэвис Филдинг себя не убивал. Ты додумалась? Конечно, ты. Женщин напрасно недооценивают. — Он бросил пистолет на кровать, и только тогда Кэрри смогла к нему как следует присмотреться: руки Биляла были в крови. — Ты пришла очень не вовремя. Еще полчасика, и я бы умер.

— Ты что задумал? — спросила Кэрри.

— Смотри сама, — ответил Билял и жестом указал в сторону ванной. — Желудок у тебя, надеюсь, крепкий?

— Не двигайся. Держи руки на виду, — велела Кэрри и боком подошла к ванной комнате.

— Хорошо, хорошо, а то ты и так дергаешься. Я все понимаю, но, смотри, не грохни меня.

Кэрри мельком заглянула в ванную: там лежал расчлененный труп мужчины, голова которого покоилась на отрезанных руках в изножье ванны. А жужжал, оказывается, электрический нож (Билял так и не выдернул провод из розетки). Кэрри замутило.